Брачные контракты

Это был второй визит к адвокату.

— И что это значит лично для меня, Феликс Анатольевич?

— Ничего хорошего, Мария Викторовна. Как вы понимаете, у меня есть свои каналы… За фирмой – многомиллионные долги и кредиты. Когда вы переписали квартиру на дочь?

— Четыре года назад, перед её свадьбой.

— Это уже лучше, хоть тут никаких проблем не будет. Но долги фирмы при разводе придётся оплачивать по долям. Если только вы не сможете доказать, что деньги выведены на левые счета. Я думаю, что не сможете. По моим сведениям, ваш муж делился с кем нужно… Так что ваша квартира, я думаю, уйдёт

в погашение долгов, как и дача, и всё остальное, но этих денег всё равно не хватит. Согласно вашему брачному контракту, вам, Мария Викторовна, принадлежит три четверти фирмы. Значит и оплачивать вы будете три четверти долгов.

Помнится, когда понадобилось вливание, Мишка уговорил меня продать добрачную наследственную квартиру, тогда же он и предложил заключить этот контракт. Это было честное решение, я рисковала остаться без своего жилья. Сам-то он из "понаехавших". А ведь мне всегда казалось, что брачный контракт — защита от любых афер! Да-а-а... Пробился мальчик, ничего не скажешь...

Новости меня убили и размазали… Я сидела и тупо щурилась на деловую обстановку кабинета. Феликс Анатольевич – очень дорогой адвокат и на пустые красивости не разменивается. Очень стильно и ничего лишнего. И очень холодно…

Я прожила уже пятьдесят четыре года и тридцать три из них – в счастливом замужестве. Ну, это я так раньше думала, что тридцать три. Квартирку-трёшку на Пушкинской для своей пассии мой муж купил почти четыре года назад… Получается… Получается – сразу, после свадьбы Танюшки! И ведь все вокруг всё знали! Одна я, как слепая идиотка!

Вспомнились уставшие глаза и хрипловатый голос Миши:

— Солнце, не забивай голову! У тебя роскошно получается продавать, вот и продавай! А всё остальное оставь мне, я разберусь.

И разбирался много лет. Начиная от рождения крошечной фирмочки в далёком девяносто втором, первого собственного цеха в девяносто шестом и кончая вот этим вот всем. Пару-тройку раз я отговаривала его от явно криминальных контактов, которые, хоть и сулили большие деньги, но были слишком опасны. В остальном — он действительно справлялся.

Не могу сказать, что эти годы нас держала вместе безумная любовь. Нет… Пожалуй, я даже не догадывалась, а точно знала о паре его приключений лет ещё этак десять назад. Страсти давно не было, зато была наша дочь, была фирма, общие друзья и дачи-квартиры-машины. Тогда мы просто поговорили и решили все проблемы. И много лет оба соблюдали эти простые правила. Не светиться со своими новыми «половинками» и не рушить семью. Как писал Пушкин: «Свет… не карает заблуждений, но тайны требует для них…».

Да, страсть угасла. Пусть и незаметно, но – ушла. А вот отношения остались. Доверие осталось. За столько лет я давным-давно привыкла считать Мишку уже не мужем, но другом и партнёром.

Надёжным и проверенным временем партнёром. Ведь столько подняли вдвоём, столько пережили! Скурвился… Другого слова я не смогла подобрать.

Бабушка бы по губам меня шлёпнула и не разговаривала бы со мной целый день за такие слова. И помирились бы только к вечеру. Она всегда говорила, что нельзя ложиться спать с плохими мыслями.

Ох, ну и каша же у меня сейчас в голове… Ведь не просто так, получается, он отговорил меня от развода после Татьяниной свадьбы. Мне казалось, что ребёнка вырастили — дальше можно и не прятаться. А какие слова правильные говорил! И что сильны, только пока вместе... И что партнёр, проверенный тяжёлыми временами — лучше любых новых... И про "не чужие друг другу" не забыл! И про "фамильное гнездо" для будущих внуков!

Получается, что эту мутную схему он придумал уже тогда. И последние года медленно и планомерно губил и фирму, и меня, собирая подушку для себя и своей девки… А губить было что, прямо скажем. А делить он просто не захотел.

И ведь если бы не его идиотское поведение, я бы и не подумала подавать на развод! И не узнала бы всей глубины глубин до самого конца! Но приходить на юбилей к общим друзьям со своей очередной мадам – явно не то, о чём мы договаривались.

Я не верующая, но сейчас совершенно искренне подумала: «Слава тебе, хоссподи, что Танюшка этого дерьма не увидит!». Дочь переехала жить в Финляндию сразу после свадьбы. Я раньше расстраивалась ещё, не понимала, что она в этом Йохане нашла. Нет, хороший парень, не спорю. Но ведь уехала в другую страну, видимся не так и часто. Да что бы она не нашла – главное, моя девочка и внуки хорошо устроены, у них прекрасный стабильный брак, а моя квартира-подарок – это её личная страховка.

Получив от холёного Феликса Анатольевича список документов, которые нужно постараться найти или, если возможно – взять копии, я вышла из кабинета, ни о чём не думая спустилась в стеклянном лифте, села в машину, вдохнула-выдохнула и первым делом позвонила Танюшке.

— Привет, Мартышка! Как ты там?

Разговор был долгий и не слишком приятный.

— Нет, Таня, нет… И свою двушку ни в коем случае не трогай! Ни при каких условиях! Ты цену её знаешь? Если что, то это – твоя страховка. Она тебе и так от сдачи копеечку приносит хорошую. Но пусть будет на чёрный день. А шкатулку я уберу от греха. Номер ячейки продиктую тебе. Да, Таня, в том же банке… Мало ли что, это уже моя страховка…

— Танюша, нет! И приезжать не нужно, я справлюсь…

Первым делом я заехала в однушку на окраине, открыла потайной сейф и вынула шкатулку. Проверила – всё на месте. Квартирку эту я купила на чужое имя и получила назад по дарственной, это уже через пару лет после договора с Мишкой. И иногда встречалась здесь со старым приятелем. Поболтать и «для здоровья». Всё в рамках семейных договорённостей.

И, помня наставления бабушки – «Это – фамильное, Мария, и должно остаться в семье. Ты подаришь это своим внукам, как я – тебе», устроила здесь маленький схрон. Пару раз Мишка приценивался продать украшения, но тут я стояла насмерть. Я и так для раскрутки продала свою наследственную квартиру и нахлебались мы полной ложкой первые несколько лет. Но спустить бабушкин подарок никогда не приходило мне в голову.

Это потом уже пошли квартиры, машины и отпуска за границей. И любовь ещё была, и счастье, и рождение Танюшки, и её взросление. Тогда казалось, что надёжнее человека нет. И ведь всё это он предал… Не денег жалко. От мерзости и жадности – тошно…

Очень вовремя я спохватилась, когда всё наладилось с деньгами и припрятала. Конечно, Мишка не забыл про ювелирку, но настоящей стоимости он просто не представляет. Думает, что это подарок бабушки на моё совершеннолетие.

Эти серьги, брошь и кольцо – стоят запредельно, но продавать наследство – дурное дело. Ещё в 1915 году моя бабушка, Аристова Елизавета Фёдоровна, потомственная дворянка, выпускница Смольного, блистала в этих украшениях на своём первом балу. Влюбилась без памяти в красавца-гвардейца и, будучи восторженной и несколько инфантильно, как многие смолянки, зарыла украшения саду, поклявшись достать их только на свою свадьбу.