Братва и кольцо
Шрифт:
Агроном бросился на Цурюка Хаима, сшибаясь с ним в смертельной схватке. Они неслись навстречу, уставившись друг на друга ненавидящим взором и на ходу сбрасывая с себя пистолеты, кастеты и ножи, оставаясь с голыми руками.
За несколько шагов до неминуемого столкновения, мгновенно оценив обстановку, Агроном выхватил из-за пазухи свёрток, украшенный крупными красными буквами «Жутко некошерное сало. Рекомендации лучших антисемитов», и смазал свои шею и руки.
С распахнувшимися от ужаса глазами Цурюк Хаим, готовившийся броситься и задушить противника, попробовал было неуклюже затормозить, но потерял равновесие и кулём рухнул под ноги Агроному. Тот ловко вывернул ему руки за спину и приковал наручниками к дереву. На запястьях рук Цурюка Хаима моментально вздулись красные волдыри — размером с ручищи хитрого бомжа. Сам же Агроном бросился к истекающему кровью Баралгину.
Тот уже бредил, теряя сознание:
— Карапузов замели!!!
Агроном аккуратно попробовал выдернуть из его спины финку.
— Не шевелись.
Глаза Баралгина помутнели от боли.
— Фёдор, где Фёдор?
Агроном зло бросил умирающему приятелю:
— Фёдор сдриснул.
Лицо Баралгина на удивление озарилось блаженной улыбкой.
— Эх, чёрт. Не успел я ему всыпать. Пацанёнок наглый, как обезьяна.
Агроном взял его за руку:
— Не переживай, мы ведь знаем, куда он пошёл.
— А тут ещё урки понабежали. В общем, не получилось у меня. И Фёдор убежал, и урки меня порешили, — слабея на глазах, просипел умирающий.
Агроном неожиданно посетовал:
— Подвёл ты меня, Баралгин. А ведь я все деньги на тебя поставил. Не ожидал я от тебя такого. Уж больно ставки были хорошие!!!
Тот закашлялся, затряс головой:
— Во как. И тебя подвёл, и денег теперь нет, и с Фёдором такая фигня получилась. Всё пропало. Найди Фёдора, Агроном.
Бомж похлопал его по плечу:
— Не горюй, Баралгин, я ещё на урков поставил и на то, что Фёдор победит. Хотя бы по очкам. В третьем периоде.
Глаза Баралгина наполнились слезами, он прошептал:
— Хорошо бы. Хотя бы по очкам, тогда зараз отыграешься. Извиняй, Агроном, давай дальше без меня. — Тело его обмякло, испуская последний дух.
Агроном закрыл ему глаза:
— Спи спокойно, простой паренёк из Гондураса.
Фёдор сидел на корточках, привязывая к кольцу здоровенный камень:
— Было колечко простое, а стало с камушком!!!
Действуя в каком-то трансе, он не замечал ничего и никого вокруг, даже мчавшегося к нему Сеню, отчаянно вопившего и размахивавшего руками:
— Фёдор! Фёдор Михалыч!!!
Затянув последний узел, карапуз раскрутил верёвку с камнем, целясь попасть на середину реки и бормоча себе под нос:
— Замутило меня уже это кольцо. Это же надо было так вляпаться.
Неожиданно на сосне, накренившейся неподалёку к самой воде, ожил репродуктор, начавший поскрипывать и гудеть, пока, наконец, из него не донёсся жутко искажённый металлический голос Пендальфа:
— Осторожно! Отставить панику! Делать нечего. Как говорится, взялся за гуж — не говори, что ингуш!
Фёдор досадливо харкнул в реку и нехотя отвязал кольцо от камня.
Однако припадок не оставил его в покое — карапуз влез в лодку, оттолкнулся от берега и вышел на фарватер.
Он уже отошёл от берега на приличное расстояние, когда Сеня, наконец-то добежавший до места, где стояла лодка, сложил руки рупором и завопил что было духу:
— Фёдор Михалыч! Фёдор Михалыч, не заводи баркас, взорвёшься!
Фёдор выкрикнул, даже не обернувшись на приятеля:
— Забей, Сеня! Иди назад, Сеня, — и пробурчал уже себе под нос: — Я на вёслах в Мордовию двину!
Сеня, не долго думая, скинул с себя все шмотки и принялся пробовать воду большим пальцем ноги:
— Конечно, Фёдор Михайлович, только поближе подойду!
Фёдор решил сбить назойливого приятеля с панталыку:
— Ты же не умеешь плавать!
Но тот уже зашёл в воду. Вода сперва доходила ему до колена, потом до пояса и, наконец, Сеня полностью скрылся под водой.
Фёдор аж привстал от удивления в лодке:
— Сеня?
По пузырям, лопающимся на поверхности, он следил за маршрутом настырного приятеля. Через пару минут тот появился уже на другом берегу. В чуть позже он и сам причалил к нему, всё это время преследуя новоиспечённого водолаза на своей лодке. Как только по днищу зачиркала прибрежная галька, Сеня прыгнул внутрь, чуть не перевернув утлое судёнышко.
— Вот ты ништяк придумал, Фёдор. Старик чё говорил: «Потеряешь Фёдора — глаз на жопу натяну». На фиг мне нужны такие расклады, в натуре.
Фёдор пересел на корму и жестом указал приятелю на вёсла:
— И то верно, Сеня. Давай, греби отсюда.
Лодка резкими рывками двинулась по реке, оставляя за собой все их лесные приключения.
В лесу у высоченной сосны собрались Агроном, Лагавас и Гиви. Бомж привычно поправлял лопатой могилу Баралгина, а эльф сокрушённо качал головой:
— Вот так всегда! Поторопились! Надо было с него сапоги снять.
Агроном не обращая внимания на реплику Лагаваса, умело прилаживал к могиле крест из вёсел. Эльф продолжил зудеть за плечом:
— Мы что, не поплывём?
Агроном отмахнулся от него, как от назойливой мухи:
— Да пошли они!
Гиви, как всегда пребывавший в раздумиях, покачал головой:
— Хорошенькое дело. Это что получается, зря мы горбатились?
Раздосадованный Агроном поднялся с колена, отряхнул со штанов землю и пробурчал:
— Дальше пойдём втроём. Шума от них было много. Кстати, надо бы других пацанов поискать. Замучают их, ироды окаянные. Хватайте свои сидора, пойдём налегке. Пора пустить кровь уркам.