Браслет Тигрицы
Шрифт:
Странно! Но я чувствую между ног приятную боль, будто я и правда пережила бурную ночь со своим мужем. И губы опухшие, как от поцелуев. Наверно во сне их кусала…
Но как-же хорошо!
Я себя чувствую очень хорошо…
С момента нашего приземления, моя жизнь омрачилась болью и страданиями. От меня практически не отходят ни Ян, ни тетя. Потому что, как и говорила Каролина — все усугубилось. С каждым днем становится все тяжелей и тяжелей.
Кровотечения из носа, конечно тетя сумела остановить, но вместо этого появились боли и спазмы в низу живота. Они порой не дают
Мне пришлось рассказать ему всю правду, потому что он вправе знать итог моей судьбы. Сказать, что он принял это как должное — значит, ничего не сказать. Он был в ярости. Каждую ночь я слышала его оглушительный вой. Он не мог смериться с этим, но не показывал свои истинные эмоции. Берег мою психику.
Я часто замечаю его искаженное болью лицо. Мало того я чувствую все его эмоции — он страдает, когда мне плохо. Но он моментально собирается и делает все, чтоб успокоить меня. Иной раз сама поражаюсь… вот но стоит в растерянности, а уже в следующую секунду я в его руках — выдыхаю с облегчением.
Я рада, что судьба подарила мне его! И я ни сколько не жалею о своем решении. Вернись я обратно в прошлое, я бы все повторила вновь…
Стою у зеркала, вытирая тело полотенцем. Вдруг замечаю несколько красных пятен. Присматриваюсь. Хмурюсь. Неужели это какая-то новая стадия моей беременности?
Волнуюсь.
Касаюсь пальцами пока еще плоского животика и молюсь, лишь бы с малышкой все было хорошо.
Глава 57
— Алина! — зовет меня тетя. Я только что натянула сарафан. — Все хорошо?
Видимо Ян рассказал ей, в каком состоянии меня обнаружил. В последнее время они хорошо спелись. Понимают друг друга с полувзгляда, будто знакомы всю жизнь.
— Да! — открываю дверь. — Есть хочу! — улыбаюсь ей.
Тетя смотрит на меня удивленными глазами. Обычно они с Яном заставляют меня кушать, а тут я сама прошу.
Она в шоке.
Да, я и сама поражаюсь, на сколько мне сегодня легко. Полагаю это все из-за сна, и я бы очень хотела повторения. Мне нравится просыпаться в хорошем настроении.
Во сне Тимур был очень ласковый и нежный, шептал такое, от чего дрожало все тело. Мне нравится именно такой Тимур, а не тот, которого описывает Каролина. Я периодически созваниваюсь с ней, узнаю об обстановке в целом, о самочувствии родных и конечно же о Тимуре.
Поначалу она говорила, что он держится, старается не подавать вида как ему тяжело. Потом она стала замечать за ним, приступы злости, вспышки ярости. А теперь он даже не скрывает своей агрессии практически к каждому сотруднику. Жестко наказывает тех, кто провинился, не щадит и даже не пытается выслушать окружающих, рубит сгоряча. Его стали бояться.
Он не перестает искать меня, продолжая ездить по фальшивым наводкам, которые подкидывает Каролина. Бывают случаи, когда она предупреждает, о новом вылете Тимура в Америку, простит быть бдительными и не высовываться. Иногда наши лица мелькают в новостях и в газетах, но это стало гораздо
Мы кстати практически и не выходим из особняка, в который нас поселили, сразу по прилету в Майами. Частная территория огорожена и хорошо охраняется.
Здесь прям райский уголок, вот только рай ли это для меня? Я стараюсь не думать о приближении судного для, но иногда я прям зависаю на этой теме. Хоть тетя и утешает, повторяя, что все может поменяться, но я почему-то уже перестала в это верить.
— Как спалось? — не унимается Ева. Вижу ее улыбку на лице, она поглядывает на Яна, тот перебирает вилку между пальцев — нервничает.
— Мы будем это обсуждать за завтраком? — спрашиваю, делая глубокий глоток зеленого чая.
— Почему бы и нет? — тетя подпирает рукой подбородок, устраиваясь удобней.
— Ян? — перевожу взгляд на него. — Ты тоже хочешь услышать? — спрашиваю я.
— Нет, Алина! — он встает и подходит ко мне. — Я лучше пойду, искупаюсь, — он целует мою макушку и выходит из гостиной.
Если честно, я не этого добивалась. Я лишь хотела, закрыть эту тему. Но судя по выражению тетушки, она жаждет подробностей.
— Ничего особенного, мне просто приснился Тимур. — Признаюсь я.
— Ты стонала… — стебется она.
— И? — не понимаю ее иронии.
— И это впервые, — говорит она. Будто я сама этого не знаю.
Хочу закончить это разговор, и присоединиться к Яну. Сто лет не купалась в океане. Пока есть настроение, нельзя тратить свое время на пустую болтовню.
Вода очень теплая. К моим ногам ласково подбегает лазурная волна, обволакивая своей свежестью. Захожу глубже в просторы Атлантического океана и ныряю в его прохладу. Сегодня на удивление волны более спокойные, чем ранее, когда я прогуливалась вечерами по берегу. Или может мне казалось так, а может я и вовсе не присматривалась.
Людей на этом пляже практически не бывает, я лишь пару раз видела гуляющую пару с собакой, и то лишь в первый месяц проживания.
Особняк конечно же красивый, вот только его прелести почему-то не вызывают во мне восхищения. Уверена, приехав сюда при других обстоятельствах, я бы пищала во все горло от восторга. С изумлением бы разглядывала местные окрестности и архитектуру. Но не сейчас… Во мне будто что-то сломалось. Остановилось и замерло. Сюда прилетела лишь тень, той Алины, которая в прошлом радовалась каждому дню. Которая играла на фортепиано, сочиняла песни, пела их от души…
— Опять грустишь? — руки Яна обхватывают мою талию и притягивают к себе. Я даже не услышала его, лавируя на волнах по пояс в воде. Вот что стало с моей концентрацией?
— Немного! — кладу голову на его шею.
— Не нужно! Все будет хорошо! — шепчет на ухо. Удивляюсь его оптимизму, но все же улыбаюсь. — Не замерзла? — целует в висок.
— Нет, — отвечаю и почему то вспоминаю пробуждение.
Наверно стоит извиниться перед ним. Хотя за что? Мы давно определили статус наших отношений. Между нами не может быть никакого влечения, а то что он меня постоянно обнимает и целует — это всего лишь жест заботы. Это равносильно тому, как бы я вела себя с братом.