Братья по оружию
Шрифт:
– Что думаешь по этому поводу? – спросил Крутов, левой рукой придерживая трубку, а правой расстилая перед собой крупномасштабную карту Чечни.
– Системно работали, думаю, что это имитация большого прорыва на грузинскую сторону, – с готовностью доложил Капут. – Пограничное командование уже направило туда усиленные ДШМГ [23] и держит под парами эскадрилью «крокодилов». В случае прорыва всеми силами попытаются нейтрализовать духов.
23
ДШМГ – десантно-штурмовая мобильная группа – спецназ пограничных войск.
«Так вот, значит, какое рубится «окно», – понял Крутов. – «Калач» и «Твердыня» – две наиболее удачно расположенные для перехода границы заставы. Вот чтобы привлечь к ним внимание, чеченцы и устраивают здесь шоу «Слабое звено». Наверняка, когда караван перейдет через границу, и вовсе организуют большое гала-представление. И чтобы убедить в искренности своих намерений, бросят на пулеметы пару десятков моджахедов. Не поскупятся, слишком уж большая цена этого предприятия. Интересно, где же они решили границу переходить? Если самые удобные места не подходят, значит, пойдут в самом неудобном.
Указательный палец разведчика скользнул по изломанной линии государственной границы и остановился возле кружка с надписью «Черная лавина». Застава там располагалась крайне удачно, над руслом высохшей горной реки, которое оживало только во время весеннего таяния снегов, да и то на месяц-полтора. Весь участок границы, закрепленный за заставой, был как на ладони. И все-таки в этой открытости имелась и своя ахиллесова пята – едва заметная козья тропа, петляющая среди горного массива, возвышающегося над заставой и закрывающего обзор пограничникам. Тропа эта проходила по краю глубокой пропасти, поэтому у пограничников она считалась бесперспективной, а военная разведка, напротив, была в курсе того, что именно по этой тропе уже несколько раз просачивались небольшие бандформирования. И не перекрывали этот канал только по одной причине; ждали рыбу покрупнее. Вот и дождались.
«Вряд ли навьюченные лошади смогут пройти по тропе, – попытался сам себе противоречить Родион Андреевич, но тут же перед ним встал следующий вопрос: – А зачем лошадей вести гружеными? Лошадей поведут налегке, а пусковые установки перетащат на себе, все-таки здоровых мужиков за сто рыл. Не зря собрали такой табор. Вьетнамцы всю войну с янкесами только на себе их и таскали. Главное, чтобы пограничники нам всю обедню не испортили».
– Евгений Васильевич, нужен большой пограничный начальник, – решился Крутов.
– Есть такой, – мгновенно отреагировал Капут. – Зам по кадрам Северо-Кавказского пограничного округа полковник…
– Вот-вот, необходимо, чтобы завтра он был на «Черной лавине» с инспекцией. Полная проверка личного состава заставы. Ну, там, строевой смотр, проверка подворотничков, тумбочек и курилок. В общем, обстоятельно и по полной программе.
– Как долго? – спросил подполковник, лихорадочно размышляя про себя, как придется рассчитываться с пограничником. Все-таки разные департаменты и приказ не отдашь. Но, с другой стороны, Евгений Васильевич прекрасно понимал, что приказ Крутова – это не взбалмошная прихоть вышестоящего начальника.
– Сутки, двое. Но так, чтобы все это время погранцам было не продохнуть.
– Устроим парадный смотр, – заверил его подполковник.
Тем временем Крутов внимательно исследовал участок карты в районе заставы «Черная лавина»; в данный момент его больше всего интересовало, куда двинется караван после пересечения границы. Оптимальный вариант выходил – Волчья лощина, добраться туда можно, лишь скрываясь от возможной авиаразведки в густых горных перелесках, и за три-четыре дня, никем не замеченными, выйти к месту. А там… Лощина имеет несколько входов и выходов в разные стороны, где можно будет скрытно разместить с десяток грузовиков.
«Перегрузить на них ракетные установки – дело получаса. Потом фьюить, и ищи ветра в поле. Уже через сутки «грады» могут быть доставлены к адресатам, а этого допустить никак нельзя». Мысли Крутова начали приобретать четкую реальную форму, он, как хороший шахматист, умел просчитывать ходы противника. Теперь Родион Андреевич точно знал о ближайших шагах сепаратистов, и даже более того, знал, что следует им противопоставить.
– Евгений Васильевич, кроме того, вводи в режим полной боевой готовности все силы, задействованные в операции, – решительно приказал Крутов.
– Выходит, началось? – поинтересовался подполковник Капут, настраивая себя на форсированный ритм работы.
– Пока только начинается…
Капитан Таранин бесшумно раздвинул ветви густого кустарника. Теперь поворот дороги оказался как на ладони.
Три дня назад командир сводного отряда морской пехоты отправился с разведгруппой в горы для подготовки очередного «террористического акта».
Работая на легенду о славном разбойнике Дарии, отряд провел несколько «нападений на блокпосты», «обстрелов колонн» с федеральными войсками, даже подорвали мост под носом у охранявших его вэвэшников.
Каждый раз проводились имитации перестрелок, уходов от погони (благо с обеих сторон находились бойцы одного отряда). После этого, как правило, Дарий выходил на связь, пытаясь докричаться до уже мертвого Падишаха. Но никто не пытался связаться с «персом», сепаратисты упорно хранили радиомолчание, как будто знали, что это всего лишь провокация…
Но Сергей Таранин не верил в сверхпроницательность мятежников и напрочь отвергал утечку информации. Крутов его в достаточной мере просветил на тему уровня секретности проводимой операции.
«Выходит, просто не доверяют, – в очередной раз размышлял морпех, носящий два позывных: для своих «Майор Вихрь» и для врагов «Дарий». – Нам не доверяют, журналистам не доверяют, которые наши «теракты» освещают. Чужим не верят. Придется играть для «своих».
Три дня велась подготовка к показательному представлению. Через подполковника Капута выяснили наиболее подходящий населенный пункт и людей, имеющих связь с сепаратистами. Заодно подобрали место для предстоящей «засады».