Бремя империи
Шрифт:
– Витька Маркелов?
– На «Александре Четвертом». Уже лейтенант.
– А Водопляс?
– Водопляс… – Али усмехнулся, видимо вспоминая, как они подрались на первом курсе [28] , серьезно подрались, с разбитыми в кровь лицами и выбитыми стеклами, так что стоял вопрос об исключении обоих – Водопляс, как и ты, предателем оказался, на Балтике служит…
– Какой я тебе предатель…
Договорить мы с Али не успели – бритвой по нервам резанул звук корабельной сирены. Боевая тревога…
28
Водопляс – потомственный казак, а Али – потомственный турок. Вопрос решили, как водится, мордобитием. Серьезным, оба едва не вылетели из учебки…
– Учения, что ли… – Али встал, недоуменно посмотрел на часы: – Всем на местах оставаться! Я сейчас проясню…
– Меньше получаса назад штаб Бейрутской базы получил доклад от пограничного сторожевика «Быстрый» о неизвестном крупнотоннажном судне, идущем без ходовых огней и ведущем себя подозрительно. Почти сразу же после доклада «Быстрый» исчез с экранов радаров, попытки установить с ним связь успехом не увенчались. Последнее, что передали по связи – что по ним открыт огонь. Неизвестное судно сейчас приближается к порту Бейрут, находится от него на расстоянии в двадцать морских миль. Мы к нему ближе всех.
– Судно установили? – густым, прокуренным басом пророкотал каперанг Никонов.
– Судя по отметке – газовоз «Эдинбург», ходит под флагом Великобритании. Дедвейт [29] сто тысяч. Вышел из порта Бейрут два дня назад, груженым, портом назначения указан Амстердам…
– Так какого черта он возвращается? – взревел капитан. – За такое время он нигде не мог разгрузиться и уж тем более – дойти до Амстердама. Объявить боевую тревогу, готовьте вертолеты и абордажную команду! Поднимайте разведывательный беспилотник!
29
Дедвейт – полная грузоподъемность судна.
Капитан повернулся на своем кресле, настроил находившуюся под рукой рацию на международную частоту…
– Вниманию капитана судна «Эдинбург»! Вы открыли огонь по судну Российского военно-морского флота! Приказываю лечь в дрейф, прекратить сопротивление, приготовиться к принятию досмотровой группы! При оказании сопротивления будет применяться оружие!
Ответом было только шипение помех…
Боевая тревога…
Лихорадочно проверяемое снаряжение, матерный рык командира. Грохот сотен ног по стальным переборкам корабля. Разрезающие тьму прожектора. И какое-то… чувство в груди, странное, будто сейчас прыгнешь в пропасть – и обязательно вернешься.
Боевая тревога…
Мы уже собрались на освещенной мощными прожекторами палубе, в полном боевом снаряжении для десантно-штурмовой операции. Четыре боевых экипажа, тридцать два человека, готовые к выполнению любой боевой задачи. На меня, как на восьмого номера, помимо стандартной выкладки нагрузили еще и рацию, не слишком тяжелую, но все же. И сейчас, стоя последним в строю, я слушал переговоры в эфире, закрепив на ухе наушник. Тот радиообмен, что я слышал, наводил на скверные мысли…
– Внимание всем! Начальник лоцманского центра порта Бейрут вышел на связь с бортом «Эдинбурга» и получил внушающий серьезные опасения ответ!
– Внимание всем! Разведывательный вертолет обстрелян с борта «Эдинбурга» и сбит! Цель ведет себя враждебно, повторяю – ведет себя враждебно! На приказы остановиться не отвечает!
– С борта «Цесаревича» поднялась авиагруппа, РВП [30] минута тридцать!
– Абордажная группа готовится высадиться на палубу «Эдинбурга»! Прошу до команды огня по «Эдинбургу» не открывать!
30
Расчетное время прибытия.
– Вас понял, докладывать о малейших изменениях обстановки!
– Есть!
Штабс-капитан Изварин, так же, как и мы, одетый в черную боевую униформу, с оружием, был немногословен…
– Господа, в пяти морских милях от нас находится британское судно-газовоз, идущее к Бейруту с неизвестными целями. Судя по данным разведки – груженый. С борта судна ведется огонь, сбит разведывательный вертолет, потоплен пограничный сторожевик. Наша задача – взять судно под контроль, зачистить его и не допустить входа в порт Бейрута. Оружие применять по усмотрению, но осторожно – угроза взрыва танков со сжиженным газом. При высадке быть готовыми к серьезному противодействию! Вопросы?
– Никак нет, господин штабс-капитан! – синхронно рявкнули мы…
– Тогда – с нами Бог, господа! [31] По машинам!
– С нами Бог, за нами Россия! – слитно донеслось из чрева уже раскручивающих лопасти «Сикорских».
– С Богом…
Вертолеты неслись над морем неотвратимо и стремительно, друг за другом, словно русские гончие, что видят впереди зверя и выкладываются в последнем рывке. Мир для меня свелся к гудящему, вибрирующему мелкой дрожью, тускло освещенному чреву вертолета. Все как во время выпускного экзамена, когда нас ночью выбрасывали с вертолета в Финском заливе недалеко от берега, и добирайся до Кронштадта как хочешь – но будь любезен прибыть на построение в установленное время. Сейчас же в руках был намертво зажат автомат, и это была не игра…
31
Так в армии Империи было принято напутствовать уходящих на боевое задание.
– Готовимся к штурмовому десантированию!
Опасное решение – хотя приказы командира не обсуждаются, но все равно опасное. Штурмовое десантирование – это прыжок с небольшой, несколько метров, высоты на неосвещенную палубу корабля. Без веревки, безо всего. Бросок навстречу неизвестности…
В открытый десантный люк вертолета врывался ветер, у люка на откидном сиденье сидел снайпер, уже закрепивший в пулеметной турели свою «Стрелу» с тепловизорным прицелом. Хотя все понимали – стрелять по «Эдинбургу» нельзя, одна пуля, пробившая танк со сжиженным газом, и от нас не останется даже пепла – но так как-то… надежнее, что ли…
– До цели одна миля! Заходим с кормы!
И тут в гарнитуре рации набатным звоном разорвалась чужая речь. Чужая – несмотря на то, что говорили по-русски…
– Во имя Аллаха, милостивого и милосердного…
– На, послушай! – Я протянул Али гарнитуру рации.
– Мы, муджахеддины Фронта исламского освобождения, требуем от русских собак навсегда убраться со святой земли Мекки и Медины! Все, что сегодня свершится, будет последним предупреждением неверным псам, держащим в рассеянии и неверии многие миллионы мусульман! Аллаху Акбар!!!