Брем

Непомнящий Николай Николаевич

Из дневника: «Возвышающее впечатление» от памятников

«Все египетские памятники величавы, но безжизненны и суровы; греческие храмы и другие образцы зодчества и ваяния своими оживленными формами воспламеняют и возвышают дух; кто видел греческие образы, тот останется равнодушен к египетским. На мой собственный взгляд, только три рода памятников древнеегипетского зодчества производят истинно возвышающее впечатление, именно: пирамиды, царские гробницы и скалистые храмы Абу-Симбела. Все остальные древнеегипетские постройки поражают или громадностью каменных плит, из которых они сложены, или неподражаемой отчетливостью и тонкостью резьбы иероглифов, которые в любопытнейших сочетаниях стоят длинными рядами, без всякого соблюдения перспективы; дивишься колоссальным планам всех этих работ, но поражаешься только размерами, а не красотою форм. Фигуры священных древнеегипетских письмен

пропадают при сравнении с греческими фресками и даже с арабесками — суровые колоссы бледнеют перед оживленными, изящными изваяниями греков. В этих последних отражается вся цветистая поэзия мифологии, а в первых таится мрачная важность богослужения, посвященного Исиде. Только тогда, когда первоначальное назначение того или другого египетского храма находится в связи с явлениями, которые и ныне нам сродны и понятны и в нас самих возбуждают соответственные чувства благоговения и грусти, только тогда они и в нынешних людях возбудят мощные впечатления».

24-томный труд участников экспедиции, выпущенный в 1803–1813 годах, вобравший весь собранный материал, представлял высокую научную ценность. Важно и то, что помимо описания исторических памятников в нем нашли отражение вопросы зоологии, ботаники и географии.

Мир, полный чудес, открывался перед изумленными европейцами. Путь к современной египтологии был проложен. У его начала стоял и Жан-Франсуа Шампольон (1790–1832) с его расшифровкой древнеегипетских иероглифов в 1822 году.

За несколько лет до Брема, в 1842–1846 годах, по долине Нила проехал другой немец — Карл Лепсиус (1810–1891), увенчавший свой многолетний поиск великим трудом «Памятники Египта и Эфиопии».

Следует заметить, правда, что собственные концессии для работ по изучению древностей египетское правительство получило лишь в начале XX века. Последовали успешные работы американца Теодора Дэвиса в 1902 году, а затем и всем известная находка усыпальницы Тутанхамона Говарда Картера в 1922-м, открывшая дорогу в Египет миллионам туристов. А во времена Брема большинство останков фараонов и их приближенных еще покоились в своих могилах, окруженные крутыми горными склонами Долины Царей…

Великие храмы в Луксоре и Карнаке, как и греческие развалины, произвели на Брема неизгладимое впечатление. Как мы уже говорили, он пробыл здесь всего несколько часов, поэтому его заметки достаточно субъективны.

Благоприятный попутный ветер был на руку путешественникам, и к 13 октября они достигла города Иены, а еще через три дня — и Асуана, пограничного города у ворот Нубии. Древняя Сиена была известна с глубокой древности своими каменоломнями. Вырезанные здесь колоссы использовались для украшения многих храмов по всему Египту. Во времена Брема здесь еще можно было найти следы прежних работ: в глубоких шурфах сохранились клинья и следы опалубки, благодаря которым отливались огромные формы весом в сотни тонн.

Из дневника: Сколько стоит красивая египтянка?

«Нынешний Асуан, пожалуй, вовсе не заслуживает названия города. В нем очень мало лавок, да и те самые плохие, в которых иногда не бывает ни продавцов, ни покупателей, но зато здесь находится резиденция египетской таможни, где все товары, идущие в Судан или из Судана, платят пошлину. За невольников, которые на Востоке повсюду рассматриваются как обыкновенный товар, пошлина очень высокая. Во время нашей остановки в Асуане тут было несколько торговцев невольниками, задержанных, вероятно, оценкою своих негров и негритянок. Нам предлагали очень красивую девушку за 1800 пиастров; негритянские мальчики и девочки стоили гораздо дешевле».

Напротив Асуана лежит остров Элефантина с храмовыми постройками Тутмоса III и Аменхотепа. Рев воды на перепадах первого нильского порога можно было услышать в самом городе, штаб-квартире египетских таможенных органов. Пять десятилетий спустя в 6 километрах выше по течению была построена первая 45-метровая плотина, ставшая сенсацией в начале прошлого века. (Позже при щедрой поддержке Советского Союза возвели большую плотину «Аль-Садд аль-Али» в 28 километрах вверх по течению.)

Поскольку лодки были не в состоянии перебраться через пороги, оборудование экспедиции на руках перенесли к верблюдам, которые и доставили все имущество на остров Филэ, где два других судна уже были готовы продолжить вояж ко второму порогу Вади-Хальфа. Жителей окрестных поселков местные власти обязали вручную тянуть кораблики вверх по течению. Брем с жалостью смотрел на тяжелый труд нильских бурлаков, но таковы уж были безжалостные законы этой страны.

Разрушенная крепость Ибрихм напомнила им об одном из последних оплотов сопротивлявшихся до последнего патрона мамлюков. [2]

Только с помощью дальнобойных орудий Мухаммеду Али удалось покорить твердыню. Многие следы жестоких боев еще долго вспоминались молодому и впечатлительному Брему… «Заброшенные поля, покинутые города, разоренные жители говорят без слов о том, какие беды обрушились на эти земли», — с горечью писал будущий ученый.

2

Мамлюки, или мамелюки (араб. — белые рабы, невольники), воины-рабы (преимущественно из тюрок, а также грузин, армян, черкесов и других кавказских народов), проданные Египту монголами после завоевания ими Средней Азии и Кавказа и составлявшие гвардию последних египетских правителей из династии Айюбидов (1171–1250). Численность мамлюков колебалась от 9 до 24 тыс. человек. Их отряды периодически пополнялись новыми невольниками. В 1250 г. командная верхушка мамлюков свергла Туран-шаха (последнего султана из династии Айюбидов) и захватила власть в Египте. В руки мамлюкских военачальников перешли лучшие земли, основные ремесленные предприятия и должности. Мамлюки сохранили сложившуюся до них военно-ленную систему, при которой за несение военной службы вассалы наделялись султаном земельными владениями. Была создана сильная армия, основу которой составляли отряды конницы, под командованием 24 беев из среды крупных феодалов.

Высокие боевые качества мамлюкского войска сделали его грозной силой, которая использовалась как для борьбы с внешними врагами, так и для подавления волнений и восстаний населения. В 1798 г. их конница была разбита войсками Наполеона Бонапарта в сражении у пирамид. Однако, потеряв военную силу, мамлюки сохранили еще политическое влияние в стране. После эвакуации французов из Египта (1801) часть рядовых мамлюков последовала за ними. Наполеон I принял их в свою конницу, а позднее сформировал из них конно-гвардейский эскадрон (250 человек), который участвовал во всех войнах империи. Остатки мамлюков были почти полностью уничтожены при отступлении армии Наполеона I из России во время Отечественной войны 1812 года. После победы народного восстания в Каире в 1805 г. к власти в Египте при поддержке каирского духовенства пришёл турецкий военачальник Мухаммед Али, который командовал отрядом албанцев-добровольцев в турецкой армии. Сразу же после прихода к власти Мухаммед Али расправился с руководителями восстания; в 1808-м он конфисковал все земли у мамлюкских беев, а в 1811-м уничтожил многих из них, заманив в каирскую Цитадель.

Мухаммед-Али — вице-король Египта

Когда после завершения Наполеоновских войн эти места покинули британские оккупационные войска (позаботившись для усиления своего влияния об установлении собственной администрации), Египет снова попал под сюзеренитет Османской империи. Между турецкой администрацией и феодальным правящим классом мамлюков началась жесточайшая борьба за власть. Для египетского народа обе эти силы означали усиление эксплуатации и чужеземного владычества. А когда в конце концов ненавистные беи-мамлюки были изгнаны в ходе всенародного восстания, вице-губернатором и затем вице-королем был избран Мухаммед Али, бывший командир албанских добровольческих отрядов, пришедших в страну с турецкой армией.

Его деятельность стала поворотным пунктом в истории Египта. Чтобы укрепить свою систему правления, он поставил четыре основные задачи: ликвидацию вассальных отношений с Османской империей, прекращение политического и экономического влияния династии мамлюков, защиту от британской колониальной державы и развитие централизованной власти с помощью комплексного реформирования.

После того как ему удалось добиться вывода британских войск, он сосредоточился на борьбе с примерно 40 тысячами членов турецкой касты мамлюков, которые вовсю сопротивлялись его усилиям. Между 1808 и 1810 годами он экспроприировал их земли, которые были объявлены собственностью государства. Когда же мамлюки при поддержке Блистательной Порты и британских войск оказали сопротивление, он обманом заманил их вождей в каирскую Цитадель и устроил там резню.

Гибель ненавистных угнетателей, свержение эксплуататорской касты были для египетского народа большим облегчением, однако кровавые методы, с помощью которых восточный тиран пробивался к власти, стали тем стилем, к которому отныне прибегал и сам Мухаммед Али в борьбе против политических противников…

Экономические реформы, с помощью которых он на ощупь, без изменения феодального способа производственных отношений, пытался способствовать развитию капиталистических элементов в хозяйстве, были прежде всего средством для упрочения его собственного положения на внутренней и внешней политической сценах.