Брат моего мужа
Шрифт:
Тогда меня подобные заявления то и дело вгоняли в краску.
Не знаю, почему именно сейчас я начала отматывать плёнку назад и с щемящим ощущением груди вспоминать всё, что было.
Воспоминания начали давить на меня так, что стало тяжело дышать.
Я не могла сделать вдох полной грудью, а последние частички кислорода похищал из моих лёгких Демьян.
Его поцелуй опьянял властностью и уверенностью. Демьян целовалт меня так, словно хотел по меньшей мере сожрать.
Это надо
— Демьян! — попыталась остановить его, толкая в грудь руками.
Он не реагировал, прижимался ещё ближе и сильнее. Вырисовывал влажные порочные спирали языком у меня во рту, сводя с ума.
У него не срабатывали тормоза. Он дерзкий и прущий напролом. Во всём. Всегда.
Мне тяжело.
Это почти больно — целоваться с ним так после всего, что было.
— Демьян! — с новым жалобным стоном попросила я, уже начиная паниковать от его напора, не сулящего мне ничего хорошего.
Демьян отодвинулся на несколько сантиметров.
— Хочешь, чтобы я остановился?
Он водил своими губами по моим, собирая судорожные всхлипы.
Меня внезапно скрутило эмоциями, которым я не могла подобрать определение. Но от них меня трясло, и слёзы начали течь из глаз.
Демьян изумлённо приподнялся, разглядывая меня, как что-то неизведанное.
— Дёма, тебе лучше уйти.
Лёша притянул меня к себе на грудь и толкнул брата раскрытой ладонью в плечо.
— Я не шучу. Карине дурно от тебя и твоих заскоков. Наигрался? Кончил? Уходи.
Демьян злым рывком поднялся с кровати.
— Приходить, когда захочется повторения, так? За сексом?
— Нет, — прошептала я в грудь Лёши.
— Она сказала тебе нет, — ответил муж громче и твёрже, чем я.
— Ты у нас работаешь за суфлёра или за глухой телефон? — раздражённо спросил Демьян. Наклонился, стискивая моё плечо пальцами.
— Рин, ты чего? Не понравилось?
— Ка-ри-на, — произнесла по слогам и снова начала плакать, размазывая солёные слёзы по груди Лёши. — Уходи, Демьян. Уходи!
Громко хлопнула дверь.
Демьян ушёл. Только мне не стало ни капельки легче.
Брат мужа просто вышел из комнаты, но остался болезненной занозой в сердце.
15. Карина
Лёша дал мне успокоиться и терпеливо осушил выступившие слёзы.
— Давай примем душ, хорошо? Нужно просто смыть с себя это всё, и станет легче.
Не дожидаясь согласия, Лёша отнёс меня в душ и выполнил все процедуры сам. Терпеливо и молча. Я цеплялась за шею мужа руками. Его рубашка намокла очень быстро. Но Лёша не обращал на это внимание.
Происходящее сейчас так сильно напоминало события прошлых лет, что меня опять начало выбивать на новый виток спирали горьких слёз.
— Карин, успокойся. Всё хорошо. Хорошо… — убеждал меня Лёша.
Но не так просто избавиться от всего, что копилось внутри.
Я думала, что чувства давно перегорели и развеялись траурной дымкой. Оказывается,
Они накапливались внутри и немного приглушались действием таблеток.
Замалчивались мной и тщательно игнорировалось.
Но сейчас плотину просто прорвало. Она не выдержала натиска прошлого и настоящего.
Злость, тоска и громадное чувство вины при взгляде на мужа съедали меня живьём.
Я чувствовала себя такой грязной, что не получится отмыться даже за год.
— Посиди здесь, хорошо? Я проветрю комнату и принесу твои таблетки.
Лёша вышел, прежде чем я успела сказать, что таблеток нет.
Я сидела в небольшой ванной душевой кабины, пытаясь найти выход.
Мысли и чувства перемешались, затягивая гибельной воронкой.
Мне казалось, что мои ноги опять покрыты дорожной пылью, а руках босоножки со сломанным каблуком. Они мне не нужны, но я не могла разжать стиснутых пальцев.
Шаги торопливые и сбивающиеся на панический бег по грязному асфальту, а сзади медленно-медленно ползёт свет фар автомобиля, крадущегося за мной следом…
Кошмар наяву — вот что это такое.
Лёша вернулся вовремя, не дав утонуть в кошмаре. Он ласково провёл по моему лицу пальцами, словно снимая вязкую паутину видений.
— Опять?
Я кивнула
— Я не нашёл таблетки. Выронила где-то?
— Наверное.
Лёша успел переодеться и помогает мне выбраться из душа. Он растёр моё тело насухо и помог надеть просторный отельный халат. Муж отвёл меня в номер, но прошёл мимо спальни, раздвигая диван в гостиной.
— Принести чего-нибудь?
— Нет. Не надо…
— Садись. Высушу твои волосы…
Короткий шнур фена едва дотягивался до розетки. Пришлось пересесть на кресло.
— Ты ухаживаешь за мной, как за ребёнком, — усмехнулась я, пока муж сушил волосы феном и расчёсывал их так, чтобы они струились гладким шёлком.
Мужу всегда нравились мои волосы — он не разрешает мне их остригать, только ревниво следит, чтобы подравнивали кончики.
Чуть позднее муж снял с меня халат, рассыпав волосы по спине и груди. Ему нравилось, когда на мне не было ничего из одежды — только волосы до самой талии и его хозяйский взгляд.
Потом Лёша перекинел волосы через плечо и аккуратно собрал косу на один бок. Его ритуал всегда дарил мне успокаивающую ритмичность действий, возвращающую в привычные рамки. Рамки, позволяющие удержаться за реальность.
— Так гораздо лучше…
Потом я переоделась просторную футболку мужа и его шорты — мягкие и пахнущие кондиционером для белья с ароматом лаванды.
Муж взбил подушку и улёгся на диван, утягивая меня следом. Он повернулся на бок и ждал от меня того же — лицом к лицу, глаза в глаза.