Братство золотарей

Мусатов Анатолий Васильевич

– Ну, чего, долго ещё будем сидеть? – оборвал тяжкие размышления Макарыча Алексей. Остальные разом загудели, кое-кто встал, а Виталий, подхватив свой баул, весомо сказал:

– Макарыч, у меня есть работа, я пойду! Чего протирать штаны рядом с этими бездельниками!

– А, да, ты иди, вечером позвонишь.

Раздав задания, бригадир перелистал список заказов на материалы. Их количество предстояло обосновать в гендирекции. Само по себе это превращалось в нелёгкое испытание. Как всегда, прижимистые хозяева срезали практически всё, а заделы были необходимы как воздух! Из них черпались все приборы на скрытые халтуры, вроде этой. Она для своих слесарей проходила как официальная заявка, но в действительности

это была чистейшей воды халтура. Балансирование на лезвии ножа! Ни Харицкая, ни, упаси бог, кто из дирекции ни сном, ни духом не должны были прознать о ней. Сколько нервов из-за каких-то копеек! А что делать! Нелегко было обосноваться в Москве, но ещё труднее выжить в ней! Жмут, давят, рвут со всех сторон, чтоб их!.. Не будешь сам таким, всё – кранты!.. Вот и приходится крутиться, ловчить, изворачиваться, подставляя чужие бока под удары, чтоб уцелеть в этой молотилке. И откуда только такая жизнь свалилась! Крепко видать поработала вражья сила, чтоб таких, как мы, на дыбу вздёрнуть…

Мысли тянулись как жвачка, не отпуская измаявшуюся от них душу. Макарыч с досады тряхнул головой. «Их на дело-то не осталось, а тут такой шелухой мозги забиты! Думай не думай, всё одно остаётся только крутиться, как заведенному. Кому какое дело, что позвоночник, как раскаленный штырь, неделями продыху не даёт от боли, – руки в ноги и пошел, пошел…».

Макарыч перепрыгнул через лужу талой воды, поскользнулся и едва устоял на ногах. Тротуары стали непроходимы. Он со злобой подумал о тунеядцах-дворниках, по чьей вине он едва не угодил в грязную лужу. «Срезать гадам нужно все премиальные… Чей это участок? Надо сказать технику-смотрителю, чтоб взашей гнала всех на работу!..».

Подходя к диспетчерской, он уже был изрядно взвинчен. Едва войдя в аппаратную, Макарыч обрушился на дежурного диспетчера Галину Федоровну.

– Что у вас перед окнами грязи море разливанное! Звони, вызывай машину, чтоб через час всё чисто было! Пройти нельзя!

А у самого неотвязно крутилась мысль о тайной цели прихода сюда. Он направился в слесарку. Из-за дверей слышался гомон голосов, несколько измятых неровным выговором. «Опять…», – только и промелькнула у Макарыча привычная мысль. Он рванул дверь слесарки на себя. На него плотной атмосферой обвалилась густая смесь табачного перегара, ядреной алкогольной вони и каких-то тошнотворных закусочных ингредиентов. Увидя бригадира, вся компания лениво попрятала руки за спину с зажатыми в них пластмассовыми стаканчиками.

Макарыч обвел всех тяжелым взглядом и упёрся им в сидевшего напротив молодого Алексея:

– Что празднуем?

– Да так, с заявки пришли, чуток расслабились. Но всё в норме. Сейчас передохнём и двинем на следующую…

Мужики одобрительно загудели, поддакивая ему.

– Мы… это, кое-что взять заскочили, – вылез вперед всех низкорослый, словно скукоженный, Сашок. – Там… замеры надо сделать у одного мужика… Он ставить хочет новый компакт и ванну, так мы это… ик! – внезапно оборвал своё сообщение Сашок от тычка в бок. На него зашикали и задвинули куда-то в угол.

У бригадира словно что-то вдруг оборвалось.

– У кого… замеры делать? – с трудом сглотнул он внезапно образовавшийся ком в горле.

– Да, – замялся Алексей, – «шепила» дурь несёт с усталости. Слушайте его!

– Хорошо. – Бригадир сделал длинную паузу. – Пьянство в рабочее время и «халтура», – этого хватит, чтобы кое-кого, как паршивую овцу, из стада выкинуть, чтобы других не портили!

– А чего вы на меня смотрите! – вскинулся шепелявый Сашка. – Я не больше других…

Макарыч хорошо рассчитал свой ход, выбрав в козлы отпущения недалёкого Сашка. Он был из тех мужиков, которым руки приделали, а ума не дали. К тому же, несколько раз замеченный в распитии на рабочем месте и длительных загулах висел у начальства на последнем предупреждении. В совокупности это делало Сашка несколько нервным. Он понимал, что держат его только из-за неполного наличного состава слесарей. А потому работать ему осталось здесь до заполнения кадрового вакуума.

– К четырём зайдешь ко мне.

Макарыч угрюмо взглянул на подавленного Сашка и вышел из слесарки. «Что же это за сучня такая! Неужели этот мужик проговорился?! Ведь уговорились с ним! Так он решил подешевле подсуетиться! Ну, если это так, держись, мудила!».

Макарыч не был провидцем. Едва дождавшись прихода Сашка, хотя втайне и надеялся на ошибку в своих предположениях, после нескольких уточняющих вопросов, распрощался с надеждами на солидный куш. Сашок, еще больше шепелявя и от усердия брызгая слюной, мгновенно раскололся. Он ещё что-то говорил, но Макарыч уже не слушал. В его голове уже зрел дьявольский план отмщения ссучившемуся заказчику! Отомстить, да так, чтобы при мысли о сантехнике он исходил рвотой да икотой на всю свою жизнь!

– Угу, – после некоторой паузы сказал бригадир изогнутому зловещим молчанием Сашку. – Иди, делай, что с тобой поделаешь. Но ты, как только демонтируете трубы и собьете плитку, в общем, перед самым началом монтажа, накануне, придёшь и скажешь мне. И упаси тебя бог забыть об этом! Я тебе пропишу такой волчий билет, что все ДЭЗ’ы в Москве при твоем имени будут открещиваться от тебя, как от чёрта. Ты меня понял?!

– Да чё-ж, – Сашок часто и мелко затряс головой, – мамой клянусь, будете знать аккурат вовремя…

Утром следующего дня покой и размеренный распорядок почтенного учреждения были взорваны. Словно невидимый террорист, употребив особый заряд, покусился на самое ценное в глазах любого начальства – заведённый порядок. Весь коллектив гудел и метался от одного свидетеля к другому. Каждый лично желал насладиться новизной такого события. Малярши, в силу боязливости своего женского естества, ужасались и страшились расспрашивать подробнее. Тем не менее, образуя внешний круг слушателей, с жадностью поглощали потрясающие душу и воображение подробности. Мужики же, кто с откровенным интересом, кто с напускным безразличием, а кое-кто, выказывая отменное присутствие духа, требовали таких деталей, кои приличествовало бы знать лишь патологоанатомам.

Ещё больше подогреваемые таким вниманием Виктор со Стасом уже не скупились на них. Дополняя друг друга и на лету уточняя всё вновь возникающие подробности вчерашнего и сегодняшнего утра, они вовсю старались расписать это жуткое событие. Слушатели даже и не догадывались, чему они были обязаны такой словоохотливости. На часах было уже четверть одиннадцатого, а коллектив (неслыханный случай!) всё потрошил своих коллег.

Вчерашняя находка стала для обоих, в общем-то закалённых жизнью мужиков, довольно обременительным эмоционально-нравственным артефактом. Опрокидывая стопку за стопкой, они никак не могли отвязаться от назойливого ощущения бренности человеческого существования. Не то, что бы они не знали об этой таинственной стороне бытия, но что бы вот так, в пакете!.. В вонючем, залитом самой мерзкой субстанцией, подвале!.. Будучи распотрошённым на куски рукой подлой твари окончить свои дни!

Каждый из них перевидал на своем веку достаточное количество покойников. И всё же сама мысль об этом изуверстве загоняла здравый рассудок в самый дальний угол, а глаза застилались красным маревом! Обсудив всевозможные виды казней для этого выблядка, попадись он им в руки, мужики и не заметили, как нагрузились водочкой до состояния грогги! И долго потом напарники, поддерживая друг друга под локотки, ходили окрест, рассказывая всем встречным мужикам об испытанном потрясении и несправедливостях судьбы…