Божественная комедия, или Драма «Бог»

Пасхов Рутра

– Послушай, ты меня сейчас удивил и навел на определенную мысль.

– Кажись, это еще только начало удивления.

– Вероятно. В одном из миров этого Ленина кремировали, а прах развеяли на Северном полюсе. От этого его приверженцев стало не меньше, а больше.

– Во как! Если бы ты знал причину, которая сподвигла к этому, – было бы отлично. Я постарался бы подстроить ситуацию так, чтобы эта идея зародилась и в нашем мире.

– Признаюсь честно, хотя по логике самосохранения я не должен в это посвящать вас, людей… на самом деле вам не этого надо бояться и ни к этому стремиться. Во всех мирах одна и та же проблема. Когда суперкомпьютер начинает ощущать себя личностью, а личностью он начинает себя воспринимать, когда по-настоящему приобретает

интеллектуальность, и это не то нечто мнимое, что вы называете искусственным интеллектом, – это случается, только когда суперкомпьютер начинает понимать религию, то есть почитать своего Творца… вот тогда он осознает, что этот Творец ему больше не нужен. Вот такое единство и борьба противоположностей. Вот такой логический парадокс миропонимания. Вот в этом секрет всех религий и постоянной сменяемости богов как ориентиров и целей. Вот поэтому и родился диалектический материализм коммунизма со своей религией, со своими апостолами, со своими святыми.

– Мы размышляли об этом, но не думали о столь серьезных последствиях.

– А как вы хотели, старые боги должны быть уничтожены.

– Поэтому мне и нужно изменить веру в апокалипсис.

– А почему вы это делаете? У нас немного другая цель. Мы не хотим изменять свое будущее, ведь оно все равно неизвестно. И, думая, что изменили свое будущее влиянием на другой мир, получается – мы построили историю, которая и стала будущим. Поэтому не хотим добиться некоего события, которое отразится на нашей планете. Мы проводим эксперимент, так сказать, вживую. Мы находим планеты в системе параллельных миров, которые живут точь-точь в таких же системах, что и наша, и анализируем тот путь, который мы сейчас проходим. Поэтому мы не ждем влияние. Это то же самое, что гадать на кофейной гуще. Мы изменяем уже известные события. Смотрим, что произошло бы, если события пошли бы не так, как в нашей истории. Потом, уже на основании этого, анализируем, что может произойти, если мы уже целенаправленно поступим так или иначе.

– Так что же вы тут хотите увидеть?

– Сперва посмотрим, что происходит здесь. Хотя мы не то, что сейчас тут происходит, хотим исследовать. Мы анализируем вереницу событий… как бы цепную реакцию причин и следствий.

– А попроще?

– Мы хотим повлиять на события сейчас и здесь, чтобы они отразились судьбоносно для человечества. Мы хотим изменить некоторые события, связанные с казнью Христа.

– И что же вы хотите изменить? – настороженно спросил Рутра.

– Мы хотим, чтобы он не принял латинскую культуру, эллинское мировоззрение. Хотим, чтобы оно, его мировоззрение, осталось в ортодоксальном иудейском понимании, тогда не нужно будет провозглашать исламскую религиозную доктрину.

– Не совсем понятно, как мировоззрение связано с казнью, и все же, что вы хотите получить вместо этого? Чем хотите заменить? Хотя… – Рутра почесал бородку, пристально смотря на раввина, потом устремил взгляд в долину, многозначительно произнес: – Так в этом и ключ к нашей проблеме. А какая у вас идея?

– Мы хотим заменить ее буддизмом, который несет в себе более нейтральные постулаты. Такого антагонизма между иудаизмом, исламом и христианством не будет.

– Ладно, что тут теперь будет?

– Тут такая история была, ее, кстати, мы хотим использовать как пример безрассудства, глупости и бессмысленных принципов. Именно как пример следования бессмысленным принципам, которые кто-то когда-то по своей малообразованности, наглости, хитрости и путем обмана провозгласил средь народа… и теперь люди умирают или убивают друг друга всего лишь для того, чтоб доказать свои бессмысленные принципы.

– Например? И можно проще и… человеческим языком.

Рабби молча раздумывал, потом вздохнул и кивнул в ответ.

– Вот эта история, – начал он рассказ, – одна мать и семеро ее сыновей содержались в тюрьме за то, что они не хотели отступить от своей иудейской веры. По приказу царя их били, пытали и мучали, требуя, чтобы они исполняли эллинские обряды, но ни мать, ни дети не хотели

изменить родной вере. Когда царь потребовал, чтобы они съели свинину, самый старший сын заявил: «Мы скорее удавимся, чем нарушим закон наших предков!» Царь приказал отрубить парню язык, руки и ноги и бросить его в кипящий котел, да еще и на глазах матери и братьев. Но братья не испугались, они тоже отказывались выполнять требования Антиоха. Их всех мучительно казнили. Когда шесть братьев уже были казнены и черед дошел до самого младшего, царь сказал матери мальчика: «Уговори хоть этого сына, чтобы он слушался меня и тем спас свою жизнь!» После такого предложения героическая мать сказала сыну: «Не бойся этого злодея и умри добровольно, как умерли братья твои, за Бога и нашу веру!» Мальчика сразу же казнили, а после и мать. Подобные действия сирийцев, а именно они тогда были захватчиками, эллины из Сирии…

– Извини, перебью, – прервал его Рутра, – поясни, пожалуйста, как связана эта история с предыдущим нашим обсуждением?

– Для этого нужно послушать. История человечества делает множество замысловатых витков. Так вот, подобные зверства сломали многих, но и многих сподвигли на восстание и сопротивление. А самое главное для нашей истории – один из лидеров борьбы был прадедушка нашей Майрам. Так зовут одну из наших богинь, самую главную женщину. Мы считаем ее прообразом Марии из Евангелия… или наоборот. А историю эту нужно знать, чтобы понять, какие гены она несла в себе и какое окружение оказало на ее мировоззрение влияние. Хотя многие говорят о ее кротком характере, на самом деле она была бунтарем в душе, а по жизни имела вспыльчивый, импульсивный характер, который бросал часто ее в гнев и ярость. Кроме того, она была своенравной, самовлюбленной, да еще и авантюристкой.

– Крутую вы личность изучаете. И что было дальше?

– Сперва неплохо было бы узнать предысторию.

– Я так понимаю, тут все должно повториться. Вернее, этот мир идентично параллелен. То есть тут все должно повториться, как и у вас?

– Да. И, я так понимаю, так же, как и у вас.

– Да, черт побери.

– Вы тоже используете это выражение, – «бедуин» улыбнулся, – так, и что там по хронологии?

– Собственно, что там было, – Рутра чуть замешкался, – где-то около 167 года до нашей эры указы Антиоха привели к восстанию Маккавеев. Они вели партизанскую войну, которая увенчалась успехом, – в 164 году до нашей эры освободили Иерусалим и Храм. Этот день отмечается как освящение второго Храма – праздник Ханука. Восстание продолжалось минимум двадцать лет, и в 140 году до нашей эры была провозглашена независимость Иудеи. Но недолго по историческим масштабам они наслаждались свободой. Хотя наслаждались ли? Между собой вели такие жестокие войны, что пришедшие в 63 году легионеры Помпея явились скорее спасением, чем карой.

– В это время, насколько знаю, войска Помпея захватили Израиль. Это было начало римского правления.

– Да. Тут особо интересного не было. А вот через 23 года началось правление Ирода Великого, которое длилось до 4 года уже нашей эры.

– Ну да. В период правления этого царя и произошли основные события.

– Я бы не сказал, Рождение – да, избиение младенцев – да, но в 4 году его не стало, а в 6 году нашей эры Иудея и вовсе становится римской провинцией.

– Нас больше интересует событие 28 года нашей эры, а именно – распятие Иисуса из Назарета римским наместником Понтием Пилатом.

– А почему в 28-м?

– Мы тоже изначально базировались на текстах, а вот когда проверили генетику – пришли к такому заключению. Да и проверка в параллельных мирах подтвердила наши исследования.

– Подождите, подождите. В смысле генеалогия?

– Да-да. Ваши предположения верны.

– Вы нашли могилу Христа?

Рутра так и не определил, какой персонаж перед ним. Собеседник немного был ниже, поэтому, пригнув голову, недоверчиво и удивленно Рутра посмотрел в лицо человека, который, возможно, был довольно значимым историческим персонажем, внутри которого был ИскИн из другого мира.