Брак по драконьему обычаю, или с Новым Гадом, наследница!
Шрифт:
— Мы можем передавать эту частичку только своим избранницам. Это создает нерушимую связь, но делает нас уязвимыми. Если эту частицу уничтожить — дракон погибнет, — неохотно расписался в своей слабости мужчина.
Что можно было на это ответить? Как описать тот страх, восхищение, жаркое и всепоглощающее чувство любви, что охватило меня?
— Я никогда не подведу тебя. Муж у меня будет только один — единственный и неповторимый, — отозвалась как можно более спокойно.
Как загорелись драконьи очи! Как потянулись ко мне руки мужа, как он облизнулся,
Увы, магистр Ши был неумолим. И, пожалуй, я была полностью в этот раз с ним согласна. Хватит откладывать разговор! Уже давно он должен был состояться! Нам обоим было, что сказать друг другу… вернее, отцу было что сказать, а мне — что спросить.
Но первое, что сделал магистр, когда в гостиной лорда Айто мы остались одни — это сгреб меня в охапку и прижал к себе. Я не стала возмущаться или выдираться. Я слышала, как гулко стучит его сердце, как перегоняет оно кровь, как заставляет внутреннее напряжение чуть подрагивать руки.
— И правда отец? — Спросила, когда меня-таки оторвали от суровой отцовской груди.
Объятья магистра не вызывали отторжения. В них не было ничего от мужского желания. Хотя глядя на то, с какой мучительной радостью смотрит на меня этот сильный, мужественный человек… мне было страшно. Я чувствовала какую-то особую ответственность за то благоговейное отношение, что он изливал на меня.
И было особенно страшно, что я, именно я, могу стать причиной крушения чьи-то надежд, причиной падения в бездну этого сильного, много повидавшего и ещё больше пережившего мужчины, который сумел несмотря ни на что остаться человеком….
— Отец, — шепнули мне, поглаживая по спине, — прости, я без спроса взял твоей крови, когда ты лежала в целительском крыле, и провёл обряд. И пусть это ещё не совсем точно, но…
— Точно, магистр, — не могла я больше молчать!
Ещё вчера приходил практически здоровый и довольный жизнью Зар и поделился найденным у себя за пазухой свитком, подтверждающим наше с ним и магистром Нир Ши родство! Правда, что думает новый братец по поводу магистра — этого мне выяснить не удалось. Просто не успела.
— Подождите секунду! — Сорвалась я, шлепая ногами в больших и пушистых тапочках в сторону спальни. Так, где у меня он там был? Здесь? Нет? Под учебниками? Снова нет! А… вот, в сумке!
Притащила свою добычу и молча отдала все ещё сияющий золотом свиток в руки магистру.
На миг мне показалось, что тот сейчас просто рухнет. Прямо с дивана. То ли от счастья, то ли… Но магистр только долго и протяжно вздохнул. Пальцы чуть смяли свиток. Сухо шевелились губы. Магистр словно непроизвольно зарылся пальцами себе в волосы, ероша черные волнистые пряди.
— Шаэнна… родила… не только сына, но и дочь, боги! Как же она… как могла, за что… — магистр Ши бормотал ещё пару секунд, а потом мгновенно замолчал и поднял на меня глаза.
Он не стал задавать вопросов по поводу встречи с эльфом крови — видимо, уже все знал и свитку поверил безоговорочно.
— Прости меня, дочь, если когда-нибудь сможешь. За то, что не нашел, не участвовал в твоей жизнь, не защитил… и…
Простите, нервики, прощай жизнь сиротская, не могу я так! Может, мир новый шепчет, все меняет, отгоняет старые обиды, может, дело в том, что с самого начала я питала к магистру искреннюю симпатию, но я, плюнув на все мысли и обидки, бросилась приподнявшемуся мужчине на шею, крепко его обнимая.
— Не надо, пожалуйста! — Прошептала, неловко сжимая его плечо. — Я… вы не виноваты! Вы и знать не могли, никто же не знал, кажется! Даже Заррас… Я прожила в том мире не такую уж плохую жизнь! Да, разное бывало, но я была любимой дочкой, у меня была земная мама! Но… я… — горло сжало, и я невольно хлюпнула. Большая девочка? Ну и к зиме, даже взрослым иногда хочется выпустить эмоции на свободу и расслабиться.
— Девочка моя, — мои волосы беспорядочно гладили.
День обнимашек! Терри, ну что, получила избыток внимания от мужа и любящего, судя по всему, отца?!
— Я бы хотела, чтобы вы…
— Ты, прошу, мы здесь одни, Эстер… — хриплое в ответ.
— Чтобы вы… ты был моим папой! — Не знаю, почему сказала именно «папа» — теплое, родное, вместо безликого «отец».
— Я… — мне показалось, или в обычно равнодушно-ледяном, а теперь живом и переполненном чувствами голосе отца звучали слезы? Или суровые магистры не плачут?! — спасибо за оказанную мне честь, девочка моя.
Меня выпустили из объятий и крепко сжали ладони.
И именно в этот торжественный момент случились сразу две вещи: зазвенел звонок на пару — первый из трех — и раздалось насмешливое мяуканье зимнего духа:
— Фхаф, как трогательноуу-у! Сейчас расплачусь льдинками-и, мрряф! Страу-нные существа вы, смертны-уе!
Котяра гордо поднял хвост и, оставив за собой последнее слово, смылся в форточку, тут же радостно махнув в вихре легкого снегопада куда в небо.
Какая же красота. И какое волшебство и счастье вот так вот жить и улыбаться каждому дню в этом мире!
Но это не отменяет того, что уже давно пора бежать!
Хотя магистр Нир Ши понял это, как никто другой. Он улыбнулся мне уголком губ, согревая теплом ладони. Ещё раз чуть сжал напоследок мою ладошку и сожалеюще качнул головой:
— У меня тоже сейчас занятия. Беги, девочка моя. Я пришлю тебе вестника, если ты не против, выйдем в выходной день в город, посидим где-нибудь, пообщаемся? Или, если захочешь, я бы мог показать тебе свой дом… — И столько надежды, столько неизбывной тоски прозвучало в чужом голосе, что я даже и раздумывать не стала!
— А можно и то, и другое? И я бы Зара взяла, — заметила неуверенно.
— Если Заррас согласится, — качнул головой магистр, — удачи сегодня. У вас будут интересные занятия. Важные. Поскольку многие окончательно определились после испытания с основной специализацией, начнутся углубленные пары по той или иной дисциплине и в группах будет произведена небольшая перетасовка.