Браки заключаются в будущем
Шрифт:
Влетев на кухню, Люси схватила первую попавшуюся чашку (как потом оказалось, свою любимую), наполнила её водой и вернулась к пока ещё бессознательному телу. Осторожно перебралась через молодого человека, благополучно пролив на него половину содержимого фарфоровой посуды, опустилась на колени и задумалась: что делать дальше? Вывод напрашивался сам собой — побрызгать на сомлевшего покупателя водой. Решив не размениваться по мелочам, Хартфилия набрала в рот прохладной влаги, глубоко вздохнула и «фукнула».
Душ получился так себе, но, по крайней мере, главная цель была достигнута — веки молодого человека, дрогнув, приподнялись. А потом случилось то, из-за чего
— Мама?!
========== Глава 1. Воскресенье ==========
Люси очень любила зелёный чай — он прекрасно успокаивал нервы и поднимал настроение. А сейчас она остро нуждалась и в том, и в другом. Потому что после общения со свалившимся на неё (в переносном смысле, конечно) странным незнакомцем мисс Хартфилия начала сомневаться в адекватности не только отдельных представителей человечества, но и всего мира в целом. Думается, на её месте вас посетила бы точно такая же мысль. Не верите? Тогда судите сами.
После того, как молодой человек окончательно пришёл в себя, он сначала минут пять пялился на Люси абсолютно ошалевшими глазами, потом полез с обнимашками, сопровождая их неразборчивыми восторженными фразами, а когда ей удалось-таки освободиться, переключил своё внимание на магазинчик, переходя от одной полки к другой, хватая то одну, то другую вещь. И при этом без конца называл её мамой. Буквально через слово! Вскоре от его мельтешения и тарахтения у Хартфилии разболелась голова, и, опасаясь за сохранность товара, она отловила явно неадекватного посетителя, усадила на диванчик и предложила выпить чаю. К её облегчению, молодой человек согласился, послушно занял указанное ему место, терпеливо дождался, пока были убраны последствия их встречи (пришлось не только собирать осколки чашки, но и вытирать лужу на полу), всё это время держа на затылке уже почти не нужный пакет со льдом — шишка от соприкосновения его головы с полом получилась знатная. К тому моменту, как был заварен чай, он успокоился, только улыбался, не отрывая от Люси светящегося непонятным счастьем взгляда.
— Угощайся, — Хартфилия придвинула гостю чашку. Тот, вдруг подхватившись с места, бросился к своему дипломату, порылся в нём, после чего положил на стол разноцветный пакетик, смущённо дёрнув плечом:
— Вот, твои любимые. Прямо как чувствовал, что увидимся сегодня, только и подумать не мог, что это будет… так.
Люси тут же сунула свой любопытный носик в шуршащую упаковку и ахнула: ананасовые цукаты! Лакомство, за которое она душу готова продать. Но уже потянувшись за бледно-жёлтой, сваренной в сахаре фруктовой пластинкой, Хартфилия остановилась, с подозрением смотря на молодого человека:
— Откуда ты знаешь, что они мне нравятся? Леви сказала?
— Нет.
— А кто?
— Да никто. Я всегда это знал. Трудно не заметить чего-то подобного, если это единственный продукт, который никогда не переводился в нашем доме. Папа даже обижался — в шутку, конечно, что ты любишь цукаты больше него. А бабушка Лейла рассказывала, что на Рождество ты просила сшить себе костюм Ананасовой Феи. И фотографии показывала. Ты там смешная такая, с красными щёчками и хвостиком на макушке.
Люси аккуратно отставила чашку, чтобы не обжечься и не разбить от избытка чувств несчастную посуду:
— Ты знаком с моими родителями?
— Конечно, ма, они же мои бабушка и дедушка.
— Хватит называть меня мамой! Я вижу тебя первый раз в жизни и даже не знаю твоего имени.
— Ох, точно! — спохватился незнакомец, кивая в сторону настенного
— Ты из какого-то журнала, да? Или с телевидения? — начала перебирать варианты возможных объяснений происходящего Люси. — А ещё есть такие агентства, где можно заказать различные розыгрыши. Ну, и кто решил так надо мной подшутить? Леви? Хотя нет, она человек серьёзный и подобными глупостями не занимается. Эрза? Тоже не вариант. Кто?
— Мам, успокойся. Клянусь тебе, это никакой не розыгрыш. Я правда твой сын из будущего.
— Слушай, а может, ты просто сумасшедший? Ну, конечно, после такого падения, да ещё эта жара… Тебе срочно нужно в больницу! Я могу поехать с тобой, хочешь? Подожду, пока тебя не осмотрит врач, и позвоню твоим родным, — Хартфилия вскочила было с дивана, но застыла, видя, что странный гость сидит спокойно на месте и снова улыбается — на этот раз как-то по-особенному тепло. — Что?
— Ты всегда так переживаешь, когда с нами — со мной или с папой — что-то случается, из-за любой царапины шум поднимаешь. А потом пилишь нас по часу, что мы такие неосторожные и вечно находим приключения на свои… хм… головы.
— А как иначе?! Вы же мне не чужие, и я за вас волнуюсь, потому что… — Люси, не договорив, закусила губу: как она может беспокоиться за тех, кого не знает, а тем более любить их? Кажется, ей тоже пора показаться доктору.
— Я бы на твоём месте тоже не поверил, — грустно усмехнувшись, озвучил вслух её сомнения Арчер, — если бы ко мне заявился некто с подобным заявлением. Такое ведь только в фильмах бывает, чтобы люди из будущего в прошлое переносились. Так что я всё понимаю.
Наверное, если бы молодой человек бросился с жаром убеждать её в правоте своих слов, она бы точно ни на грамм бы ему не поверила. Но Арчер отнёсся к проявленному к нему недоверию с пониманием, и это если и не заставило Хартфилию безоговорочно поверить ему, то расположило девушку к незадачливому путешественнику во времени.
— А как ты вообще попал… сюда? — Люси вернулась на диван и потянулась за чашкой: почему бы не совместить приятное с полезным — допить чай и послушать историю злоключений молодого человека? Может, в его рассказе будет что-то, что поможет разобраться во всей этой истории?
Однако ожиданиям её не суждено было сбыться: всё, что поведал Арчер, больше подходило для какой-нибудь статьи о паранормальных явлениях, потому что логического объяснения произошедшим событиям она найти не смогла. За исключением, пожалуй, экстренного сумасшествия или потери памяти. Но на повредившегося умом сидевший рядом с ней мужчина совершенно не походил, а при амнезии воспоминания обычно уходят, а не замещаются другими. Теорию о вмешательстве спецслужб или зелёных инопланетных человечков Хартфилия отмела безоговорочно — ни в то, ни в другое она точно не верила.