Бремя Власти
Шрифт:
— А кто тогда?
— Лютый зверь, в котором только личина людская, а остальное бесовское, — нехотя поясняю ему и слышу как рядом всхлипывает Оля. Ей мои методики точно не по нраву, но сейчас, слава Богу, не эпоха феминизма, женщины именно там где и должны быть — дома, в заботах о семье, хозяйстве и здоровье.
— А веревка то зачем? — спросило дитя, так и не получившее внятного ответа.
— Наказать зверя надо, да так, чтоб больше таковых не являлось.
На сей раз Ярослав ответом оказался удовлетворен и с интересом продолжал смотреть на то как на четырнадцати эшафотах готовят казнь. Он еще не понимал
И вот тут в голове мелькнула мысль: 'А вправе ли я калечить детство своего ребенка, ведь видеть смерть в таком возрасте — это отпечаток на всю жизнь!'. Но следом за ней явилась еще одна: 'Государь не может быть жалостливым к врагам своего народа'.
Каты закончили. Смурной день показался еще гаже, людской гвалт нарастал пуще метели в феврале, народ требовал, а палачи смиренно ждали приказа. Старый медведь выжидающе посмотрел на меня.
Киваю ему. И князь-кесарь дает отмашку.
Щелк! Бумс! Пара ударов крышки по брусьям и механизм стопорится, а на натянутых веревках дергаются в конвульсиях четырнадцать тел. Они умирают медленно, не у кого шею не сломало, каты Берлоги люди умелые, могут сотворить такую казнь, что человек проклянет собственных родителей, подаривших ему жизнь…
Теперь, когда вижу как из ублюдков по капле уходит жизнь понимаю, что не смотря на жажду отмщения больше никогда до подобного не опущусь. В противном случае и сам могу превратиться в нечто подобное, алчущее страха и крови.
На плече вздрогнул Ярик, и меня отпустило, на душе полегчало, а в голове наоборот туман, словно медовухи перебрал.
— Батюшка, я домой хочу… сказку твою послушать, — тихо-тихо прошептал он мне на ухо.
Улыбаюсь и замечаю — сановники вздрогнули: неужели думают, что от созерцания казни мне весело? Эх… люди… все по себе меряете. Что ж, правосудие свершилось, теперь задерживаться здесь не следует, через три дня трупы снимут и сожгут, а пепел отвезут к полякам, да прикопают на границе, в назидание и память потомкам.
Что ж, дело сделано.
— Возвращаемся.
11 ноября 1715 года Р.Х.
Шотландия. Шеримфур.
Александр Баскаков, возмужавший и окрепший, стоял на холме рядом со штабной палаткой, он размышлял. В последние месяцы много думал о прошлом, настоящем и будущем. Общаясь с философом и умнейшим человеком своего времени, Баскаков волей-неволей перенял немало привычек своего наставника Якова Брюса. Недаром ведь московский люд считал его чернокнижником — было с чего, это Саша понял на собственной шкуре.
Нет, Брюс не колдовал, не взывал к демонам и вообще не занимался мерзостными ритуалами. Яков просто беседовал, мыслил вслух и отвечал на вопросы, иногда писал в своем дневнике, который разросся до семи толстых тетрадей. Как говорил сам Яков: 'Сии записи государю вельми полезны будут, а уж как ими распорядиться он разберется'. И в последние недели писал он больше чем говорил, да еще дал ученику наказ, чтоб доставил их государю не щадя живота, если с самим Брюсом чего случится.
И это последнее наставление пугало Баскакова больше предстоящего сражения, в котором он впрочем не участвовал — государь запретил открыто принимать сторону, но вот наблюдать за происходящем не запрещал.
Так что стоит теперь Саша на холме и смотрит как в сумрачный квелый день, без
Стоило якобитам захватить Перт, а за ним Эдинбург и Глазго как желание лорда Мара захватить кроме Шотландии и Англию в придачу переросло в идею фикс. Александр считал, что ограничься они только одной Шотландией все могло бы быть по-другому. Но сделанного не воротишь и армия горцев, вторгшаяся под командованием Томаса Форстера на просторы Англии, потерпела поражение от превосходящих сил англичан под Престоном.
Видимо именно это вынудило Мара все же дать генеральное сражение англичанам, к коим по заверениям горцев прибыло больше шести тысяч 'голландцев' — ветеранов не одного сражения, отлично вооруженных и голодных до битвы.
Александр уже заранее знал какой будет исход у этой битвы. Не смотря на то, что горцев вроде как больше англичан, но вот качество у гордых сынов каменных пустошей куда хуже.
Шерифмурские просторы подходили одинаково как для нападения так и для защиты, нужно лишь верно расставить приоритеты и дать командующим отрядами правильные приказы. Увы, но как видел Александр, пусть и посредственный тактик и никудышный военный стратег, лорд Мар с клановыми главами такой мелочью не озаботился.
Ни один из высших командующих восставших не обладал нужными навыками, тупо выставив свою армию напротив англичан, не столько укрепившихся в обороне, сколько готовящихся к марш-броску.
Баскаков, внимательно следивший за действиями англичан с грустью отмечал, как красные мундиры ровными шеренгами выстраиваются для боя. Джон Кемпбелл, герцог Аргайл видимо сделал правильные выводы, после потери двух третей Шотландии за неполных два месяца восстания.
Между тем непогода только усиливалась и вот лорд Мар, верхом на пегом коне выехал на вершину холма, и скомандовал 'В атаку!'. Запели волынки, заорали тысячи глоток и вот уже армия горцев выступает навстречу своему извечному сопернику, только кажущемуся другом и союзником.
Им навстречу под барабанный бой двинулась красная волна. И двигалась она не в пример организованней, хотя правое крыло англичан даже со стороны казалось куда жиже и слабее. Это заметил даже Баскаков.
Как оказалось, лорд Мар это заметил. Вестовые тут же помчались к командирам отрядов, и вот из центра на усиление левого крыла отделяется два батальона застрельщиков…
А красные мундиры между тем спокойно шли вперед, будто не замечая пертурбаций противника. Горцы преодолев треть пути неожиданно оказались под обстрелом артиллерии англичан, но эффективность последней была столь низка, что значительного урона не нанесла.
Баскаков следил за движением обеих армий и видел, что шотландцев на земле после залпов англичан осталось от силы два десятка, да и те больше раненные. Следующий залпы вовсе оказались в 'молоко', до того нелепы, что Александр поморщился от криворукости артиллеристов. И эти снобы еще говорят о своем величии?! Да тут впору на стажировку в Россию посылать, или на худой конец во Францию — уж это королевство на земле воевать любит, за последние четверть века во всех крупных конфликтах участвовала.