Божественная дипломатия
Шрифт:
Жрица рассмеялась, и принц с готовностью подхватил ее смех.
– Кстати, – совершенно успокоившись, Джей обратил внимание на предмет, водруженный на столике рядом с ночником. – Знакомая вещица! Никак шкатулка с сокровищами Бэль работы мастера Себара!
– Да, ваша сестра оставила мне ее поиграть до отъезда. Я хотела перерисовать птичек, чтобы в Жиотоваже вар Монистэль заказал такую же, – призналась жрица.
– Только сейчас не рисуй, поздно художествами заниматься. Ложись-ка лучше спать! – шутливо погрозив девушке пальцем, посоветовал бог и в порыве дружеских чувств, вызванных облегчением, чмокнул жрицу в щеку.
Ижена успела улыбнуться принцу и, закатив глаза,
– О нет, опять! Ну почему она не может упасть в обморок, как все нормальные бабы! – запричитал Джей, когда жрица начала пророчествовать.
Кости брошены не тобой,Подтасованы карты давно,Только выложат их на столЛишь тогда, когда суждено.Шулер ты по природе своей,Будешь втянут в игру Творца.У Триады есть Ферзь Мечей,Роль твоя – козырного Туза.Авантюры, веселый обман,И любой под силу замок,В мире нету таких дверей,Чтобы ты отворить не смог.– Вот демоны, а сестра-то была права, – изумленно пробормотал Джей, вслушиваясь в декламацию пророчицы и припоминая, что Элия не так давно прочила ему роль карты «Отмычки» в колоде Триады. Принц стал героем второго сравнительно четкого пророчества о Колоде Джокеров.
Выдав очередную порцию рифмованных откровений, Ижена замерла на руках Джея, а несколько секунд спустя как ни в чем не бывало открыла глаза и беспечно заявила, совершенно не помня собственных вещих слов:
– Так поздно, что я прямо на ходу засыпаю. Вы правы, принц, пора в кровать, только вот есть почему-то очень хочется. Жаль, Кара, наверное, уже спит. Может, потерплю, или орешков в меду достать?
– Сластями сыт не будешь. Держи-ка, ешь, – Джей потянулся на замковую кухню и телепортировал оттуда несколько кусков ветчины и пышную булку, а потом добавил огромную кружку голубого молока ребсов – самую подходящую, по мнению принца, ночную закуску для молоденьких девчонок.
– Спасибо! – не чинясь, Ижена уселась в кресло и мигом соорудила гигантский бутерброд, сделавший бы честь и богатырскому аппетиту Кэлера. Жрица впилась в бутерброд острыми зубками с жадностью неделю не кормленного зверька и в считаные минуты подчистую изничтожила все припасы. Допив молоко, Ижена сыто улыбнулась, тихонько рыгнула в ладошку, поставила кружку на столик, сонно моргнула и снова отключилась, на сей раз без впадения в коматозно-пророческое состояние. Убедившись, что девушка благополучно заснула и разбудить ее не сможет даже пушечная канонада, Джей хмыкнул и начал проворно расстегивать на ней платье гибкими, привычными к такого рода работе пальцами. Быстро избавив девушку от легких одеяний, принц перенес ее на постель и, уложив рядом с рыжим подлюгой-котом, бережно укрыл одеялом. В конце концов, пророчество, обещавшее богу столь сверкающую будущность, стоило малой толики заботы. Сонные чары Мелиора, навешенные над кроватью, наконец заработали, и Ижена засопела еще слаще. Джей нарочито цинично процедил, почти умилившись беззащитной тенью длинных ресниц на нежной щеке:
– Теперь самое время ворваться страже и взять меня с поличным, обвинив в изнасиловании.
Но жиотоважская стража, сморенная борьбой с отважной жрицей, вовсе не горела желанием инспектировать ее спальню. Движением брови испарив пустую кружку, Джей оглядел комнату, проверяя, не оставил ли после себя каких улик, и, не обнаружив таковых, исчез из девичьих покоев. Бог от всей души надеялся, что Элия еще не потеряла последнее терпение, дожидаясь его в Садах Всех Миров.
– Не знал, что я внушаю тебе столь сильную тревогу о сохранности целомудрия, прекраснейшая! – польщенно заявил принц, узрев в тени деревьев на галечном бережке ручья сестру, полощущую в воде длинный меч.
– Не обольщайся! – огрызнулась богиня, завершая обряд стирания памяти и переправляя в замок драгоценный клинок Каартахефа, смущавший непристойными видениями целомудренную душу вара Фаржа. Она все-таки решила «выстирать» великий меч от греха подальше. – Это оружие не по твою душу.
– И кто же этот несчастный, чью кровь ты смыла с благородного клинка? – полюбопытствовал Джей, отводя ветки раскидистой ивы, чтобы подойти к сестре поближе, и заодно сходя с болотистой почвы. Его замшевые туфли, подходящие для бесшумных ночных похождений по коридорам замка, но никак не приспособленные к прогулкам на природе, уже начали промокать.
– Об этом уже никто никогда не узнает, – патетически ответствовала принцесса, отводя с лица пряди распущенных волос.
– А вдруг найдут труп? – указал на возможность улики бог и опасливо заозирался по сторонам, словно намереваясь сделать это первым.
– Не найдут, Диад любит свежатинку, да и я иногда не брезгую, – облизнула губы Элия и утешила принца хищной улыбкой.
– И правильно, правильно, – согласился Джей, уже сомневаясь, а не стоит ли поверить сестре, уж больно у нее был довольный и сытый вид, а глаза так и сверкали в звездном свете, словно у удачно завершившей охоту пантеры. – Только кости обгладывай тщательнее или поглубже закапывай, а то у нас гости все-таки.
– А зачем закапывать? – не на шутку удивилась Элия. – Я их лучше под дверь папиного кабинета сложу, посетителей отпугивать.
– Хорошая мысль, может, хоть это поможет, – ухмыльнулся Джей, вспомнив, как мечет громы и молнии Лимбер, ненавидящий принимать просителей, после очередного официально объявленного дня аудиенций.
– Раздобыл вещицу? – спросила принцесса, прекращая шутливый разговор.
– Достал, – согласился принц, демонстрируя цепочку с пуговицей. – Вернее, мне ее подарили.
– Так, – не то спародировала Лимбера, не то совершенно серьезно сказала Элия. – Рассказывай, братец.
– Да и рассказывать-то особенно нечего, – помедлил Джей, дразня сестру.
Элия многозначительно прищелкнула длинными ногтями, и бог продолжил, предпочтя не рисковать целостью лица:
– Заклятие Мелиора не сработало, потому что девица не легла в кровать. Она заснула в кресле и проснулась, когда я пытался обокрасть игрушечного кота, завернутого в одеяло. На нем ее ментальный фон так был завязан, что я и не разобрался поначалу.
Элия сочувственно цокнула языком, представляя, в каком взвинченном состоянии находился Джей. Иногда принцессе казалось, что под кожей у принца нет ни мяса, ни костей, все заменяют перетянутые в жгуты нервы. Его подвижность, вспыльчивость и обидчивость подтверждали эту версию, противоречащую законам анатомии, обязательным даже для богов.
– К счастью, – приосанившись, самолюбиво заявил Джей, – я хорош настолько, что дамы, заставшие меня у своего ложа, предпочитают истолковывать мой визит наиболее лестным для себя образом.