Бракованная
Шрифт:
— ПИН-код — последние четыре цифры…
— Как скажете, Эвелина Авзураговна.
Он открывает для меня заднюю дверь машины, помогает сесть, потом нажимает на какую-то кнопку на брелоке, и я слышу щелчок закрывающихся замков.
«Он меня закрыл!» — отмечаю про себя.
Но я этому даже рада.
Семён уходит.
«Что, если его встретит Алексей и наговорит всякой ерунды?» — вдруг приходит мне на ум.
А и действительно — этот двуличный тип вполне может меня оболгать, очень даже может.
— Мне нужно обратно в салон, — шепчу
Тянусь к ручке, но дверь не поддается. Пытаюсь открыть замок, но, как говорится, фиг вам, товарищи. Он и на миллиметр не выдвигается! Уже собираюсь впасть в неконтролируемую панику, как вижу Семёна выходящим из свадебного салона. В руках у него огромный пакет.
Он без проблем открывает дверь, кладет пакет на сиденье рядом со мной.
— Фата вам в подарок!
Не говорит больше ни слова, садится за руль.
Я не знаю, столкнулся ли он с Алексеем и что ему там сказали, но он ведет себя так, будто всё в порядке.
Тогда же:
Лев
Переговорная у нас большая, способна вместить более пятидесяти человек. Нас всего десять, и тем не менее мне душно… Сложно находиться за столом и делать вид, что тебе дико интересно то, что происходит, когда хочется подскочить так резко, чтобы опрокинулся стул, и мчаться отсюда подальше, туда, где меня, как выяснилось, ждут.
Однако с моей стороны это будет верхом бестактности.
Остальные ведь нашли время на встречу, которая, к слову, была назначена три недели назад. Члены правления мясокомбината «Величаевский» — люди занятые, плюс, опять же, новый инвестор, Зимородкин. Огромный, как самосвал, весит килограмм сто пятьдесят, не меньше, при этом ростом не особенно велик. Мне жалко стул, на котором он сидит.
Его бы запереть в спортзале на месяц, а лучше год, и дать моего тренера, тот — зверь чистой воды. Выкачал бы из него весь жир вместе с потом. Мой тренер и меня гоняет без всякой жалости, а у меня вместо жира мышцы.
Отец, как обычно, распушил хвост, будто павлин, и давай расписывать Зимородкину перспективы нового проекта — цеха по изготовлению диетической колбасы. Забавно, что отец выбрал именно его финансировать такой проект, хотя у нас было несколько кандидатов. Впрочем, деньги — это в первую очередь деньги, и не особенно важно, у кого ты их берешь, если условия выгодные.
Владислав Викторович Величаев не любит рисковать своими финансами, поэтому часто ищет инвесторов для новых проектов. Если дело выгорит, он выдавит инвестора из бизнеса, как уже делал и не раз… и я ему в этом помогу. Хотя я изначально настроен вкладывать свои средства. Если я что-то делаю, то выкладываюсь на все сто десять процентов, а при таком отношении к делу какие могут быть провалы? Их у меня не бывает.
Откровенно скучаю, слушая речь отца, я ее уже слышал и вчера, и за неделю до того. Он отрабатывает на мне свои речи вот уже добрый десяток лет.
Чувствую в кармане жужжание мобильного. Достаю и вижу смс-оповещение.
«Я купила свадебное платье, оно очень красивое, спасибо тебе, Лев!» — пишет Эва.
Она меня благодарит… Кстати, делает это часто, почти каждый раз пишет мне, когда что-то покупает. Я, наверное, никогда к этому не привыкну.
Не знаю, зачем она это делает, я не просил ее об этом. Она, пожалуй, единственная из моих девушек, кто благодарит меня за то, что я даю. Не молча пользуется, а пишет «спасибо».
Как всегда, я не знаю, что можно Эве на это ответить. Обычно я не заморачиваюсь, просто игнорирую сообщения, но вот сейчас почему-то очень хочу ответить. Что обычно люди отвечают, когда их благодарят?
«Не стоит благодарностей…» — пишу и тут же стираю.
Она же моя невеста, а не работник, чтобы так официально отвечать.
«Мне было приятно…» — тоже стираю.
Не признаваться же ей, насколько для меня значимы ее сообщения.
«Ты в любом платье красивая…» — ну это вообще слюнявая хрень.
Нанять копирайтера, что ли? Пусть напишет мне несколько образцов красивых ответов. Отец с детства меня учил — если не можешь что-то сделать или не хочешь — найми профессионала. Так я нанял для докладов по истории своего учителя истории, для курсовых работ в университете своего же научного руководителя, он и диплом мне потом написал. Во взрослой жизни я вообще занимаюсь исключительно тем, что принесет мне максимальную выгоду. Написание слезливых сообщений явно не входит в эту категорию.
«Интересно, можно ли доверить такое копирайтеру из рекламного отдела?» — всерьез задумываюсь я.
Продолжаю в пол-уха слушать речь отца и кручу телефон в руках, и тут мне на почту приходит письмо. Автоматом открываю, и мое сердце пропускает еще пару ударов.
Пришел новый отчет от нанятого мной актера.
Мгновение, и у меня кровь начинает стучать в висках — мое стандартное состояние в первые минуты после получения очередного доклада о том, как моя женщина сходила на свидание с другим.
Обычно я читаю отчеты в гордом одиночестве, но уйти не могу, и ждать не могу тоже, слишком важно для меня это. Впрочем, обычно в этих отчетах ничего такого, поэтому решаю посмотреть прямо на совещании. Сажусь в кресло поглубже, опускаю руку под стол и открываю почту. Не хочу, чтобы кто-то глазел на мой телефон.
Отчет небольшой, мне не нужно много времени, чтобы рассмотреть четыре фотографии.
На первой Эва стоит в какой-то огромной примерочной, смотрит себе за спину удивленным взглядом. Ее пышные волосы прикрывают плечи, спину, однако всё равно видно, что она всего лишь в колготках, а сверху если что-то и есть — максимум бюстгальтер.