БП - 2
Шрифт:
Внимательно и неспешно ознакомившись с данными собранными пауками разведчиками, дознаватель Фергюсон обдумывал ситуацию не дольше нескольких минут. Еще минута понадобилась ему на впечатывание дат, описания инцидента и указание места происшествия во всегда находящийся под рукой шаблон электронного документа. Через секунду документ был отправлен главному ИскИну Астероид-Сити, следом главе службы внутренней безопасности, начальнику полиции и губернатору города под куполом.
Отправленный документ гласил следующее:
Произошедший в двенадцатом секторе инцидент с пока еще полностью неподтвержденным использованием взрывчатки в пока еще неясных целях, полностью подпадает под определение терроризма и несет значительную угрозу человеческим жизням, особенно в условиях искусственных атмосферы, гравитации
Местные силы правопорядка и губернатор еще не успели прочесть полученный приказ от федеральных дознавателей, а Фергюсон и еще четверо специалистов, в сопровождении двух АКДУ и двух пауков, с трудом вместившись в служебный транспорт напоминающий слегка замаскированный бронетранспортер, отправились в двенадцатый сектор. Одинокая, но внушающая уважение и страх машина со всем известными надписями и эмблемами на бортах агрессивно прорывалась через все шлюзовые препоны на своем пути, быстро пересекая сектор за сектором.
Мрачный Фергюсон сидел рядом с водителем, слепо глядя на экран, прекрасно имитирующий лобовое стекло — коего не существовало в действительности. Расположенные снаружи защищенные камеры транслировали внутрь машины круговую панораму. Это по своей сути надежно защищенный военный транспорт способный выдержать немало. Равно как и подвешенные в специальных нишах боевые скафандры.
На лежащем на коленях дознавателя планшете отображалась детальная фотография странной формы обломка застрявшего в одной из труб. Больше всего обломок напоминал голову уродливой огромной крысы — если бы у крыс мог быть стальной череп и разбитые камеры вместо глаз. Но клочки прилипших к металлу кожи и серой шерсти утверждали, что это останки живого существа. Дознавателю уже приходилось слышать о крысах из нержавеющей стали покрытых кожей и шерстью. Уже приходилось…
В сердце младшего дознавателя Фергюсона не осталось и тени сочувствия к объекту Мститель. Никакой жалости, никакого подсознательного понимания причин толкнувших совсем еще мальчишку на убийства людей. Тут уже речь не о мстителе устроившем кровавую вендетту обидчикам. Уже нет.
Нортис Вертинский зарвался! Он использовал абсолютно запрещенное и чудовищно опасное оружие в жилом куполе космической колонии! Это страшное преступление! И оно не может быть оправдано никакими мотивами! Даже лучшие из подобных куполов имеют слабые места, что становятся еще слабее с течением времени. И случись взрыв — даже не слишком сильный — в одном из таких мест… и может произойти самое страшное. Если не весь купол попросту разлетится или сложится, то немалая его часть. В условиях частично искусственной гравитации прогнозировать трудно, но в любом случае счет шел бы на сотни загубленных невинных жизней. Даже если купол устоит – могло зацепить старые и непрочные, но важные трубопроводы принудительно доставляющие воздух и воду в самые отдаленные места купола – зачастую ужасно вентилируемые, но при этом густонаселенные. Могло сработать аварийное захлопывание дверей по всему сектору — и стальные створки могли бы покалечить много людей. В худшем варианте — могло случиться все сразу. А если кто уцелеет — попробуй спаси его из переплетения стальных балок и плит перекрытия в условиях космического вакуума. И уж точно не стоит забывать, что весь жилой купол и все его промышленные, муниципальные и личные нужды обеспечиваются электричеством от нескольких мощных реакторов расположенных здесь же – под куполом.
Ради личной мести Вертинский поставил под угрозу множество невинных жизней. Он поставил на одну чашу весов свою загубленную семью, а на другую – чужих и еще живых людей. И живые проиграли мертвым.
Старший дознаватель Инори Такаши как всегда оказался совершенно прав – Нортис Вертинский является бездушным психопатом требующим немедленной поимки. Причем объект Мститель из тех, кому лучше «случайно» прострелить
Восьмиколесный «Сдерживатель 16А» сбавил скорость, протиснулся в не полностью открывшиеся створки шлюза, проехал еще через одни и оказался в двенадцатом секторе. Гудящая мощным двигателем машина набрала скорость и помчалась дальше. На пискнувший бортовой компьютер начали поступать документы от ремонтных служб, полицейских и сил внутренней безопасности. По большей части документы содержали лишь несколько десятков не слишком связных строчек и множество фотографий, перемежающихся видеозаписями. Слишком быстро все произошло — происшествие и последовавший за ним запрос от федералов. Никто не успел составить достаточно подробный рапорт.
Никто не знал, что сейчас чувствуют и о чем думают губернатор Томас Виккерсон, начальник полиции Андерсон и глава службы безопасности Виттори Сальвати. Может они и ощущали себя оскорбленными. Но не спешили делиться мыслями по этому поводу.
А вот простой народ эмоций не скрывал. Во внешнем секторе уже почти все знали о произошедшем взрыве и нанесенном им повреждениям. Плевать было только наркоманам и алкоголикам — но им плевать вообще на все. Остальные же встречали никогда не виданную прежде грозную машину с эмблемой дознавателей радостными возгласами и хлопками ладошей. Некоторые, не побоявшись, стучали кулаками по многослойной броне проезжающего мимо транспорта, выражая свое одобрение.
Никто не любит взрывов в космических поселениях. Никто. Ни законопослушный гражданин, ни преступник. Весь сектор ждал одного – чтобы сотворившего это беспредельщика нашли как можно быстрее и прикончили как бешеную собаку. Именно так дознаватель Фергюсон и намеревался поступить.
45.
— Месиво! В куски изорваны! Мес-с-сиво! – последнее слово шатающийся доходяга с неестественно искривленными руками повторил с особым смаком, впервые в жизни наслаждаясь мгновениями всеобщего внимания, обращенного только и только на него. Его душа ликовала, купалась в этом внимании, мозг лихорадочно работал, пытаясь если не вспомнить услышанные подробности, то хотя бы придумать что-нибудь красочное и мерзкое одновременно.
— А точно они? – утирая слезы, в какой уж раз уточнила девушка, что могла бы считаться очень миловидный, но почти вплотную посаженные друг к другу глаза делали ее лицо странным и отталкивающим. Ухоженные в меру сил волосы струили по плечам, длинная челка спадала на нос, скрывая уродливость. Но сейчас ее глаза были на виду, были наполнены слезами искреннего горя.
Прибежавший в лагерь мутов запыхавшийся бродяга-мут Фил с логичным прозвищем Криворучка принес ужасные новости: доброхот монах, прекрасный человек святой брат Джорджи был убит в дальних коридорах двенадцатого сектора.
Новость была ужасна. И мигом всколыхнула весь лагерь, пробудила и взволновала каждого его обитателя. Стоящий среди гомонящей толпы Криворучка с трудом удерживал в почти не работающих пальцах пластиковую кружку с суррогатным кофе с изрядной дозой самогона, прихлебывал обжигающий губы, глотку и желудок напиток, раз за разом повторяя услышанную им скудную информацию.
Он сам все узнал от старого Коллинза, что обитает на когда-то возведенных под потолок строительных лесах, да так и не демонтированных впоследствии. Туда не могли забраться крысы – старый Коллинз предпринял дополнительные меры, обезопасив себя от страшных тварей, что однажды уже сумели добраться до него, когда он лежал в алкогольном опьянении. Потеряв нос, часть губ и несколько пальцев, обзаведясь шрамами, старик решил поселиться повыше. Строительные леса под потолком в одном из коридоров подошли прекрасно. Одно плохо – ноги у старого Коллинза уже не те, спускаться вниз из-за мелочей он не желает, поэтому в туалет ходит прямо там – наверху. А потом швыряет вниз бутылки с мочей и пакеты с говном. Бутылки еще ладно… а вот пакеты рвались… оттого молва прозвала старого Коллинза Дерьмометом… Но каким бы ужасным не был старик, у него имелись знакомые. В том числе среди ремонтников. И один из его знакомцев был, вместе со всей бригадой, был срочно вызван на место ЧП. Один из узловых магистральных залов, где сходились воедино сотни различных труб, чтобы снова разбежаться по всему сектору.