Бракованная
Шрифт:
— Улдан Габарашвили!
Похоже, они братья. Оба чересчур смуглые брюнеты под пятьдесят. Внешность соответствует именам, сразу видно — в них ни капли славянской крови. Старый друг, который рассказал мне про это место, упомянул, что хозяева — осетины. Впрочем, мне всё равно. Чем скорее с ними договорюсь, тем быстрее смогу забрать отсюда своего Снегирька.
— Лев Величаев, — тоже представляюсь я.
Меня приглашают присесть за стол, слегка косят глаза на вставшего за моей спиной телохранителя. Это они еще не видели парочку
— Вы очень правильно сделали, что приехали в нашу гостиницу за невестой! — начинает лить мед Авзураг. — Такую девушку, как здесь, вы нигде не найдете… Мы отбираем самых лучших, самых перспективных. Годами воспитываем их в послушании, прививаем разные нужные навыки. Каждая из них занималась художественной гимнастикой, знает секреты тайского массажа, обучена визажу, домоводству, азам детской психологии… А главное — послушнее жены, чем девочка из семьи Габарашвили, вам никогда не отыскать!
«Ага, конечно… Снегирёк прямо Мисс Послушание», — усмехаюсь я про себя.
— Не нужно лишних речей, покажите девушек, — отвечаю с непроницаемым выражением лица.
Я бы сразу потребовал выдать мне Снегирька, но ведь она просила не упоминать, что у нас с ней была особая встреча, даже две.
Авзураг Габарашвили хлопает в ладони, и в кабинете появляется восемь девушек.
Благо места здесь хватает для всех.
Девушки становятся у стены, прячут взгляды. Видимо, процедура им не в новинку, но не слишком нравится, что неудивительно.
Одеты абсолютно одинаково — те же розовые блузки и длинные черные юбки. Зато на внешность барышни разные и очень яркие. Все очень молоденькие: кто-то чуть старше, кто-то младше. Однако Снегирька среди них нет.
— Это все, кого вы можете предложить? — приподнимаю я левую бровь.
Оба брата Габарашвили сводят брови на переносицах, строго смотрят то на девушек, то на меня.
— Что, никто не приглянулся? Вы смотрите лучше! Это же красавицы!
«Нет, мне так не интересно, я Снегирька хочу!» — ругаюсь про себя.
— У вас есть дочь по имени Эва… Эвелина. Маленькая, голубоглазая, с толстой светлой косой… В качестве невесты я хочу ее, никто больше меня не интересует.
— Когда это вы встретились с Эвой? — хмурится владелец гостиницы.
— Она приходила ко мне в номер прибрать….
— А-а-а, ясно… — кивает Авзураг и огорошивает меня известием: — К сожалению, это невозможно! У Эвы уже есть жених, я как раз по этому поводу вчера и отлучался… уже и калым выплатили.
Стоит мне только представить, что моего Снегирька забирает кто-то другой, как появляется сильнейшее желание начистить морду ее приемному отцу.
— Никак невозможно! — вторит Авзурагу Улдан.
«Заладили со своим никак невозможно!»
Усилием воли заставляю себя оставаться на месте, с совершенно невозмутимым выражением лица начинаю торг:
— Я заплачу больше.
— Извините, я ее уже обещал… — разводит руками Авзураг.
— Я заплачу больше в два
— Всего-то в два? — спрашивает Улдан. — Эва — бриллиант в нашей короне…
— Успокойся, брат! Я не собираюсь менять своего решения. Я же ее обещал… по-вашему, мое слово ничего не стоит? — возмущается Авзураг.
В этот момент в голову приходит мысль о том, что меня просто разводят на сумму больше. Или же девчонку и правда не хотят отдавать, что значительно хуже. В любом случае я не собираюсь играть по их правилам.
— Жених Эвы ждет, что она будет девственницей? — спрашиваю с ухмылкой.
Оба брата Габарашвили поворачиваются ко мне и буравят взглядом, ожидая, что еще скажу. И я их не разочаровываю:
— В таком случае вы только разочаруете ее жениха, ведь вчера я переспал с Эвой…
Любуюсь вытянутыми рожами братьев Габарашвили и продолжаю «признания»:
— И я вас уверяю, после контакта со мной она больше ни в каком месте не девственница. Так что девчонку вам придется отдать мне!
Глава 9. Вера. Надежда. Реальность
Тогда же
Лев
— Девочки, выйдите! — рявкает на дочерей Авзураг.
Тех два раза просить не надо, тут же выскакивают из кабинета.
— Он врет! Эва бы не стала… — хмурит брови Улдан.
— Это я вру? — возмущаюсь, на мой взгляд, очень даже правдоподобно. Даже сам себе поверил бы.
— Эва бы не стала… — качает головой Авзураг. — Только не она!
— Я сейчас приведу девчонку… — чеканит его брат.
С этими словами он уходит, и я понимаю — моя карта бита. Сейчас эти двое спросят у Снегирька, была ли она со мной, и она скажет им правду. Конечно, скажет, ведь она их боится, иначе не писала бы ту записку.
Тем не менее я сохраняю невозмутимое выражение лица, откидываюсь на стул. Замечаю, как стискивает зубы Авзураг Габарашвили, как щурится, впившись взглядом в дверь. Даже внимания на меня больше не обращает. Похоже, я неслабо взбесил его своим «признанием».
Девчонку и правда приводят, причем слишком быстро — так быстро, будто она стояла где-то за углом. Скорее всего, так оно и было, ведь здесь решается ее судьба.
Я морщусь, заметив, как Улдан впивается пальцами ей в руку чуть выше локтя. Так племянницу никто не держит… обычную племянницу. Тут уже приходит мой черед стискивать зубы.
— Эва! — гремит ее приемный отец. — Этот человек утверждает, что ты с ним…
В этот момент Габарашвили запинается. Видно, слова даются ему с трудом.
И тут Снегирёк начинает краснеть… Термоядерно так... Прямо как тогда, у меня в номере. Смотрит на меня, на отца, на дядю, и ее лицо становится таким виноватым, будто она украла минимум миллион, а не просто поцеловалась со мной по моей же инициативе.
«До чего же совестливая…» — отмечаю я про себя. Кстати, отличное качество для будущей жены.