Божественная подмена. Клятва

Кожина Ксения

— Ты что-то не договариваешь, да? — тихо спросил нагаасур, прижав меня к себе. — Бабушка что-то тебе пообещала за это? Свет, мы давно привыкли к своему положению. Ничего страшного не случится, если у тебя не получится.

— Случится, — прошептала, едва шевеля губами. Запрокинула голову и сказала громче, заглядывая Юки в глаза: — Ты ведь не из-за ревности так говоришь? Иначе бы другого мужа мне предлагал.

Нагаасур отвёл взгляд.

— Даже если я увижу там что-то унизительное, я... — запнулась, потому что сердце мужа под моей рукой застучало быстро-быстро, подтверждая догадку. — Моё отношение к вам не изменится, Юки.

Через что бы вы ни прошли раньше. Это ваш мир, ваша культура. Тем более вы не имели шанса ничего изменить. А я могу. И мне нужно там быть. Даже если ты против.

Молчание длилось долго. Решила, что ничего не добилась своей речью, когда муж разорвал объятия и отполз.

— Я провожу тебя, — спокойным тоном проговорил он. — И подожду окончания приёма. Широ с Тэкеши оставим записку. Правду им не пиши. Не нужно.

— Юки... — растерянно позвала я.

Поздно. Муж снова замкнулся, спрятавшись под маской спокойствия.

Собирались в тишине. Муж молча раскрыл шкаф и выбрал для меня вещи. Я не возмущалась, понимая, что бесполезно. Если к Юки вернулось его непробиваемое спокойствие, то всё очень скверно. Взгляд то и дело падал на валяющееся приглашение и, казалось, под ним сейчас пол загорится. Боевого настроения как не бывало. Только поздно давить на тормоза. Мужа когда-нибудь отпустит, тем более если нагаасур действительно боится, что моё отношение после приёма изменится. Не знаю, что там будет, но явно ничего

хорошего от женщин, которые легко передают своего мужа другой, чтобы «подучить», ждать не стоит.

Прикрыла глаза, считая до десяти. Да ладно! Никогда порнушку не смотрела, что ли? У меня три мужа, по-моему, я в ней уже участвовала. Да и чем можно удивить дитя двадцать первого века? Плёткой и наручниками? Сексом между лицами одного пола? Да я ещё и подсказать могу, не то что рядом постоять. Нагаасуры, конечно, повёрнуты на интиме, но вряд ли могли придумать что-то покруче, чем на Земле. А всё что дома было, я знаю, видела, читала. Практиковать не приходилось, но ведь на приёме меня никто заставлять и не будет.

Когда Юки протянул мне наряд, я еле сдержала смех.

— Может, ты всё-таки ревнуешь? — игриво спросила у мужа.

— Выбрать другое? — спокойно отозвался он.

Скрипнула зубами и забрала брючный костюм. За всё время прибывания на Ассахаре в такое меня не одевали ни разу, словно штаны здесь под запретом. А сейчас глядя на предложенное, поняла простую истину: мужья одевали меня под себя. Согласна, снять платье или задать юбку намного легче, чем расстегнуть с десяток мелких пуговиц на штанах, а если на блузу для красоты надеть портупею, то оголиться становится в несколько раз сложнее.

Оделась с помощью мужа, запрокинула голову вверх, чтобы оценить себя в зеркале и поняла, что чего-то не хватает.

— А высоких сапог у меня нет?

— Есть, но тебе будет жарко.

— Жарко мне будет, если что-то пойдёт не по плану, — грустно улыбнулась. — Зато в этом случае будет возможность привести мозги в порядок. Пока разденусь, — закончила с намёком.

Сапоги у меня были. Высокие, как и просила. С ремнями вместо замка. Вот если в голенище спрятать нож, а к портупее прицепить папочку стволов, то хоть к бандитам на вечеринку. Пистолетов в этом мире не было, а нож... Чем богиня не шутит.

— Зачем? — Юки выбил у меня из рук оружие.

— Защищаться, — буркнула, нагибаясь за ножом. Служки

убрать со стола не успели, вот я и прихватила средство защиты. — Тебя же со мной не пустят.

— Положи, — вздохнул нагаасур. — У меня есть кинжал. Сейчас принесу.

Посмотрела вслед мужу и совсем тошно стало. Заботливый, понимающий, никогда ни о чём не просил. И единственное в чём он решил настоять, я не могу выполнить.

Кинжал оказался миниатюрным. Небольшой, тонкий с крупным камнем в головке рукояти, словно заточенный под мою руку. Да и кожаный чехол был расписан золотыми нитями. Вопросительно глянула на нагаасура.

— Для тебя заказывал на всякий случай, — Юки отвернулся.

Закусила губу и...

— Если закон о равноправии не примут в течение года, я умру. Для меня любой шанс, даже самый крохотный важен, — сказала и вылетела из комнаты.

Повозка уже ждала, так что я запрыгнула в неё не раздумывая. Не знаю, буду ли винить себя за то, что открылась мужу. Возможно, сделала только хуже. Но хочу, чтобы Юки знал: приём — это не прихоть, а необходимость.

Тишина с появлением мужа стала вязкой, угрожающей. Я буквально чувствовала, что внешнее спокойствие готово разбиться на тысячи осколков и ужалить всех, кто окажется поблизости. И тем удивительнее было ощущать, насколько нежно Юки прижимал меня к себе, пока мы ехали.

Поместье Кэшшис было больше нашего раза в три. Я так понимаю отступные, чтобы сыновья клана не участвовали в «экзаменах» огромны. Да и цена за вход кусается. Меня так и подмывало сделать какую-нибудь гадость хозяйке всего этого безобразия. Только вот с обучением нагаасуров я связана не была и, в отличие от ситуации с невольничьем рынком, мероприятие было законным.

Очередь из повозок перед входом была внушительной. Пришлось идти некоторое расстояние ножками. Я чувствовала, что опаздываю, но не торопила мужа. Охрана на входе затребовала пропуск раньше, чем мы успели приблизиться. И смотрели нагаасуры так, словно я сейчас как минимум в спальню к богине зайду. Пожалуй, прицепи к портупее не оружие, а даже намёк на него и меня бы не пропустили. Так грозно смотрела охрана.

Зато когда я переступила порог, успела услышать тихое и усталое:

— Последняя. Опускай.

И звук такой, словно решётка за спиной с лязгом опустилась. Обернулась и обомлела. Действительно... решётка.

Сопровождения не было, видимо, подразумевалось, что гости знают, куда идти. Я не знала, но организм то ли выручил, то ли подлянку устроил — слух обострился. Меня буквально оглушило на несколько секунд. Замерла привыкая. Благо опыт уже имелся. Только вот такие приступы стали чаще, а сейчас явно не тот момент, когда я хочу слышать всё. Шум, смех, учащённые удары сердец, то ли от страха, то ли от возбуждения и лязг опускаемых решёток.

Теперь я понимаю, почему цена заоблачная. Эксклюзив, мать его, и на приём без приглашения не попасть.

Здесь не то что войти, выйти тоже проблематично. Интересно, все двери и окна закрыли решётками или где-то есть лазейка? И зачем это всё? Вряд ли гости, заплатившие баснословную сумму, захотят уйти раньше времени. Остаются только «экзаменующиеся».

Замерла перед высокими дверьми, где судя по звукам веселье шло вовсю, попыталась придать себе скучающий вид и толкнула преграду.

Прямо-таки почувствовала, как моё лицо вытягивается от шока, а губы складываются трубочкой и тянут «о».