Божественная подмена. Клятва
Шрифт:
В коридоре народа становилось всё больше. Женщины возмущались, мужчины жались к стенам, чтобы их не зацепило. Все были возмущены ранней побудкой, ну и наглостью начальника управления, само собой. Правда, был и положительный момент, криков о незаконном браке не было. Но это пока.
Хозяйка поместья не решилась действовать на нервы и без того взбешённому начальнику управления и вскоре мы слаженной толпой, как утята за мамой уточкой, поползли в сторону выхода. Уже перед дверью на улицу я поняла, что мужа придётся спасать. Не нужно чувствовать эмоции, как Широ, чтобы понять настроение
Выдохнула и решилась на крайние меры. Тронула рукой ближайшую нагаасурию за плечо и закрывая одну сторону лица волосами, чтобы сразу не узнали, с возмущением в голосе проговорила:
— Представляете, мне посоветовали это поместье, как одно из лучших в качестве развлечений. Я поверила, заплатила огромную сумму, а наутро оказалось, что меня без спроса выдали замуж! Вы бы свою печать проверили, вдруг вам тоже не повезло.
И быстро, пока нагаасурия не опомнилась, поспешила отойти. Хорошо, что в толпе спрятаться не проблема. Как-то мне совсем не хочется быть той, кто принесёт плохую весть. Ассахар от потери младших мужей трясло так, что любое землетрясение позавидует, а теперь ещё и это. Не удивлюсь, если после незапланированных свадеб «экзамены» в поместье Кэшшис прекратятся.
И вот по толпе поползли первые шепотки, быстро набирающие новую волну возмущений. Я облегчённо выдохнула. Может, убийство одного вспыльчивого начальника управления откладывается на неопределённый срок? Ещё бы моё кто отложил...
На улице даже не сразу сориентировалась, куда идти. В голове настойчиво зудела мысль, что нужно спрятаться, пережить первый всплеск бури в надёжном укрытии. Я даже сделала шаг, потакая слабости. Один. Больше не успела.
На плечи опустился тёплый форменный плащ, а следом и руки, словно разом к земле пригвоздившие. Не нужно было оборачиваеться, чтобы понять, кто стоит за спиной. Я и так ощущала жар родного тела.
— Где? — на ухо, пробирающим до мурашек шёпотом, спросил Тэкеши.
— Кто? — у меня колени подогнулись.
Стыдно, страшно и до стиснутых в кровь кулаков неловко. А вот противно от самой себя не было, словно я не развлекалась со случайным любовником, да так, что всё тело болит, а провела обычную ночь с кем-то из мужей. Может, всё дело в татуировке? Или же я пытаюсь отбелить свою распущенность? Больше всего боялась, что сейчас моё любимое трио бросит меня и уйдёт. И ведь позволю это сделать, не побегу за ними, если не смогут простить.
— Он.
Преступник?
— Можно и так сказать, — покладисто согласился муж. Слишком быстро, чтобы не заподозрить подвоха. Кажется, я начинаю понимать, почему Рэй предпочёл трусливо сбежать.
— Хватит уже, — раздалось откуда-то со стороны.
Мгновением позже, уткнувшись носом в твёрдую грудь, почувствовала, как меня окутывает облаком спокойствия.
Запрокинула голову и виновато посмотрела на Юки.
— Прости.
Со спины прижались двое и я, не выдержав, расплакалась, шепча слова извинений сквозь всхлипы.
— Кэрр Хаяси, — прозвучал рядом с нами гневный женский голос.
— Не сейчас, — оборвал Тэкеши.
— Я настаиваю. Вы и ваши нагаасуры...
— Всё претензии принимаю в письменном виде на имя начальника управления, —
Оторвал меня от груди дяди, поднял на руки, ещё и плащ заботливо поправил, чтобы я не светила своим растрёпанным видом. Я снова всхлипнула, и от этого сердце нагаасура почему-то застучало ещё быстрее.
— Дома поговорим, — смягчился Тэкеши. И уже не мне, а своим людям: — Закончите обыск, составьте список гостей. К обеду все доклады должны быть у меня на столе.
Я украдкой оглянулась и чуть не застонала. Здесь было нагаасуров сорок в форме управления, все суровые с оружием. Ой-ё.
Весь путь домой я молчала, трусливо спрятав лицо на груди Тэкеши. Нужно было что-то сказать, кроме обыденного «простите», но язык словно прирос к нёбу. Не стоило ехать на приём. Лучше бы искала дальше компромат. Только вот сделанного не изменить, перед мужьями стоит ещё раз извиниться, рассказать, как попалась второй раз на зелье, но почему-то стоило нам вылезти из повозки, как с языка слетели другие слова.
— Нужно написать в храм Верховному жрецу. Если не хочет проблем с незаконной продажей возбуждающего зелья, пусть прикроет моё участие в незапланированных свадьбах.
— То есть свадеб было много? — задал правильный вопрос Юки.
Я почти успела ему улыбнуться и перевести дух. Но Тэкеши...
— Что значит возбуждающего? Тебя заставили? — муж резко развернул меня лицом к себе, форменный плащ распахнулся. — Что это? Тебя пытали?! Били?
Мой ответ потонул в таком громком шипении, что я предпочла отодвинуться от заново разозлившегося Тэкеши, бочком обойти сверлящего меня нехорошим взглядом Юки и спрятаться за спиной Широ. А потом бегом в сторону дома. В холе мимолётно заглянула в зеркало, оценила синяки от цепких пальцев на шее, расстроилась, что быстрой регенерацией не обладаю, либо она ушла куда-то не туда, и всё. Больше ничего сделать не успела. Мужья догнали. Всё трое дышали шумно, находились в спонтанной трансформации и нервно били хвостами.
— Меня никто не бил! Не пытал. Я сама. Всё сама сделала, а синяки случайность. И пока вы не успокоитесь, я ни с кем разговаривать не буду, — взвизгнула я.
Когда всё пошло не так?
Я сидела на ковре в нашей комнате, подперев спиной дверь, и слушала тихие переругивания мужей в коридоре.
Почему так? Понимаю, злятся, но ведь у них нравы такие, что могли и сделать вид, будто не заметили. Даже оправдаться не могу. Одно радует, судя по поведению, бросать меня прямо сейчас никто не собирается. И с чего я решила, что бросят?
— Она и так боится! — громко закричал Широ.
И я шустренько отползла от двери. От греха, как говорится.
Вовремя.
Резкий запах дыма проник в лёгкие, я кашлянула, прикрыв нос рукой, и в ужасе округлила глаза. Дверь осыпалась пеплом.
Умом понимала, что бить меня никто не будет, нагаасуры даже плётки, как показала практика, стесняются, но тело почему-то примёрзло к полу и разучилось дышать.
Когда Тэкеши поднял меня легко, словно пушинку и поставил перед собой, а остальные мужья ему не стали мешать, даже возмутиться не смогла. А уж когда раздался треск и с меня посыпалась одежда, вообще оторопела.