Божественные маскарады - 2
Шрифт:
В толпе игроков маячил и Энтиор, улыбаясь герцогу с ленивым невинно-доброжелательным видом. Ругнувшись про себя от досады на то, что придется чем-то оделить и этого ублюдка, герцог, указывая на принца, спросил у «зеркала» с наибезразличнейшим видом:
– Какой приз этому игроку ты изберешь, Хозяйка?
И мысленно загадал: «Пусть тебе, мерзавец, достанется какой-нибудь женский приз».
– Этот! – Богиня достала из груды призов небольшой свиток и прочитала: – Поцелуй с Хозяином праздника!
В толпе послышались смешки. Энтиор расплылся в довольной
«Вот тебе и загадал! – в отчаянии подумал молодой бог, невольно вздрогнув. – Не повезло так не повезло!»
Ругая судьбу-злодейку и чувство юмора Сил, отвечающих за исполнение желаний, Элегор беспомощно застыл на месте, полный отвращения. Он просто не представлял себе, как можно поцеловать этого ублюдка даже в шутку!
Спас герцога мысленный шепот ехидной принцессы: «Герцог, ну что ты ломаешься, как девица на выданье. От одного поцелуя еще никто не умирал. Не смеши народ, не дай им почувствовать свою слабость! Иди!»
Словно очнувшись, герцог бросил в толпу:
– Никак не могу поверить своему счастью! – и со слегка вымученной улыбкой шагнул навстречу Энтиору.
Вампир улыбнулся жертве хищной и одновременно мудрой улыбкой матерого зверя, знающего, что добыче не уйти. Элегор снова замер, не в силах преодолеть отвращения, и тогда Энтиор сам приблизился к жертве. Молодой бог хотел было брезгливо отшатнуться, но утонул в бирюзовом льду глаз вампира и забыл о своем намерении. По телу прошла дрожь и начала разливаться сладкая истома. Каким-то жалким уголком сознания герцог еще успел подумать: «Так вот что чувствуют жертвы бога-вампира».
Энтиор был совсем близко. Запах лаванды, лесной свежести и крови коснулся ноздрей юноши, превратившегося в пленника бирюзового льда. Холеные руки с длинными ногтями легли на плечи Элегора. Казалось, поцелуй длился вечность, и герцогу хотелось, чтобы так оно и было на самом деле…
Наконец вампир улыбнулся и, разомкнув свои железные объятия, иронично вздохнул:
– Ах, герцог, как жаль, что в этой игре нет более интимных фантов, но мы можем продолжить по собственной инициативе.
– Не дождешься, – грубо бросил Элегор и намеренно брезгливым жестом утер рот тыльной стороной ладони.
Гости смеялись и аплодировали, пока молодой бог, сгорая от стыда и возмущения, возвращался на место Хозяина. Элегор бесился не от того, что ему пришлось по прихоти игры целоваться с мужчиной, – такие развлечения перестали смущать его уже лет двадцать назад, нет, герцог злился из-за того, что целовал именно клятый вампир. И самым позорным было то, что ему, ненавидящему хищного ублюдка, это понравилось. И герцог прекрасно понимал, что Энтиор с его опытом и чутьем тоже прекрасно осведомлен о чувствах, которые возникли у его жертвы. А иначе с чего бы это по губам вампира змеилась такая довольная улыбка? Да еще Элия, она хоть и делала серьезный вид, но Элегор отлично видел смешинки в ее глазах. Стерва!
Тряхнув головой, Элегор постарался прогнать неприятные мысли и насладиться процессом игры, тем более что ухмыляющаяся рожа Энтиора больше не маячила в толпе игроков. А фант «поцелуй Хозяина» из розыгрыша уже выбыл.
«Еще посмотрим, кому достанется твой поцелуй, леди Ведьма», – ехидно подумал герцог, выискивая взглядом в редеющей толпе претендентов рожу попротивнее. Как назло, смазливых мужиков было хоть отбавляй, но оставалась слабая надежда на то, что принцессе достанется дама. Впрочем, насколько мог припомнить Элегор, такого досадного казуса с Элией никогда не случалось, выручала профессия богини любви.
– Какой приз, Хозяйка, ты отдашь этому игроку? – задал привычный вопрос герцог, ткнув пальцем в сторону хмурой физиономии принца Нрэна, буквально морозившего его взглядом.
– Этот. – Элия извлекла из-за сияющей завесы, скрывающей призы, свиток и торжественно зачитала: – Поцелуй Хозяйки!
Злорадно улыбнулся Элегор. Разочарованно вздохнула мужская часть игроков, мысленно вопрошая Творца: «Почему так несправедливо устроена жизнь, почему поцелуй восхитительной богини любви достался ее родственнику?» Творец, как всегда, промолчал в ответ.
Но во всей толпе претендентов все-таки нашлось одно существо, считавшее, что принцу Нрэну ужасно не повезло. Это был сам принц Нрэн. В голове воителя мелькнула спасительная мысль отказаться от приза, но он тут же задушил ее остатками вооруженных формирований отступающей логики. Бог вовремя сообразил, что такое его поведение на публике Элия может счесть серьезным оскорблением и несколько позже дома разразится очередной ужасный скандал. После вчерашнего покушения на жизнь кузины и «разбора полетов» у водоема в Садах бог вовсе не хотел идти на конфликт с сестрой, он вообще не хотел к ней приближаться, опасаясь натворить глупостей.
«Нужно просто поцеловать ее в щеку! – осенила стоящего столбом воителя спасительная мысль. – Вот он, приемлемый выход!»
Подозревая о коварных замыслах кузена, Элия не спеша, с легкой улыбкой на устах приблизилась к нему. Сохраняя внешне непроницаемый вид, свою единственную защиту, принц склонился к богине, намереваясь запечатлеть на ее щеке целомудренный братский поцелуй. Но плутовка опять провела его. Она сама коснулась губами губ воителя. Все размышления о тактике разом утратили смысл. Нрэн пропал. Он больше ни о чем не думал, только целовал и целовал любимую женщину, так часто и с таким искусством заставляющую его страдать, и не мог оторваться от источника наслаждений.
Элия сама прервала поцелуй, отступив от кузена на шаг. Невольно он потянулся за ускользающей радостью, хрипло дыша, пожирая богиню безумным взглядом. Бешено зааплодировала, поощряя удачное представление, толпа гостей.
Нрэн встрепенулся, словно очнувшись от наваждения, и, озираясь по сторонам, начал припоминать, где он находится.
– Ты восхитителен, любовь моя, – шепнула напоследок принцесса, покидая воителя, и вернулась на место Хозяйки.
В тщательно рассортированные мысли Нрэна о тактике поведения в обществе кузины был опять внесен дикий сумбур.