Божья коровка 2
Шрифт:
Но гормоны в теле бушевали и Вадим не мог с их зовом справиться. Рассказал об этом Витьке, и приятель предложил помочь:
— Ерунда, — сказал Вадиму. — Баб, готовых дать, полно. У меня таких знакомых много. Я организую.
И Вадим поверил. Витька был из сельских, жил в Зеленом Луге — умирающей деревне на окраине столицы. Город подступил к ней очень близко и грозил снести в ближайшем будущем. А в деревне, как считал Вадим, отношения девчонок и парней более свободны, чем у них в университете. Витька был его клевретом, как сказали бы когда-то. Эту роль себе он выбрал добровольно. Как прилип к Вадиму с первых дней учебы, так уже не отставал.
Он приехал на трамвае до конечной станции «Зеленый Луг». Прогулялся по типично сельской улице без единого клочка асфальта под переливы собачьего лая из каждого двора.
В избе у Витьки пахло кислым — солениями, наверно. Не важно. Главное — обещанные девушки там уже присутствовали и хлопали глазами, рассматривая студента.
Поначалу шло как должно. Не сказать, чтоб Вадима впечатлили сельские фемины. Невысокие и коротконогие девчонки выглядели простовато. Но зато молоденькие, с аппетитными выпуклостями спереди и сзади. Звали их Нина и Раиса. Познакомились, расселись за столом. Витька скоренько разлил спиртное по стаканам: девушкам — вино, а себе с Вадимом — водки. Выпили и закусили, завели застольный разговор. Девушки казались недалекими — говорили, мешая русские и белорусские слова. Сообщили: учатся на швей. О приятелях они немного знали — Витька постарался, в их глазах читалось восхищение. Быть в кампании студентов, да еще университета… И Вадим решил, что дело на мази.
Когда все перекусили, Витька перебрал пластинки и поставил танцевальную мелодию — медленную, разумеется. Пригласил Раису, Нину, незаметно подмигнув, предложил приятелю. Вадиму было все равно: не жениться ведь на девке. В танце он прижался к Нине потеснее, ощутив, как пробуждается желание. И она не возражала, наперев на кавалера мягкой грудью. Так и танцевали. Вдохновленный обещающим началом, Витька предложил всем снова выпить, и компания расселась за столом, где прикончила вино и водку. У Вадима зашумело в голове. Положив ладонь на бедро девчонки под подолом сарафана, он стал гладить бархатную кожу. Нина словно не заметила. Он повел рукою выше и коснулся ткани трусиков. Никакого возражения. Вадима охватило вожделение, член в штанах напрягся, затвердев до состояния кости. Он поднял глаза на Витьку. Тот мгновенно все просек.
— Мне Раисой нужно пошептаться, — подмигнул приятель и поднялся. — Вы тут не скучайте. Раечка, идем!
Когда оба скрылись за дверями, Вадим облапил Нину и неловко чмокнул ее в губы. Девушка ответила, и с минуту они жарко целовались. А затем он встал и сдернул ее стула.
— Ну, идем! — потащил ее к дивану.
— Не пойду! — Нина стала вырываться. — Не хочу.
— Что ты из себя строишь? — прохрипел Вадим. Вожделение затмило ему разум. — Быстро! — он схватил ее за руку.
— Помогите! — закричала вдруг девчонка.
На ее истошный вопль из соседней комнаты выскочили Витька и Раиса. Сарафан последней находился в беспорядке, и она его поспешно поправляла.
— Вы чаго тут лямантуете? — начала Раиса.
— Причапився, — Нина указала на Вадима. — Больно так схапив. Синяки наверно будуть, — потрясла она вырванной у него рукой.
— Што ж вы гэтак? — укорила Рая. — Витя мне казав: вы культурные студенты. Девушек не треба обижать. Сорам [11] вам!
На Вадима накатило. То, чего он так желал, похоже, не случилось, продолжения, скорей всего, не будет. Да еще какая-то деревня будет его упрекать?
11
Сорам — стыд. «Стыдно вам!»
— Будешь мне мораль читать? — он шагнул к Раисе и отвесил ей пощечину. — Мокрощелка пэтэушная!
Девушка негромко вскрикнула, а затем, схватив подругу за руку, потащила ее к двери. У порога обернулась.
— Участковому пожалуюсь! — заявила со злостью в голосе. — Ён саставе протокол, и цябе посадят на 15 суток. Будешь улицы мести!
Дверь захлопнулась.
— Надо уходить, — подошел к Вадиму Витька. — Райка — девка вредная, участковому, как обещала, настучит. Будут неприятности. Зря ты ее бил.
— А чего она меня учить морали вздумала? — окрысился Вадим. — А вторая целку стала строить. До трусов долез — и слова не сказала. Целовалась, обжималась, а когда повел к дивану, начала вырываться. Я ей, что, игрушка? Продинамила, зараза.
— Ты признался ей любви? — поинтересовался Витька. — Сообщил, что поразила прямо в сердце?
— Нет, — сказал Вадим и удивился. Говорить такое пэтэушнице?
— Без признания никто не даст, — просветил приятель. — Девкам нужно это слышать — от такого они просто тают. Вот тогда снимай с нее трусы.
— Я не думал…
— Ладно, — Витька вдруг засуетился. — Я сейчас немного приберу, после провожу тебя до остановки. Покури пока на улице.
Справился он быстро. Вскоре оба зашагали по деревне и свернули в переулок. Тот привел к нахоженной тропинке сквозь кусты. В отдалении маячили панельные дома. Двум студентам предстояло пересечь пустырь, выбраться на улицу Седых, ну, а там и остановка рядом.
— Участковому, когда придет, про тебя не расскажу, — утешал дорогой Витька. — Сообщу, что познакомились случайно — пили пиво за одним столом в стекляшке. Ты представился Вадимом, но не факт, что имя настоящее. А фамилии не знаю вовсе. Где искать и как? Побурчит он и отцепится. Мне-то что предъявит? Райку я не бил. Девка вредная, конечно, но на парня из своей деревни бочку зря катить не будет. Ей потом прохода не дадут.
Лучше бы Витька промолчал. Злость, притихшая немного, вспыхнула внутри Вадима с новой силой. Подогретая стаканом водки, она требовала выхода, и повод вдруг нашелся.
Миновав кусты, студенты вышли на пустырь. С правой стороны тропинки на расстеленном на травке покрывале загорал какой-то парень. Он уже, похоже, собирался уходить. Надев рубашку, он застегивал пуговицы на манжетах. На газетке перед ним лежали порезанные колбаса и хлеб. Рядом на траве стоял транзисторный приемник, из динамика которого лилась музыка. И Вадим узнал мелодию, под которую он с Ниной танцевал.
На глаза как будто накатила пелена. Подбежав поближе, он с размаху засадил ботинком по приемнику. Брызнула пластмасса, и транзистор замолчал.
— Ты чего творишь? — незнакомый парень подскочил и встал напротив. — Голова больная?
— Счас узнаешь! — осклабился Вадим и ударил его кулаком.
К удивлению, удар пришелся мимо. А затем под ложечку как будто засадили гирей. Задохнувшись, он согнулся и рухнул на траву. Сзади что-то закричали, а потом вдруг рядом оказался Витька. Он хрипел, держась руками за живот. В отдалении раздалась трель свистка. Наконец, Вадим немного продышался и, кашляя, поднялся на ноги. То, что он увидел, вмиг прогнало хмель из головы.