Бракованная
Шрифт:
Быстро приканчиваю свою порцию омлета с ветчиной, выпиваю чашку кофе.
— Вот твой новый телефон. — Я протягиваю ей купленный моим телохранителем мобильный. — Будь на связи, Эвелина. Всегда.
Наконец моя красавица изволит одарить меня взглядом. Сердце на миг замирает, когда Снегирёк улыбается. Она кивает мне, забирает коробку.
— Семён останется с тобой, на ближайшие дни он твой телохранитель, пока я не выберу тебе нового. Чуть позже за тобой заедет стилист, поедешь по магазинам. Он поможет тебе выбрать гардероб на первое время и… остальное, что вам,
— То есть стилист выберет всё за меня? А я могу выбрать что-то сама?
«Что она там выберет… Еще не хватало, чтобы оделась как чучело».
— Слушай стилиста и не задавай лишних вопросов, Эва! Ты поняла меня?
— Поняла, — кивает она.
И как-то слишком поспешно это делает.
— Что именно ты поняла? — спрашиваю строго.
— Что вам нужно отвечать только согласием, — отвечает она кротко.
«Молодец, Снегирёк, схватывает всё на лету!» — хмыкаю я про себя.
— Примерно так, Эва. И раз уж мы с тобой собираемся пожениться, прекращай мне выкать. Кстати, пусть стилист отвезет тебя в салон. Сделай маникюр, прическу... В общем, всё необходимое. Сегодня я представлю тебя отцу, готовься. И улыбнись мне! Я же обещал, что позабочусь о тебе? Видишь, я забочусь!
Этот же день:
16:15
Эва
Когда меня привозят к дому Льва, световой день уже заканчивается, уступая место сумеркам. Машина останавливается на очищенной от снега дорожке.
Рука сама тянется к дверной ручке, но я останавливаю себя, жду, пока водитель откроет дверь, поможет выйти.
«По-настоящему богатые люди не замечают, когда придерживаешься положенного этикета. Они замечают, когда ты его не придерживаешься, что значительно хуже. Ты же не хочешь стать посмешищем для своего жениха, Эва?» Я навсегда запомнила урок мамы Марисоль.
Посмешищем быть не хочу. Да и нельзя мне оплошать. Не сегодня, не на этой неделе, не в этом месяце… Мне очень нужно стать женой Льва Величаева, иначе погибну. А жену он защитит.
С тех пор как Царь забрал меня, приходится контролировать каждый свой шаг, каждый жест, слово… Всё время быть начеку, чтобы соответствовать его ожиданиям. К счастью, я отлично это умею, я много практиковалась соответствовать чужим ожиданиям.
Кто знает, если я буду делать всё-всё, что Лев от меня хочет, может быть, он начнет мне доверять? Может быть, я ему со временем по-настоящему понравлюсь? Вдруг он меня полюбит? Тогда я тоже постараюсь раскрыть ему свое сердце.
Я очень хочу любви, настоящей семьи, которой у меня никогда не было. Я всю жизнь мечтала о тепле, человеческом участии, настоящем доме… Конечно, от Величаева я никакого тепла не жду, по крайней мере пока. По собственной воле я бы ни за что не выбрала себе в мужья такого черствого и наглого человека, хотя внешне он привлекательный, этого не отнять. Впрочем, должно же в нем быть что-то хорошее, кроме внешности, правда? Осталось это хорошее отыскать. Человек не может быть только плохим или только хорошим.
Очень надеюсь, что у нас со Львом будет что-то, кроме постели.
Как
Легко ступаю по дороге, оглядываю дом Льва.
«Нет, это не дом вовсе!» — качаю я головой.
В моем понимании дом — это что-то с крышей. Тут крыши нет, лишь примыкающие друг к другу прямоугольные строения. Наружная сторона обшита деревом, в окнах горит свет. По идее это должно придавать строению ощущение тепла, но дом кажется мне холодным изнутри и снаружи, каким-то искусственным. Мне мерещится, что здесь живут ненастоящие люди, например, живые манекены или роботы.
Лев встречает меня, как только я переступаю порог.
Мне жарко от его взгляда, несмотря на то, что мороз успел подрумянить щеки.
Я уже заметила, что Царю нравится смотреть, как я улыбаюсь. И я улыбаюсь, позволяю ему снять с меня шубку, хотя самой хочется еще долго в ней сидеть, греться где-нибудь у камина.
— Стилист молодец. Ты отлично выглядишь, Эва… — отмечает Лев, беря меня за руку.
Ага, конечно, еще какой молодец.
Стилиста мне пришлось нейтрализовать самыми коварными методами. Точнее, одним конкретным методом по имени Семён. Телохранитель Льва оказался вполне вменяемым человеком, что меня очень удивило и обрадовало.
Вениамин Островский, как гордо представился стилист, отчего-то желал видеть меня в открытом красном наряде. То, что он мне предлагал, я бы никогда не решилась надеть и выйти в люди. Мне было настолько некомфортно в выбранных им платьях, что хотелось остаться жить в примерочной. Но он с ослиным упрямством продолжал приносить исключительно открытые броские вещи.
«Глупо не пользоваться таким оборудованием, Эвелина Авзураговна! — так он высказался о моей фигуре. — Нужно непременно всё показать! И шпильки… нам обязательно нужны шпильки…»
После десятого отвергнутого мной платья он взбесился. Да-да, слушать Льва я не стала, спорила со стилистом до посинения, ведь это мне предстояло очаровывать будущего свекра, а не Вениамину Островскому.
Потом Вениамин пустил в ход тяжелую артиллерию:
— Я умываю руки. Позвоню Льву Владиславовичу и доложу, что вы отказываетесь от моих услуг…
В этот момент я и решилась обратиться за помощью к Семёну, который всё время был с нами.
— Какие-то проблемы, Эвелина Авзураговна? — спросил он, хмуро прищурившись.
— Да, есть проблема… — ответила я, покрутившись перед ним в коротком красном платье. — Сами подумайте, как я в таких нарядах покажусь важным людям, особенно будущему свекру? Что он обо мне подумает? Стилист меня не слушает! Не знаю, что делать...
Видно, Семёну вкус стилиста тоже не пришелся по душе.
Телохранитель постоял, почесал затылок, еще раз хмуро меня оглядел и пошел общаться со стилистом. Словосочетание «будущий свекор» оказало на него прямо-таки волшебное действие. Знать бы почему...