Божьи пляски
Шрифт:
Дразняще улыбнулась и попыталась притянуть к себе эту заразу крылатую. Чтоб знал, как провоцировать эмоционально неустойчивых шат! Вредный ангел легко увернулся и с ласковой насмешкой проговорил:
— Не-ет уж, мурлыка, я тебя еще не настолько простил, — шершавые ладони продолжали свое мучительно-дразнящее путешествие — от груди к бедрам. Теперь урчание чередовалось с тихими стонами.
Темный внимательно следил за моей реакцией.
Да уж, ключевое слово здесь, кажется, было «долго»…
Но душевного покоя разговорами о крылатой родне
Даже сгустившиеся за окном синеватые сумерки не смогли заставить Габриэля спокойно лежать на месте. Сначала он долго вертелся, будто не на прохладных простынях лежал, а на раскаленной сковороде. Я возмущенно шипела, но уснуть под его душевные метания так и не смогла. И откуда в этом крылатом столько энергии?!
В целях обеспечения собственному уставшему организму здорового сна попыталась обнять этого неугомонного и ласково коснулась губами теплой шеи. Все-о-о, спать…
— Бэлка? — в тягучем голосе промелькнули зловредные нотки. Сон начал незаметно отступать.
— Развратник, — проворчала я и натянула одеяло почти до самой макушки. Опыт тихонько нашептывал — не поможет. Если этому ангелу неймется, тонкое одеяло его уж точно не остановит. По спине побежали мурашки предвкушения. Нет, это определенно заразно!
— Да я не о том, — и улыбка такая открытая, почти беззащитная. Аж сердце дрогнуло. Оказывается, он и так умеет… — Доставай свои ножики, тренироваться пойдем.
О-о-о, лучше бы он меня соблазнил!
— Что?! — других слов, подходящих к ситуации, в шатьем лексиконе не нашлось, поэтому следующие несколько минут низверженный с глубокомысленным видом слушал переливчатое шипение. Пока наконец у него не закончилось терпение и меня едва ли не за шкирку выкинули из-под одеяла.
Тьфу ты! И ведь знала, с кем связываюсь…
Пришлось одеваться и на негнущихся ногах топать за рэй’тхи, на чем свет стоит костеря чей-то неугомонный характер.
Остановились в небольшом внутреннем дворике. Белоснежные стены надежно скрывали от посторонних глаз, а мягкий травяной ковер под ногами и аккуратно подстриженные кусты вокруг скрадывали звуки. Впрочем, не достаточно, потому как несколько припозднившихся крылатых все же заглянули на огонек.
Со времен первой неуклюжей тренировки я делала определенные успехи, чем, признаюсь, гордилась неимоверно. Да, сильной меня не назовешь даже с очень большой натяжкой. Ханатту Габриэля или его меч даже поднимаю с трудом, не говоря уж о том, чтобы свободно орудовать ими. Зато шатью верткость я научилась использовать по полной. И теперь так просто не позволяла чернокрылому обидно швырять себя попой на траву.
Замах — выпад — удар — поворот. Я ловко вывернулась из стальных объятий, успев при этом нежно лизнуть темного в щеку. Собравшиеся вокруг немногочисленные ангелы не скрывали недоумения.
Для белокрылых женщина с оружием в руках — странность и дикость. Для меня же с тех пор, как в жизнь вломилась одна темная личность, средство чувствовать себя увереннее. Впрочем, ангелы только наблюдали, не решаясь комментировать происходящее на их глазах безобразие.
В процессе очередного разворота взгляд наткнулся на еще одного зрителя. Худенькая фигурка притаилась среди густой растительности. Белоснежные волосы девочки ярко выделяли ее из темноты. Я чуть ножи из рук не выронила от неожиданности.
Низверженный тут же воспользовался заминкой и одним легким движением выбил из ослабевших рук оружие. Я в очередной раз шмякнулась на филейную часть.
— Внимательнее надо быть, — назидательно изрек ангел, нарочито делая вид, будто кроме нас двоих здесь не было совсем никого. — Таких глупых ошибок ты уже несколько недель не делала.
От необходимости придумывать достойный ответ меня освободило белокурое чудо, выскользнувшее из своего укрытия и смело шагнувшее к нам. Одна из крошечных фигурок, до сих пор лежащих в кармане, робко шевельнулась.
— Привет, — девчушка улыбнулась так открыто и искренне, что даже мрачный рэй’тхи дрогнул. Тонкая ручка потянулась к ханатте. — Дашь подержать?
Габриэль удивленно моргнул и судорожно сглотнул. Я почувствовала, как на губах возникает совершенно непрошеная улыбка. Вот же…
— Смотри не поранься, — опасное оружие перекочевало к юной ангелице. И подняла ведь! Даже взмахнула пару раз. Да-а, кажется, это у них семейное…
— Я — Лоя, — продолжало сиять дитя. Габриэль смущенно отступил в сторону и зыркнул на любопытствующих так, что те почли за благо разлететься подобру-поздорову. Я же никак не могла определиться: остаться или все-таки уйти.
Темнокрылый тоже не знал, как реагировать на сложившуюся ситуацию. Видно, знакомство с сестрой в его планы не входило. Но хотелось. Очень, по глазам вижу.
— Ты что здесь делаешь? — строго спросил наконец. Не то Властелин, не то брат. — Поздно уже. Кто тебя только из дома выпустил?
Лоя робко улыбнулась, отчего на ее щеках образовались забавные ямочки, и дернула мужчину за край плаща, призывая склониться. Он подчинился.
Тонкие ручки обвились вокруг смуглой шеи.
— Сама сбежала. Хотела посмотреть на приготовления к помолвки принца. Он такой краси-ивый, и, говорят, у него уже есть ааррита. Вот бы и мне такого жениха! — бесхитростно поделился ребенок самым сокровенным. И куда тише добавил: — И тебя увидеть хотела. В целом Граде только у меня одной есть брат.
Властелин порывисто обнял сестренку в ответ и тихо выдохнул что-то на алэррое ей в волосы. Меня опалило почти нестерпимое желание поточить когти об их родителей. Поленья бесчувственные!
Ай, все равно не поможет.
— Идем, я отведу тебя домой.
Вернулся он на удивление быстро. Причем, в еще более скверном настроении. Плотно закрыл за собой дверь, окинул комнату быстрым взглядом — обнаружил, что я не сплю, и только тогда дал волю чувствам. Слов на ангельском я не разобрала, но кулак, с размаху впечатавшийся в стену, сказал многое.