Бремя русских
Шрифт:
Джон, вслед за мной, тоже поклонился и поцеловал руку королевы.
«Да, – подумал я, – глядишь, и мою руку скоро так же начнут целовать. А оно мне надо?»
Ее величество Ольга оказалась весьма радушной хозяйкой. Она провела нас не только по Дворцовому парку, но и показала нам Старый замок, уничтоженный во время Второй мировой войны, Дворец кронпринца, церковь Штифтскирхе и другие красоты центра Штутгарта.
Потом мы вернулись в Новый Замок, где радушная хозяйка показывала нам все красоты дворца – в моей истории, он полностью выгорел в войну, и восстановили его лишь снаружи. Конечно, здешняя
В Мюнхене, в ожидании поезда на Штутгарт, мы поели тамошних знаменитых белых сосисок. Судя по всему, они были уже не первой свежести – их полагается есть до полудня, а мы ими перекусили вчера вечером. Но мой луженый желудок справился с этой напастью, а вот у Джона начались, скажем так, проблемы.
Ольга сразу подозвала служанку и поручила ей провести гостя «в ту комнату отдыха, что подальше», после чего повернулась ко мне и вдруг сказала по-русски: – Господин Брюсов, а откуда у вас в немецком швабский акцент? Я б даже сказала, что вы родом из одной из деревень к югу от города.
По-немецки я произнес всего лишь одну фразу, но чуткое ухо королевы уловило мой акцент.
– Я в детстве прожил четыре года в Штутгарте, – ответил я.
– А где? – заинтересованно спросила королева Ольга.
– В Дегерлохе, на Фридрих-Эберт-Штрассе, – сказал я.
– А в церковь вы ходили? – продолжала допрашивать меня ее величество.
– Да, конечно, в Русскую церковь на Зайденштрассе, – ответил я не задумываясь, не добавив, впрочем, того, что это бывало крайне редко – только тогда, когда Йоахим отлучался. Сказал, и тут же прикусил язык, вдруг вспомнив, что Русская церковь на Зайденштрассе была построена уже после смерти королевы Ольги.
В общем, как в анекдоте: «И тут Штирлиц подумал: а не сболтнул ли я лишнего?»
Как тут же выяснилось, лишнего я действительно сболтнул, потому что королева Ольга прекрасно знала подведомственные ей территории.
– Господин Брюсов, – с удивлением спросила она, – а вы знаете, что Зайденштрассе – совершенно новая улица, и никакой церкви, а уж тем более русской церкви, там нет. Да и Дегерлох – всего лишь деревня, а не часть Штутгарта. Мы частенько туда выезжаем, подышать тамошним знаменитым воздухом. Но никакой Фридрих-Эберт-Штрассе я там не припомню. Кстати, а кто такой Фридрих Эберт?
– Не знаю, ваше величество, – смутился я. – В том возрасте, в каком я тогда находился, я не задавал взрослым подобных вопросов.
Королева задумалась:
– Вы знаете, у меня уже были странные сомнения в отношении югороссов – они как будто не из нашего мира. Ходят разные слухи и сплетни насчет них. И вот теперь я чувствую, что вы мне рассказали несомненную правду, но при этом у меня такое впечатление, что все это не от мира сего. В будущем Штутгарт, наверное, будет больше, чем он сейчас есть, и вполне возможно, что Дегерлох станет частью города. Виктор, скажите, в каком году вы родились?
– В тысяча девятьсот восемьдесят шестом году, ваше величество, – ответил я.
Королева гордо вскинула голову: – Господин Брюсов, я очень хотела бы знать, что будет с моей многострадальной Родиной, и с моим
– Ваше величество, в будущем Россию и Германию, включая и Вюртемберг – в той истории, из которой мы сюда прибыли, ждут очень тяжелые времена. Но знайте, что Россия тогда выстояла и победила.
А сейчас Югороссия, капитан-лейтенантом флота которой я имею честь быть, сделают все, чтобы России, да и всему миру, не пришлось бы снова проходить через великие потрясения.
Тут вернулся Девой, и «Шахерезада», то есть я, «прекратила дозволенные речи».
Нас провели в скромную залу в Новом дворце, где уже был накрыт стол. Обед был обильным, но знакомых швабских блюд не было – все кушанья имели незнакомые мне французские названия. А вот местные вина мне не понравились. Моча.
Потом мы уселись в салоне, куда нам принесли кофе и прекрасный коньяк, и придворные дамы удалились прочь. Наступила тишина, прерываемая только тиканьем напольных часов, напоминавших нам о неумолимом ходе времени.
И тут Ольга неожиданно для нас сказала:
– Господа, мне кажется, я догадываюсь, куда именно вы едете. Про вас, мистер Девой, я наслышана – вы ведь тот самый смельчак, который организовал побег на Катальпе. Да и вы, господин Брюсов, я так полагаю по вашей фамилии, наверняка потомок королей?
Королева внимательно посмотрела на нас обоих:
– Я уже догадываюсь, господа, что вы путешествуете по миру не из праздного интереса. Так что имейте в виду – если случится так, что Ирландия станет независимой, то королевство Вюртемберг – хоть мы и находимся в прусской кабале, – но мы все еще формально независимое королевство.
Так вот, если то, о чем я сейчас сказала, произойдет, то мы первыми признаем Ирландское королевство и окажем вам всю возможную помощь. И я надеюсь когда-нибудь посетить вас, в Дублине или в древней Таре. Короче, там, где когда-нибудь будет ваша столица. Я вам это обещаю…
В учебной аудитории «Перекопа» было тихо, только с берега доносился отдаленный треск выстрелов, глухое уханье пушек и едва слышные крики «Ура!». Части русской армии, назначенные для формирования персидского экспедиционного корпуса, проходили ускоренный курс боевой подготовки «по-югоросски».
Это были состоявшие ранее в резерве и по причине общей скоротечности войны не успевшие принять участие в боевых действиях на Балканах: 1-я гренадерская дивизия, Сводная Кавказская казачья дивизия, 2-я Донская казачья дивизия, 2-я саперная бригада, Отдельный Кубанский казачий полк, 7-й отдельный Кубанский пластунский батальон и сводная Горно-артиллерийская бригада. Кроме того, в походе принимала участие сводная гвардейская бригада, составленная из сводных рот всех гвардейских пехотных полков. Чтобы в дальнейшем гвардия не закисала, сводную Гвардейскую бригаду предполагалось сделать постоянно действующим боевым формированием, регулярно обновляющим свой состав путем ротации.