Брат
Шрифт:
Со дня нашего главного «дела» в гостинице прошло уже несколько недель. Поскольку мы решили залечь на дно (и, кажется, правильно сделали — шум в прессе поднялся немалый: шутка ли — иностранного гражданина, якобы оказавшегося меценатом, ограбили в гостинице средь бела дня), то свободного времени было много. Чтобы не вызвать лишних подозрений в общаге, я каждый день приблизительно в одно и то же время уходил на несколько часов — вроде как на заработки. На самом деле с деньгами у меня уже было все в порядке. Я гулял по Москве и обдумывал свое прошлое, настоящее и будущее.
По бандитам мы тоже сработали чисто — иначе бы нас уже давно нашли, там их собственный розыск работает не
С иностранцем, судя по всему, тоже не наследили — как раз в этом случае менты из кожи вон вылезут, это вам не бабуля с украденным в трамвае кошельком, начальство небось уже всех на уши поставило не по одному разу. Значит, уж если у нас выпала такая передышка, самое время прикинуть, что и как. Тем более, что один вопрос мне уже давно не давал покоя.
Хотя Вовой Даниловым я был еще недолго, я успел срастись с этим пареньком и даже проникнуться к нему симпатией. Судя по отношению к нему сослуживцев (и некоторым рассказам в духе «А помнишь…», на которые я реагировал сдержанно, якобы из скромности), человеком он был вполне нормальным, дружелюбным и порядочным. Не повезло пацану, что он грязную историю вляпался и за малым на улице не остался. Ладно — я: уже тертый калач, оказался в глубокой заднице — значит, сопли развешивать не стану, огляжусь вокруг и пойму, как из нее выкарабкиваться. Чем, собственно, я и занимаюсь. А если бы вместо меня в Москву вернулся настоящий Данилов? Просто так подумать: уезжал — было жилье и родня, вернулся — ни того, ни другого, и живи где хочешь… Ну ладно, на первое время друзья приютят, а потом?
Что произошло с его братом? То есть теперь с моим — черт бы побрал эту раздвоенность сознания! Я уже сам не всегда понимал, кто я — Толя или Вова. В общем, неважно — кем бы я ни был, мне все сильнее хотелось узнать, во что же такое умудрился влезть брат Сергей, что это привело к его убийству? И кто это сделал? Ведь даже жену с маленькой дочкой не пощадили, скоты: могли бы ведь подкараулить где-нибудь одного…
«Только как же мне об этом узнать?» — размышлял я. 'Сосед, которого я тогда встретил, сам толком ничего не знает, все, что знал — рассказал, и на том спасибо. Да оно и понятно: сунешься — самого прирежут, а жить всем охота. Ну, если уж меня из квартиры выписали — а такие дела без гарантированного прикрытия вряд ли делаются — значит, либо из правоохранителей кто-то прикормлен, либо связаны по рукам и ногам. Вообще ситуация странная, убийство громкое, должно было на всю столицу греметь, а тут — тишина. Меня даже никто в армии о случившемся не оповестил, что не менее странно. В любом случае откровенничать со мной менты не станут. Хотели бы и уже вышли на меня, а так, как я понял, никто ничего расследовать не спешит. Надо будет заглянуть в прокуратуру и попросить с этим делом ознакомится. Дело нераскрытое, может мне дадут полистать в присутсвии следователя по той части, что касается обстоятельств преступления. Как никак, я потерпевшая сторона.
Но в прокуратуру не то чтобы охота сейчас соваться… надо наверное самому справки навести. Как? Я вспомнил: есть же еще участковый! Это в его обязанности и входит: быть в курсе всех дел на вверенном ему участке, к тому же он в одиночку обходит всех «героев района», притоны и прочие злачные места. А значит, мог что-то видеть или слышать помимо того, что зафиксировано в официальном деле. И подступиться к нему проще: я ведь тоже житель дома, хоть и бывший, мало ли какие у меня могут быть вопросы к участковому. Может, я хочу сообщить ценные сведения о старых дружках, которые на районе барагозят.
Я свернул газету в трубочку и сунул в урну. Сам сел в метро и поехал по «своему» старому адресу. Дядя Саша предсказуемо был дома: и правда, чем еще развлекаться пенсионеру, как не просмотром телевизора и курением на балконе.
— Вовка! Заходи! — бывший сосед Вовы радостно улыбался в усы. Старенькие, но чистые и отглаженные футболка с трениками, гладко выбритое лицо — дядя Саша явно был аккуратным человеком, следящим за собой. Это хорошо: как правило, у таких людей и в голове не меньший порядок, чем в одежде. — А я как раз обедать собирался, давай со мной!
— Здрасьте, дядь Саш, — улыбнулся я в ответ. — Да я, в общем, на пару минут…
— Никаких «пару минут»! — дядя Саша втянул меня в квартиру и захлопнул дверь. — У меня жена вон к сестре в Воронеж на неделю укатила, а мне полный холодильник наготовила — куда мне одному-то? Так что давай, раздевайся — и на кухню! Сейчас с тобой такого борщеца навернем — закачаешься! — он заговорщицки подмигнул мне и убежал на кухню, откуда тут же раздался звук расставляемых тарелок.
Повезло мужику с женой! Борщ и правда оказался отменным, красный бульон с янтарными прожилками. Как же давно я не ел домашней еды! Рестораны — это, конечно, замечательно, но даже в лучших из них блюдам чего-то не хватает. Может, правду говорят, что когда готовишь для близкого человека, с любовью, еда получается вкуснее?
— Может, по рюмашке? — дядя Саша, кажется, соскучился по общению.
— Да нет, спасибо, — я сделал жест рукой, — у меня дела еще сегодня, а после рюмашки от меня пахнуть будет.
— А, ну тогда ладно, — сосед убрал бутылку в холодильник. — Ты, смотрю, выглядишь прямо как жених! Ха-ха! Значит, обустроился все-таки?
— Не без этого, — согласился я. — Друзья в общагу заселили, вот, заработки начались. В общем, жаловаться не на что.
— Много плотют хоть?
— Да, на жизнь хватает, — отмахнулся я.
«Эх, хороший ты мужик, дядя Саша… Знал бы ты, какие у меня заработки — небось кондратий бы хватил…» — неожиданно мелькнуло в голове.
— Я вот всегда знал, что ты не пропадешь, — одобрительно кивнул сосед. — Парень ты рукастый, молодой, да и с мозгами. Прадва тихий оаньше был, не то что щас… Ну а к нам-то каким ветром?
— Дядь Саш, а как мне нашего участкового найти? — спросил я в лоб.
— Это Кириллова, что ли? А чего его искать? Это сюда его не дозовешься никогда, а в кабинете он штаны просиживает исправно. Вон, гляди, — дядя Саша отодвинул занавеску и махнул рукой куда-то в окно, — вон ту десятиэтажку видишь? За ней еще две, а за ними — их пункт участковый. Там и найдешь, если только он не ушел куда. Только зачем он тебе сейчас-то? Ты же здесь уже не живешь.
— Да так, — уклончиво сказал я. — Надо характеристику взять на новое место работы.
— Работы, говоришь… — задумался дядя Саша. Вдруг он посмотрел на меня тревожным взглядом. В голове у него действительно был порядок. Кажется, он все понял. — Вов. Я тебе серьезно сейчас скажу. Я же тебя с пеленок знаю, если ты чего решишь — не успокоишься, пока не добьешься своего. А ты ведь мне тоже не чужой человек. Если ты хочешь про своих копать… лучше не надо. Я понимаю твой порыв, но и ты пойми: менты здесь сначала вроде начали работать, а через пару дней резко исчезли. И не выцепить даже по делу, если кто-то что-то вспомнил. Замяли и все. А это значит что? Значит, сверху окрик был — не суйтесь, мол, куда не велено. А если такие окрики, то соваться действительно себе дороже.