Браконьер
Шрифт:
ГЛАВА ХХХIII. Браво, медник!
— Я даже и сам не ожидал такого результата, — объявил Спайкмен, когда он и Джо возвратились в коттедж. — Она теперь знает все. Отсрочка на неделю ей, видимо, пришлась не по вкусу. Но так и следует. От нетерпения лучше и скорее созревает плод. Я сегодня ночью уеду отсюда, а вы оставайтесь здесь.
— Куда же вы отправляетесь?
— Сначала в Дедстон — взять из банка свои деньги. У меня их достаточно для того, чтобы прожить несколько месяцев с женой, если я женюсь, в Дедстоне я, конечно, переоденусь
Спайкмен в тот же вечер исчез и пробыл в отсутствии пять дней. Вернулся он рано утром. Пока его не было, Джо успел написать письмо Мэри, но ответа еще не получил.
— Теперь у меня все готово, юноша, — объявил Спайкмен, наружный вид которого сильно изменился к лучшему после поездки в Лондон. — Деньги у меня в кармане, чемодан мой в Кобгерсте, остается только действовать быстро и решительно. Я сейчас отправлюсь туда с точильным станком, но только один, без вас.
Спайкмен взял станок и скоро явился на обычное место. Мисс Мелисса увидала его из окна, сейчас же вышла из дома и села на скамейку.
— Нет ли ножей и ножниц поточить, сударыня? — почтительно спросил Спайкмен, выступая вперед.
— Вы опять здесь, г. медник? Я было вас уж и забывать начала.
Прости ей, Господи! Она сказала совершенную неправду.
— Как жаль, что не у всех такая короткая память.
— А что?
— Я говорил с тем джентльменом, к которому вы мне давали поручение.
— И что же он сказал?
— Что вы совершенно правы, что между ним и вами, действительно, невозможны письменные сношения, и что писать вам он больше не будет.
— Это очень разумно с его стороны, и я очень рада.
— И все-таки я знаю, что ему без вас не жить. Он мучается.
— Я не виновата.
— Конечно, нет. Но ведь до встречи с вами он презирал всех женщин и был счастлив. Теперь он разом утратил свой покой.
— Это ему за дело. Зачем он презирал женщин? Никого не следует презирать. Вот он и наказан.
— Если бы наказывать каждого, кто сделал ошибку, то ни один из нас не избежал бы порки — это еще Шекспир сказал.
— Позвольте спросить, г. медник, где это вы выучились цитировать Шекспира?
— Там же, где выучился многому другому. Я не всегда был странствующим медником.
— Я всегда это предполагала. А почему вы им сделались?
— Правду говорит, мисс Мэтьюс?
— Разумеется.
— От несчастной любви.
— Я читала у старинных поэтов, что из-за любви боги превращались в людей, но не слыхала, чтобы какой-нибудь бог принимал когда-нибудь на себя вид медника, — сказала с улыбкой Мелисса.
— Бессмертный Юпитер, когда влюблялся, обыкновенно прятал свою молнию. Купидон для успеха в любви прибегал нередко к помощи Протея. Мы не гарантированы от этого и сейчас.
— А кто же героиня,
— Она была в некоторых отношениях очень похожа на вас, мисс Мэтьюс. Такая же красавица, такая же развитая, умная, добрая. Такая же гордая и, — увы! — такая же недоступная, неумолимая, как та особа, из-за которой страдает знакомый мне молодой джентльмен. В своем безумии он — вообразите только себе это, мисс Мэтьюс! — попросил меня посвататься к вам от его имени, попросить за него, похлопотать, встать за него перед вами на колени, умоляя вас сжалиться над ним. Что я мог ему сказать на все на это, мисс Мэтьюс? Уговаривать, вразумлять было бы совершенно бесполезно. Я сказал, что передам все. Могу ли это сделать, мисс Мэтьюс?
— Прежде всего, мистер медник, я желаю знать, как зовут этого джентльмена.
— Я дал слово не говорить его фамилии, но это можно обойти. Вот у меня в кармане его книга, на ней изображен на первой странице его фамильный герб, и значится подпись его отца.
Спайкмен подал книгу. Мелисса прочитала надпись и положила книгу на скамейку.
— Так как же, мисс? Могу я при случае еще раз замолвить перед вами словечко за этого джентльмена?
— Но ведь его нет самого здесь, вы говорите, а я не могу же вести переговоры с медником. Пусть он сам придумает способ лично повидаться со мною. Прощайте, г. медник.
Мисс Мэтьюс ушла в дом.
Прошло две недели, в течение которых Спайкмен каждый день имел встречи с мисс Мелиссой. Джо все это время сидел без дела и страшно соскучился. Наконец, Спайкмен сказал ему, чтобы он шел к беседке и сказал мисс Мэтьюс, что его дядя, медник, заболел и не может сегодня прийти.
Джо явился на место. Мисс Мэтьюс не было видно. Джо забрался в кусты и стал ждать. Вот пришла, наконец, и она, но не одна, а с мисс Араминтой. Когда они сели на скамейку, Араминта сказала:
— Мелисса, в доме, при отце, я нашла неудобным говорить, но здесь скажу. Сегодня Симпсон объявила мне, что она тебя видела несколько раз не только днем, но даже и по вечерам с каким-то человеком странного вида. Ты с ним прогуливаешься и беседуешь. Я удивляюсь, что ты сама до сих пор мне ничего не сказала. Теперь я прошу тебя объяснить мне это странность, иначе я должна буду сообщить обо всем твоему отцу.
— И сделать этим то, что меня запрут на несколько месяцев. Спасибо, Араминта, ты очень добра, — отвечала Мелисса.
— Но что же мне остается делать, Мелисса? Посуди сама… Кто такой этот человек?
— Странствующий медник, передавший мне письмо от одного джентльмена, которому вздумалось в меня влюбиться.
— Как же ты поступила?
— Письмо не взяла и отказалась видеться с этим господином.
— Зачем же продолжает ходить сюда этот медник?
— Он всюду ту ходит, заходит и к нам просить работы — нет ли ножей и ножниц поточить, кастрюль починить…
— Слушай, Мелисса, это смешно. Вся прислуга об этом говорит, а ты знаешь, что это значит, когда прислуга говорит, и знаешь, как она говорит. Зачем тебе нужен этот медник? Что ты в нем нашла интересного?