Божественный кулак Масутацу Ояма
Шрифт:
Сихан Ояма Ясухико спарринговал поистине блестяще. Его движения были свободны и непредсказуемы: кажется, что удар будет сверху, а он бьет снизу; кажется, что будет бить снизу, а он наносит удар сверху, кажется, что справа, а он слева и т. д. Если противник шел на него в атаку, он уклонялся, уходя по кругу, и в мгновение ока заходил ему за спину и посылал в полет. Я тоже подражал такой тактике и часто применял броски.
Сэмпаи Фудзихира Акио тренировался в два–три раза больше, чем другие люди. Выносливость у него была замечательная. Он был мал ростом, но тело у него было как у ежа: куда не нанесешь удар, всюду его встретит блок. Сблизившись вплотную с противником, он сбивал его с ног подсечкой. Путем ежедневных многократных повторений он в совершенстве овладел приемами защиты. Все тело у него было как настоящая крепость.
Сосай всегда
За внешней мощью «Ояма–додзё» скрывался огромный объем тренировок. Мы тренировались в два раза больше, чем представители других школ. В настоящее время стандартная тренировка в Кёкусин длится около 2–х часов. Но в те времена мы, совершенно не переводя дух, тренировались по 3–4 часа.
Обучение в других школах начиналось с ката. Ученикам объясняли: «Удар наноси так, блок выполняй так». Так постепенно заучивались различные ката. В «Ояма–додзё» же нам с самого начала, с белых поясов говорили совсем другое: «Ничего страшного, если что-то делаешь неправильно. Главное, вкладывай силу»! У белых поясов, естественно, вообще не хватало сил, а когда их заставляли тренироваться так, чтобы появилась одышка, они начинали валиться с ног. Это делалось потому, что, если продолжать тренировку, даже валясь от усталости, происходит овладение сущностью — умением концентрировать силу в ключевые моменты. Это позволяет избегать чрезмерного задействования силы, учит использовать тело мягко. Когда тело запомнит это состояние, возрастет скорость ударов, повысится их разрушительная мощь.
Когда сэмпаи говорили: «Вкладывай силу»! — они имели ввиду силу кимэ — концентрации силы в ударе. Если заниматься одним только изучением ката, будешь вкладывать силу не в те моменты, когда нужно. Если же помногу тренироваться, прикладывая большую силу, эффект будет такой же, как когда скала, находящаяся на вершине горы, постепенно теряет угловатость и становится округлой за счет работы ручья, протекающего внизу. В конце концов, движения каратэ перестают быть прямолинейными и становятся округлыми. Если использовать такой стиль спарринга, не получишь травмы, а разрушительная мощь приемов возрастет.
В тот период все приемы опирались на кихон. Хотя мы занимались боем без правил, это не означает, что мы дрались, как попало. В поисках сущности будо в каратэ мы тренировались с мыслью: «Как использовать кихон в бою»? И это вполне понятно. Если предположить, что противников может быть несколько, что они могут быть вооружены холодным оружием, сразу становится ясно, что недооценивать базовые движения нельзя. Поэтому из всех ударов ногами мы выше всего ценили маэ–гэри, а из ударов руками — прямой удар кулаком. Маваси–гэри мы наносили не подъемом (хайсоку), а подушечкой пальцев (тюсоку). Вообще, удар маваси–гэри почти никто не применял. Практически использовал его один только сэмпай Асихара Хидэюки. Сблизившись с противником, он наносил маваси–гэри подушечкой пальцев в подбородок противнику.
Наносимые подъемом удары ногами, например, дзёдан маваси–гэри (круговой удар ногой в голову) или гэдан маваси–гэри (лоу–кик), применяемый для атаки ног противника, были введены после возвращения на родину Куросаки Кэндзи и его товарищей после боев с представителями муай–тай. Для выведения противника из равновесия широко использовались подсечки, не было такого, чтобы все думали лишь о применении лоу–кика, как сейчас.
Сегодня под влиянием муай–тай, тхэквондо и других видов рукопашного боя арсенал техники увеличился, но чем ближе спарринг к реальному бою не на жизнь, а на смерть, тем меньше размашистых приемов можно использовать. Это связано с тем, что любая оплошность в смертельном бою чревата смертью. В кэн–дзюцу в схватке бамбуковыми мечами можно использовать любые движения, но в бою на настоящих мечах так поступать нельзя. В реальной схватке нельзя дарить противнику момент уязвимости, раскрываться, поскольку он одним ударом может отнять у тебя жизнь. Возьмем, к примеру, удар ногой. При ударе ногой становишься на одну ногу и половину веса переносишь на противника. Такое положение действительно очень неустойчиво. И в реальном бою удары ногами в целом очень трудно применить.
Чем ближе спарринг к реальному бою, тем проще становится техника, и, в конце концов, возвращаешься к исходной точке в изучении каратэ — к маэ–гэри и ударам цуки. Я считаю, что в эпоху «Ояма–додзё» мы тренировались, чтобы познать эту исходную точку боя не на жизнь, а на смерть».
Открытие современного хомбу–додзё
В 1963 г. в токийском районе Икэбукуро завершилось строительство нового четырехэтажного додзё[13], а в 1964 г. Ояма Масутацу официально объявил о создании новой школы каратэ, которую он назвал «Кёкусинкай» — «Союз абсолютной истины». К тому времени, как свидетельствуют воспоминания Роямы, уже начали вырисовываться контуры Кёкусинкай как целостной системы технических приемов и методики обучения, воплощенной в соответствующем наборе элементов базовой техники и ката, но стиль проведения кумитэ еще радикально отличался от современного спортивного стиля Кёкусинкай.
Приведенные в статье материалы позволяют говорить о том, что современный Кёкусинкай действительно является детищем целой плеяды мастеров и выдающихся бойцов, каждый из которых что-то привнес в него. Это детище рождалось, благодаря титаническому труду многих людей. Не жалея себя, через пот, боль и кровь они шли к созданию мощной школы боевого искусства, к которой сегодня примкнули миллионы человек во всех странах мира.
По словам Стива Арнейла, ученики Оямы в выходные работали на строительстве додзё в качестве чернорабочих, возили тачки с бетоном, выполняли другие тяжелые работы.
Ояма Масутацу. «Смертельная коррида»
Олег АРТЕМЕНКО
Каратэ Кёкусинкай получило широкую известность в мире, не в последнюю очередь благодаря нашумевшим боям Оямы Масутацу с быками, которые именовались не иначе, как «смертельная коррида». Однако эти бои сыграли не только рекламную роль. Трудно переоценить их значение и для формирования технических особенностей стиля Оямы и становления самого мастера. Вот что писал один из его первых учеников Като Сигэо: «Техника сосая Оямы — это не техника, которой его кто-то научил. Конечно, это техника каратэ, но все же это техника, которую он усвоил своим телом во время затворничества в горах и в боях с быками на скотобойне.<…>Свое абсолютное, совершенное чувство времени, позволявшее ему уходить от атак противника, он обрел, когда на него бросались быки, а он, не пытаясь остановить их силой, мгновенно хватал их за рога и отворачивал им головы. Ту замечательную скорость, которая позволяла ему сближаться с противником в момент его удара, он также приобрел, сражаясь с быками. Я в этом абсолютно уверен. Тому, кто сумел совладать со скоростью несущегося быка, ничего не стоило справляться с атаками противников–людей».
Бои с быками, как ни один другой эпизод в биографии основателя Кёкусинкай, породили множество вопросов и ожесточенных споров и приобрели как горячих сторонников, так и не менее горячих противников. С нашей точки зрения, правильнее не слепое восхищение «подвигами» Оямы и не столь же слепая их критика, а трезвый анализ имеющихся фактов.
К сожалению, информация о боях с быками, как, впрочем, и другие подробности жизни Оямы, весьма разрозненная и местами поразительно противоречивая. Это особенно касается дат, деталей проведенных поединков и т. д. Многие факты зафиксированы лишь со слов самого Оямы, который очень умело пользовался возможностями рекламы для продвижения своего стиля. Тем не менее, мы постараемся проанализировать этот частный случай «феномена Оямы», но прежде, чем перейти непосредственно к поединкам, сделаем небольшой экскурс в историю взаимоотношений человека и быка.