Братья Дуровы
Шрифт:
вотных, приписывая не свойственные им качества. То возвышаем их
интеллект чуть ли не до человеческого уровня, то, наоборот, бро¬
саемся в другую крайность и обедняем его, делаем слишком при¬
митивным. А для раскрытия тайн зоопсихологии нетерпим одно¬
сторонний подход.
Увлеченно, горячо занимался Дуров постижением тайн зоопси¬
хологии. В то же время он не отказался вовсе от искусства, хотя и
занимался им в новом направлении.
В
разный экспериментальный театр-цирк, в котором актеры-животные
будут разыгрывать сказочно-поэтические пьесы. Девиз этого театра:
«Поучать забавляя и забавлять поучая».
Заведующий театральным отделом Наркомпроса В. Э. Мейер¬
хольд целиком поддержал проект Дурова. И Уголок на Божедомке
стал сочетать научную экспериментальную работу с театрализован¬
ными цирковыми представлениями.
Смелый замысел успешно выдержал испытание временем. По
прошествии нескольких лет, в 1924 году Государственный научный
совет в специальном решении признал работу Уголка В. Л. Дурова
«исключительно ценной и заслуживающей полного внимания». Осо¬
бо были отмечены «достижения В. Дурова в области применения
новых методов дрессировки животных».
Народное признание подтвердило слова официального решения.
Уголок В. Л. Дурова стал любимым местом и предметом гордости
взрослых и юных москвичей. Еще бы! Нигде в мире представители
животного царства не испытывают такого доброго и умного внима¬
ния, служа одновременно искусству и науке.
Попугаи — долгожители. Живут сто, двести, а то и более лет.
Арра был еще молод, ему едва исполнилось пятьдесят, когда
В. Л. Дуров купил его на Птичьем рынке в Москве. С тех пор про¬
шли десятки лет, но Арра все еще не достиг старости. И он по-
прежнему не покидает своей трапеции, думая, что прикован к ней
цепью. Только однажды его не оказалось на своем месте, да и слу¬
чилось это при событиях чрезвычайных.
Как-то поздно вечером Владимир Леонидович услышал стук в
дверь. На приглашение «войдите» никто не ответил. На повторное
приглашение снова было молчание. И опять настойчивый стук!
— Да кто же там? — Дуров встал, открыл дверь и к великому
изумлению увидел Арра. Он стоял один перед дверью, никого возле.
Значит это он так стучал.
— Милый, иди сюда!
Однако попугай сделал два шага назад, будто звал за собой.
Владимир Леонидович вышел в соседнюю комнату. Страшная кар¬
тина предстала взору. Клетка, в которой обитали два попугайчика-
неразлучника, валялась поломаная. На полу перья, пух... Очевидно,
разбойничал кот. Но их несколько. Какой именно из них произвел
нападение? Как жаль, что свидетель преступления Арра не знает их
по именам?
Подозрение пало на ангорского кота Пушка. Его доставили на
место преступления. Однако ни Арра, ни Жако, ни белый какаду
не реагировали на его появление.
— Полная реабилитация,— заметил Дуров и велел «ввести» ры¬
жего Ваську.
Едва появился Васька, все попугаи в ужасе заметались, зашу¬
мели, Арра даже заорал что-то. Не оставалось сомнения — во всем
виновен Васька.
После этого происшествия Арра опять прочно устроился на
трапеции.
Прошли годы. Буйно разросся сад Уголка. Тоненький тополек,
который Владимир Леонидович когда-то посадил перед окном, уже
превратился в могучего великана, а старая липа в глубине двора
совсем одряхлела. Если бы Арра не произносил лишь заученные
слова, а умел говорить сознательно, то рассказал бы многое о ви-
денном и слышанном за минувшее время в Уголке. Но говорливый
попугай остается немым свидетелем прошедших событий. Обидный
парадокс!
Как одолеть пропасть, существующую между человеком и жи¬
вотным царством? Как постигнуть скрытые думы и чувства, дви¬
жения души зверей и птиц?
Таинственный внутренний мир четвероногих и пернатых питом¬
цев Уголка, законы их психической жизни В. Л. Дуров проникно¬
венно раскрыл в своих книгах.
Попугаи Арра и Жако, ворон Карп, пустельга, филин, журавль,
пеликан, страус — герои его книги «Пернатые артисты». Их ум, хит¬
рость, отвага, трусость, музыкальность, память и другие крупные
и мелкие достоинства и недостатки, характерные черты и привычки
чутко подмечены и описаны пытливым исследователем, автором
книги.
О своих четвероногих друзьях Дуров писал с особой любовью.
Наблюдения за их жизнью и поведением, накопленные за многие
годы, огромный опыт дрессировщика, научные эксперименты по¬
следних лет — все это дало ему бесценный материал для книг о
животных. «Мои звери», «Звери дедушки Дурова», «Записки дуров¬
ской свиньи» стали любимыми книгами читателей всех возрастов.
Ценный вклад в науку представляет труд Дурова «Дрессировка
животных. Опыты зоопсихологии» —итог его исследовательской