Братец Иванушка (в сокращении)

Крупин Владимир Николаевич

Но тут Ваня честно признался себе, что они правы, что дождевик висит не просто так, а на сквозняке, сушится, глазам стало горячо, он замигал и понял, что сейчас заплачет. Но он не хотел, чтоб слезы его видели, залез в чулан, лег там на мешки с зерном и решил пореветь вдоволь. "Вот умру, думал он, - вот перестану дышать, так сразу узнаете, да поздно будет, вот так вот!"

Но тут слезы исчезли, и Ваня просто стал думать. Только думалось совсем

иначе, без обиды на старших, наоборот, Ваня вспоминал не про их, а про свои поступки. Давно ли он тайком съел большую конфету и не признался? Давно ли бабушка велела ему нести на помойку ведро с ополосками, а он не дотащил до помойки, выплеснул под забором. Ваня вспомнил, как он плохо умывается, только для виду, как он не любит причесываться, как он столкнул с подоконника горшок с цветами. И окончательно решил, что он плохой, что старшие правильно его ругают, что жить так дальше нельзя. Но что делать?

Дела

Выйдя на крыльцо, Ваня увидел непорядок - не на месте лежал топор. "Кто оставил? Ведь небось дедушка. А дождь пойдет - топор и заржавеет. Вот возьму и еще дальше отброшу! Будет знать порядок! А не только от других требовать". Но топор был ни при чем, и это Ваня знал. Он положил топор на место и хотел идти упрекнуть дедушку, но раздумал.

Во дворе сразу бросилось в глаза, что калитка в огород настежь. А куры? Это ведь такой народ, что пойдут и все гряды изроют. И прощай урожай! А зимой что есть? Кто не закрыл калитку? Конечно, кто угодно, только не Ваня. Ничего, Ваня негордый, он закроет, он и чужую ошибку поправит, никого не упрекнет.

Закрыл Ваня калитку, осмотрелся вокруг себя - батюшки! Сколько работы! Вода в корыте у крыльца грязная, пора чистой налить. Куры, эх эти куры, расшвыряли груду свекольной ботвы, всю извозили своими лапами. Теперь эту ботву надо промыть и отнести в кормушке корове. В хлеву поросенок жалобно хрюкает - тоже ведь живое существо, а сами-то они небось чай с сахаром пьют, а поросенок хоть помирай, так, что ли, получается? Поленница перекосилась, вот-вот завалится, это кто-нибудь видит? Хотя, по правде, в перекосе поленницы виноват Ваня, он по ней лез на сарай. Причем лез без спросу - там сушились на солнышке шляпы подсолнечника. Ох-хо-хо, теперь эту поленницу за полдня не поправишь. Придется Колю просить. А Коля поймет, с чего она дала перекос. Пусть так, может, не заметят. Тем более большую печь начали топить, все равно все в нее как в прорву уйдет. Так бабушка говорит. И какая разница, из какой поленницы дрова, лишь бы несырые. Конечно, когда поленница аккуратная, то красиво. Что делать? Уж совсем Ваня решил приступить к работе, как заметил, что ему есть чем заняться попроще - у колодца крышка не лежала сверху, а стояла сбоку, на земле.

Ваня положил крышку на место. Все бы ладно, только вляпался в грязь. И вспомнил, как бабушка давно просила Колю прокопать канавку от колодца в большую уличную канаву, чтоб вода стекала. "И так-то тут вода, а дожди пойдут, так и вовсе как в болоте сидеть будем". А что Коля ответил? Их любимый. Он ответил: "Вот и хорошо, поквакаем". Конечно, тогда и Ваня смеялся, восхищенный старшим братом: поквакаем! Но теперь было несмешно.

Ваня отмыл ботинок и сел на бревнышке. Вот и двор пора подметать. Вот и метла стоит на своем месте. Но, с другой стороны, подметет он двор, а тот снова загрязнится. Опять подметать? Так и жизнь пройдет. Нет, надо что-то решать.

Но ничего Ваня не решил. А еще одно доброе дело сделал - дверку почтового ящика закрыл, а то она болталась и поскрипывала. "Это я молодец, думал Ваня, - ведь могло бы прийти письмо и шлепнуться на землю, а тут будет лежать в сухом и прохладном месте".

– Ваня! - закричали из окна. - Что ж ты за стол не садишься? Иди!

В избе Ваня ожидал ехидных и обидных слов, что он обед не заработал, и заранее решил, что если упрекнут, то он знает, что сказать - он каждому укажет на его недоработки. Но за столом шли другие разговоры.

– Доярки просто разрываются, - говорила мама. - Молоко идет хорошо, по три дойки в день, возчика послали возить горючее к комбайнам, сами на сепаратор возим, сами за зеленью ездим, да еще председатель колхоза просил, не сможем ли мы трех человек на зерносушилку выделить, прямо беда!

– Страда, - говорил дедушка.

– У нас не легче, - говорил отец, - станок фрезерный старый, по два часа самую элементарную звездочку режет, фрезы износились, канавки в валах расшатанные, шплинты летят, кузницу заказами завалили, кузнец прямо там и ночует.

– Страда, одно слово, - говорил дедушка. - Всем достается: и старым и малым. Вон и школьники ходят на помощь.

– Когда не дождь, так мы с радостью, - говорил Коля. - Картошки напечем. А вечером зажигаем бересту, и она горит и по воде плывет.

– Я тоже хочу смотреть огонек, - попросила Лена.

– Мы с тобой маленькие, - сказал ей Ваня, - мы должны никому не мешать и дома помогать.