Бремя тела
Шрифт:
— Ксюш, смотри, тот большой и темнее, — Лена крутила в руках кошелек, не зная, кому верить больше. Она даже внутренне порывалась оставить идею с арбузом и купить дыню. — Я совсем запуталась, Ксюш. Чем тебе тот не нравится?
— Потому что он не спелый, внутри зеленый, а этот, — Ксения ударила ладонью по арбузу, который держала в руках, — спелый.
— Да мамой клянусь, что спелый! Хороший арбуз, просто мед. Посмотри сюда, — с этими словами продавец достал огромный кухонный нож и, сняв арбуз с весов, привычным движением сделал вырез. — Смотри, покупай.
С
Но по мере того как показывалась мякоть арбуза, уверенность продавца таяла. Когда он вытащил из арбуза абсолютно светлый, с зеленоватыми прожилками кусок, Ксения засмеялась. Продавец вскинул руки к небу и быстро спрятал зеленый арбуз под прилавок.
— Мы берем этот и точка! Взвешивайте!
— А откуда ты знаешь, что этот спелый? — спохватилась Лена. — Может, тут все такие зеленые?
— Мамой клянусь, случайно зеленый попался. Весь остальной спелый, вкусный, — ответил за Ксению продавец. — Спелый, хороший арбуз, этот съешь и еще придешь, такой сладкий.
— Просто знаю, — спокойно ответила Ксения. — Расплачивайся, ты вроде деньги приготовила, а теперь стоишь и на меня смотришь. То разговоры на свою любимую тему вела, то, когда от тебя помощь требуется, стоишь, мнешься.
— А, да-да, извини, — опомнилась Лена.
Когда продавец, бесконечно бормоча под нос: «Хороший арбузы, спелый, этот случайно зеленый», укладывал арбуз в пакет и передавал его Лене, Ксения, присмотревшись, разглядела на полосатом боку арбуза что-то коричневое. В первый момент она уже потянула руки, чтобы выхватить у Лены пакет и с ругательством вернуть арбуз продавцу, уж больно похоже было пятно на обыкновенную гниль. Но тут же сообразила, что гниль и все прочее здесь не при чем: на арбузной корке удобно пристроилось вездесущее черное пятнышко.
VIII
Летом время бежит намного быстрее, чем осенью, весной и уж тем более зимой. Дни сначала становятся длиннее, затем приходит жара, а с ней и выпускные в школах. Потом наступает некоторое затишье, все веселятся, гуляют, отдыхают, изнывают от жары и зачем-то едут в еще более жаркие страны. И в самый разгар жары открываются школьные базары и вместо того, чтобы как следует насладиться последними теплыми деньками, население бросается скупать учебники, канцелярские товары и все, что может пригодиться для учебы.
Ксения гуляла, виделась с сестрой и подругами — в отличие от сестры, они всегда были рады ее видеть, особенно Лена. Мама почти ежедневно устраивала Ксении лекции о том, как необходимо в ее возрасте подумать о том, чтобы наладить личную жизнь.
Любимыми местами Ксении, конечно, были
Начало и середина августа выдались дождливыми. Ксения сидела дома за книгой, изредка вставая, чтобы сходить на кухню и попить чаю. Прогулки радости не приносили: теплый мелкий дождь, казалось, не прекратится никогда. Он монотонно барабанил по зонту, действуя усыпляюще. В один из таких дней Ксения решилась съездить в пустующую квартирку бабы Лары, которую мама собиралась сдать.
— Вот выйдешь замуж, негде будет жить, так и пригодится бабушкина квартира. Тогда и не посмотрите, что там под окнами дымят трубы, которые тебе не нравятся. Разобрать шкафы, сделать небольшой ремонт и чудесно там устроиться можно. Эта квартирка досталась бабе Ларе, когда она еще с твоим дедом разводилась, разъезжалась. Ох, и намаялись же они тогда! Разводы-то, мягко говоря, не приветствовались. Дед и так, и сяк, и через райком. Я тогда была еще совсем маленькой.
— Но ведь и от нас папа ушел, когда я была совсем маленькой, — осторожно заметила Ксения.
— Положим, не ушел, а я выгнала, — ответила мама. Было заметно ее волнение: она гладила белье и водила утюгом так, что гладильная доска поскрипывала на все лады.
Ксения не любила говорить об отце. Как, в принципе, и мама о своем отце — муже бабы Лары. Баба Лара, когда Ксения заводила разговор о дедушке, о котором почти ничего не знала и видела разве что на фотографии, отмахивалась и строго говорила, что есть и другие темы, на которые можно поговорить.
— Ты это верно решила, съезди в бабушкину квартиру, осмотрись там, — мама аккуратно, но решительно переводила разговор в другое русло. — Я с месяца на месяц сдам ее, чтобы не пустовала, да и платить за нее накладно. Посмотри, может, какие-то бабушкины вещи себе возьмешь. Ее когда в больницу клали, так она все сокрушалась, что цветы никто поливать не будет, и они засохнут. Я цветы сначала ездила, поливала, потом забрала к нам, вон там на подоконнике стоят.
Мама показала рукой на небольшой фикус, герань и два кактуса в ярких пластиковых горшках. Они стояли у бабы Лары на кухне, на самом видном месте у окна, на специально приделанной к подоконнику перекладине.
— Может, заберешь себе какие-то бабушкины украшения, их все равно надо забирать оттуда, если квартиру сдавать, — продолжала мама. — Соседям покажись на глаза. Там в семнадцатой квартире Вовчик. Помнишь его? Мы с его мамой вместе в роддоме лежали, в одной палате. Вовчик красивый, высокий, при деньгах, машина есть.
— Мама! — Ксения вскочила со стула и принялась ходить по комнате.
— А что я такого сказала, Ксюша? Я же желаю тебе только хорошего! Найти нормального парня, встречаться с ним, жизнь свою наладить. А там, гляди, и семья будет, детишки.