Братья по разуму
Шрифт:
Машина действительно постояла и через полчаса уехала. Но на следующий вечер появилась опять. Встревоженные жильцы воззвали к ментам. Городовой Барабаш, он же Барабашка, предусмотрительно держа руку на кобуре, внимательно осмотрел машину с расстояния шагов в двадцать, цыкнул зубом, пообещал доложить куда следует и степенно удалился. Но, свернув за угол, он вдруг задал стрекача и бежал, пока не уперся в рюмочную, где и занял оборону.
Барабашку даже коллеги по участку без стеснения обзывали мусором, он был труслив, суеверен, малограмотен и хитрожоп. Кроме того, ему оставалась от силы неделя до пенсии. Поэтому ничего он никуда не доложил. И факс о происшествии оказался не там, где следует,
Входя во двор, Дядя Сэм как раз предавался размышлениям о том, как должен выглядеть мир, в котором имеют место черные автомобили на бесшумном ходу, не требующие водителя. Еще он горько сожалел, что машину нельзя потрогать руками. Он бы с удовольствием в нее забрался и уехал из опостылевшей Москвы к такой-то матери. В проспиртованном разуме Дяди Сэма напрочь атрофировался инстинкт самосохранения, и машины он совершенно не боялся. Истерику, которая при виде посланца иного измерения охватывала сверху донизу два пятиэтажных дома, Сэм относил на счет дремучих суеверий. И крепко надеялся, что в Академии наук его сообщение оценят по достоинству. Может, и деньжат подкинут.
Сэм обогнул вонючую помойку и увидел автомобиль, уже занявший облюбованное им место под фонарем у третьего подъезда. На радостях Сэм, довольно осклабившись, сунул руку в свой пакет, нащупал бутылку, отвинтил крышку и хлебнул из горлышка. Некоторое время он с блаженной улыбкой рассматривал гостя из Неведомого. Автомобиль был все тот же – большой седан представительского класса, черный, с двумя ярко-желтыми полосами от бампера до бампера, идущими через капот, крышу и багажник. Гладкие шины-слики, слегка затемненные стекла и никого внутри. Симпатичное и дружелюбное привидение. Какое-то время Сэм прикидывал, как было бы здорово рвануть на нем подальше от сонного города, в котором ничего не происходит, и вообще из этого чересчур рационального мира с его пластмассовыми вениками, дорогой водкой и счетчиками расхода воды. Только Сэм вознамерился отхлебнуть еще раз, как до него дошло, что из окна первого этажа кто-то матерно вопиет о том, что день Страшного Суда близится.
В голове у Сэма что-то звонко щелкнуло. Бабушку Валентину Борисовну, жирную истеричную сволочь восьмидесяти трех лет, наводившую ужас на все окрестности, Сэм искренне любил и признавать сумасшедшей отказывался. Он фактически из-за нее развелся с женой, которая на коленях умоляла его отправить старуху в психиатрическую клинику. И теперь Сэм безошибочно вычислил, что гость из параллельных миров бабушку обидел. Поэтому отношение его к автомобилю-привидению круто повернулось на сто восемьдесят градусов. Сэм аккуратно сунул пакет с бутылкой за мусорный ящик, добыл из-за пазухи оружие самообороны в виде куска высоковольтного кабеля и бросился мстить.
Он заподозрил неладное, только когда покрытое трещинами лобовое стекло машины провалилось внутрь салона. По инерции Сэм разнес в крупу окно водительской двери, и тут дубинка вывалилась у него из рук.
– К-как же это… – прошептал Сэм, чувствуя, как у него подгибаются колени, а перед глазами все плывет.
– Беги, мудак! – посоветовала ему из окна бабушка. – Покайся, пока не поздно, сучий выблядок!
– Она же… вот… – пробормотал Сэм, тыча в машину пальцем.
– Гореть тебе адским пламенем! – сообщила бабушка.
– Она же настоящая!!! – заорал Сэм. – Она же вот!!! А-а-а!!! Люди!!! Спаси-и-те!!! Ма-а-ма!!!
Автомобиль не был привидением.
Перепуганный Сэм взвыл и попытался отпрыгнуть в сторону, но запутался в собственных ногах, споткнулся, упал, с размаху треснулся затылком о бордюрный камень и затих. Машина, шелестя, тронулась с места и покатила со двора прочь.
А на следующий день к дверям местного участка подъехало вполне земное, но тоже черное авто с наглухо тонированными стеклами. Из него вышел и проследовал внутрь участка молодой человек в джинсовом костюме, сапогах-казаках и с прической «конский хвост». Не говоря ни слова, он зашел в дежурку и сунул в щель терминала пластиковую карточку. Лейтенант посмотрел на монитор, и лицо его приобрело характерное выражение брезгливого интереса – словно у заглядывающего в выгребную яму в процессе застегивания штанов. Молодой человек по-прежнему молча прошел в кабинет майора, начальника участка, и провел там минут десять. Вышел, сел в машину и уехал. А еще через минуту из своего кабинета показался майор. Он разинул рот, и на какое-то время несение службы приостановилось, так как в участке все оглохли.
– И все-таки это здорово, – сказал мент. – Я прошлым летом ездил в Майами отдыхать, и представляешь, чуть ли не на каждом заборе у них написано: «Русская культурная экспансия». И ладно бы – плакаты висели, а то ведь спреем из баллончика… Ох, я и загулял там…
– Это мода, – процедил Игорь, не отрываясь от своего бинокля на высоком штативе. – Это пройдет.
– Не скажи, – покачал головой мент. – Мода на одежду бывает, на музыку… А вот чтобы мода на образ мыслей – такого я себе что-то представить не могу. Понимаешь, они ведь действительно любят, по-настоящему любят все русское. Они понимают, что Россия – духовный лидер планеты. И хотят быть на нас похожи. Учатся быть такими, как мы… такими…
– Раздолбаями? – подсказал Игорь.
– И это тоже, – согласился мент. – Что есть, то есть – неотъемлемая черта национального характера. Ты знаешь…
– Слушай, лейтенант, ты всегда на работе такой болтливый? – поинтересовался Игорь.
– Виноват. – Мент шмыгнул носом и плотнее вжался спиной в угол. Игорь переключил бинокль на ночной режим.
Двор был совершенно безлюден, а стоявшие вокруг дома безжизненны, даже окна в них не светились, хотя внутри еще кто-то остался, тот, кому некуда, как оказалось, бежать. Но больше половины жильцов после вчерашнего инцидента в припадке необъяснимого страха рассосались по родственникам и знакомым. Геопатогенная зона, широкой полосой рассекавшая двор, много лет создавала здесь атмосферу тревожности. Местные жаловались на кошмарные видения, среди них был аномально высокий процент больных нервными расстройствами и откровенных сумасшедших. Так что к визиту дьявольской машины они оказались хорошо подготовлены. В четыре захода проклятый автомобиль вывел из равновесия всех, кого только было можно.
– Это у меня нервное, – сообщил мент. – А ты что, совсем ничего не чувствуешь?
– Чего я не чувствую? – Игорь повернулся к менту и смерил его серьезным взглядом. – Того, что ты весь извертелся?
– Ну… – Мент замялся. – Атмосфера. Дурное здесь место. Гиблое.
– Хочешь, я тебя отпущу? – спросил Игорь без тени насмешки.
– Не-ет. – Мент подобрался и сел прямее. – Не положено. Я должен быть с тобой.
– Тогда не трясись, – Игорь снова уткнулся носом в нарамник бинокля, – …духовный лидер планеты и ее окрестностей.