Братство те?рна. Помощница профессора
Шрифт:
– О, простите, - он наклонился еще раз.
– Вы это зачем делаете?
– Что?
– и лицо такое непонимающее, будто это не от тут поклоны бьет.
– Извиняетесь и.., - Ирр повторила его наклон. Незнакомец же улыбнулся, но пояснил:
– Вы же девушка, а я привык вести себя согласно этикету.
– Не девушка! Верж!
– последнее она добавила почти шепотом, чтобы никто не слышал.
– Это не отменяет того, что вы девушка, значит, заслуживаете извинений и легкого поклона.
Она растерялась, затем протянула руку в жеманном жесте, подсмотренном у какой истинной донны. Правда, та носила
– Ирр!
– представилась она.
К ее удивлению рыжеволосый дон бережно взял ее пальцы в свою ладонь и запечатлел едва ощутимый поцелуй на ее руке и сразу же отпустил ее.
– Хавьер Сото, следователь по особо важным делам. И сейчас мне очень нужны ваши особые таланты.
Ирр оценила его намек: точно обозначил, что ищет именно гончую, но не назвал ее так, не опозорил перед длинной очередью жалобщиков и мелких нарушителей.
Он походил на Хавьера точно как породистый скакун с тонкими ногами на лохматого тяжеловеса, что до сих пор таскали трамваи на Третьей линии. Но делиться этими мыслями Ирр не стала, в их непростое время у людей хватало причин скрывать свои истинные имена. И в особое управление не пустили бы бунтовщика или нелояльного к власти, поэтому насчет тайн Хавьера волноваться не стоило.
Хотя Ирр и раздражало то, что придется использовать свой дар. А видит Дева Карающая, у гончих он не самый приятный, как и второй облик.
Хавьер дал ей возможность собраться, затем проводил к своему автомобилю. Прокатиться с настоящим доном - целое приключение, но отчего-то было не радостно.
Целью их поездки оказался парк на самой границе с Первой линией. В центральную часть Эбердинга не пускали вержей кроме тех, которые числились слугами в домах обеспеченных свогоров или передвигались в сопровождении официального лица. Ирр всегда казалось, что там, на запретной территории, настоящий сад чудес, где из фонтанов течет вино, а мостовая выложена драгоценными камнями. А еще там были кафе, где продают разноцветное мороженое даже летом. Ирр как-то пробовала замерзшие сливки и сок, но девчонки болтали, будто это совсем не то.
– А вы ели зеленое мороженое с орешками?
– она взболтнула и сама пожалела. Вержей и так считали не самыми умными, а теперь Хавьер точно посчитает ее полной дурочкой.
Но свогор следователь только улыбнулся, подал Ирр руку, помогая выбраться из автомобиля, а после ответил:
– Очень давно, родители водили сестер в кафе, заодно потащили и меня. А в шестнадцать гора разноцветных шариков с сиропом кажется девчачьей и застревает поперек горла.
Ирр вздохнула особенно горестно, а Хавьер отчего-то засмеялся и спросил:
– А вы любите мороженое? Или просто хотите побывать на Первой линии?
– Некогда! Здесь дел хватает!
Она отшатнулась от Хавьера и поспешила вперед, пока ребята из их участка не заметили, как она шагает под руку с самым настоящим доном. Потом будут болтать и насмехаться, спрашивать, когда же ждать приглашение на свадьбу. Вроде бы мужчины, а временами хуже сплетниц с местного рынка.
Уже отсюда пахло кровью и смертью, Ирр не могла точно описать эти запахи, но чувствовала их отлично. А еще какой-то умник высыпал на траву пригоршню сухих духов, наверняка хотел отбить нюх у гончей. С обычной этот номер бы прошел, но Ирр была умнее. Она опустилась на четвереньки, позволила второму облику проявиться, изменить суставы - так передвигаться намного удобнее и нюх острее, затем обошла пропахший духами пятачок по периметру. Ребята из участка успели знатно истоптать тут все, но их запахи Ирр знала, а вот чужих тут было всего два: мужской и женский. Мужской привел ее к трупу, а вот женский уходил дальше, к самой границе Первой линии в парк Дворца регистрации.
Ирр на время бросила этот след и вернулась к телу. Запах смерти едким дымом проникал в лёгкие, оседал во рту и на зубах. Теперь будет преследовать дня два, как и воспоминание об остекленевшем взгляде покойника и серебряной монете в его руке. Вот поэтому Ирр не любила оперативную работу: видела уже столько смертей, а до сих пор не могла к ним привыкнуть. Рядом с трупом витал запах еще одного мужчины, он появился из разрыва пространства, сделал несколько шагов и исчез. Ирр прочесала территорию еще раз, но все остальные запахи принадлежали либо полицейским, либо случайным прохожим, которые не приближались к убитому.
Хавьер не торопил ее, не выглядел испуганным и не морщил брезгливо нос, хотя гончие, похожие на гиен-переростков с длинными узловатыми пальцами и торчащими изо рта клыками - считались страшилами даже среди вержей. Однако следователь не реагировал, улыбался по-прежнему дружелюбно, подошел чуть ближе и даже подал руку, когда Ирр вернула прежний облик и поднялась на ноги.
– Убийца использовал магию, пришел из разрыва пространства в него же ушел. Этот, - она ткнула пальцем в труп и через силу отвела взгляд от серебряного кругляша монеты в его руке. Тот самый, которым можно заплатить за напиток счастья.
Хавьер слушал ее, кивал, записывал что-то в блокнот и снова оглядывал парк и тело.
– А еще была девушка, - добавила Ирр.
– Она туда убежала. Но к убитому не прикасалась.
– Сможешь пройти по следу?
Ирр оглянулась на своих, но те молчали, давая добро на ее работу со следователем, после кивнула Хавьеру, снова сменила облик и шустро побежала по следу. От сухих духов щипало в носу, а лапы неприятно кололо чем-то магическим. Запах девушки вывел Ирр на оживленную улицу Первой линии и внезапно оборвался, а подушечки обожгло, будто ступила на раскаленные угли. Ирр взвизгнула и превратилась в человека, чтобы подуть на ладони.
Ран на них не было, но боль все не стихала. Хавьер нахмурился, затем наклонился и рассыпал какую-то пудру, осевшую на брусчатку в виде причудливого узора.
– Здесь использовали магию, мощную и старую, таких артефактов больше не делают.
– Вам виднее, предпочитаю не лезть в эти ваши донские дела.
– Донов давно уже нет… Идем, - он взял ее за локоть и повлек за собой.
Ирр с трудом переставляла ноги и постоянно крутила головой, впитывая облик Первой линии. Невысокие старые дома, совсем не похожие на пяти-семи этажные застройки линии Второй, никаких ярких вывесок развлекательных кварталов или росписи на стенах, все в сдержанных тонах. Зато какие колонны! Резьба! Кованые заборы и тяжелые двери. Питьевые фонтанчики прямо на улице и скульптуры.