БРЕНД. Повод для убийства
Шрифт:
– Что вас беспокоит, Марина Петровна? Спрашивайте…
Серегин казался спокойным – по крайней мере держался он в высшей степени невозмутимо. Марина поняла, что он готов к самому откровенному разговору с ней и более того – ждет его.
– Скажите, Николай Андреевич, – решилась она, – а зачем же вы вызвали нас с Магриновым в «Макдоналдс»?
– Вы уже спрашивали об этом. Действительно, причин, по которым я не хотел говорить о случившемся, было несколько. Об одной я сказал: и правда, мне было как-то стыдно признаваться вам в моем поражении. Было и еще одно обстоятельство – получалось, я вроде бы предъявляю вам какие-то претензии: вот, мол, не помогли
– Теперь мне понятно, – Марина, обычно крайне сдержанная, неожиданно призналась:
– А я во всем винила себя! Вы даже представить себе не можете, сколько всего передумала после нашей встречи-ссоры… Ну да ладно… Чем намерены заниматься, Николай Андреевич? Вам что-нибудь удалось спасти?
– Заниматься? Пока ничем. Кое-что мне удалось сохранить. И то только благодаря своеобразной структуре моего Дома. И спасибо – политике сиротства, над которой вы так любили посмеяться… Я успел обрезать кое-какие концы – они не получили мои связи с теми, у кого я шил свои модели, в особенности за рубежом. У меня не было зама – вы это знаете, вся организация замыкалась только на мне… Они, конечно, со временем все поймут и найдут толкового человека на мое место…
– А вам они не предлагали остаться?
– Нет, и это вполне понятно…
Немного помолчав, Серегин признался:
– И все равно я потерял очень многое: прежде всего коллектив, хотя пока они уволили только мою секретаршу и главбуха. Но это естественно. Конечно, отобрали офис и все, что было на счетах в Москве…
– Понятно. И где же теперь размещается «Тренд»?
– У них под боком – в основном офисе холдинга. Полный контроль… Но вообще, вряд ли вы сможете себе представить всю изощренность этой сделки… Они ведь якобы выкупили у меня мой бизнес! Я его не просто отдал – я его продал! За смехотворную сумму в пятьдесят тысяч долларов… Когда только готового, отданного на реализацию товара у меня по меньшей мере на несколько миллионов… Теперь по условиям нашего контракта в глазах модного сообщества я должен выглядеть человеком, совершившим выгодную финансовую операцию – продал дело на взлете…
– Но, насколько я знаю, модное сообщество все поняло правильно… – Марина вспомнила рассказ Суржикова, который прямым текстом называл операцию «Эндшпиля» элементарным захватом чужой собственности, а не просто враждебным поглощением, что, хотя и звучит почти интеллигентно, на самом деле является более изысканным определением обыкновенного бандитизма.
– Мне все равно, как это называть, и без разницы, что считают в модной тусовке…
Николай Андреевич снова налил себе вина. Если бы он был человеком курящим, то наверняка бы закурил. Марина курила одну сигарету за другой. Ей надо было выяснить еще одну важную вещь – она не знала, уместно ли сейчас спрашивать его об этом.
Вопрос касался ее собственного журнала. То, что рассказал ей Сергей Рябинкин о планах Говорова и Костина устроить ближе к весне презентацию журнала «Воздух времени», теперь казалось делом возможным. Даже более того – неизбежным. Если они так решительны и пунктуальны во всем, что касается их планов…
– Видите ли, Николай Андреевич, – решилась
– Информация достоверная? – заинтересованно спросил Серегин.
– Трудно сказать… Случайно услышанный разговор Говорова и Костина с журналисткой из еженедельника «Мир денег»…
– С Илоной Земской? – уточнил Серегин.
Марина подтвердила его догадку.
– Значит, это так и есть. И это не случайная обмолвка. Сознательно допущенная утечка информации… Они готовят почву, сеют слухи, чтобы подготовить общественность к предстоящим событиям… Вы меня очень огорчили, Марина Петровна.
– А я все думала – не может такого быть!
– Еще как может! Уж я-то знаю… – Серегин разволновался, он встал из-за стола и принялся ходить по комнате.
– Вы могли бы максимально точно передать их разговор? – попросил он Марину.
– На презентации нового бутика Земская спросила эту «сладкую парочку», какую еще презентацию они готовят. Говоров промолчал, а Костин похвастался, что будут презентовать журнал, но не прямо сейчас, а ближе к весне. Земская, знающая толк в этом деле, удивилась, что это случится так быстро, и сказала: «Значит, купите что-то готовенькое». Костин тут же открестился от сказанного, он, мол, этого не говорил. Но тут Говоров не удержался и заметил, что скоро все узнают, «чем пахнет воздух времени»… Вроде бы и не о нас речь, если бы не эта странность – «чем пахнет воздух времени» – все это неуместно звучит, если только речь на самом деле не идет о нашем журнале…
– Согласен. Они явно имеют в виду ваш журнал… Вы говорили об этом с Азаровым?
– Нет. Сначала не решилась. Такие люди, как он, не очень-то доверяют всякого рода слухам, и я боялась потерять репутацию серьезного человека. А когда надумала – он уехал в командировку. На неделю.
– Как он, по вашему мнению, относится к журналу? – спросил Серегин, и в его вопросе явно не было праздного любопытства.
– Заинтересованно. Вчера сам заходил, предложил провести опрос, уточнить нишу, в которой мы работаем. Мы, похоже, попали в точку, ориентируясь не на элиту, а на средний класс. Обещал увеличить штаты… Вроде бы все нормально…
Марина вспомнила, что последнюю их встречу сегодня утром нельзя было назвать сколько-нибудь дружественной. Правда, Азаров очень спешил… Но интонация! Марина решила, что рассказывать об этом Серегину совершенно необязательно.
– И это все? – Серегин почувствовал эту недоговоренность, недосказанность – он хорошо знал цену мелочам, из которых нередко складывалось серьезное деловое общение.
– Да, было кое-что еще… – добавила Марина. – К нему приходили какие-то опытные специалисты, которые хотели бы работать в нашем журнале… Я даже подумала, не ради них ли Семен Аркадьевич так легко пошел на изменение штатного расписания…
– А кто завел разговор о дополнительных единицах – вы или он? – спросил явно не из праздного любопытства Серегин.
– Я, – ответила Марина. – Правда, он сразу же сказал, что ждал этого разговора…
– И последний вопрос, – Серегин говорил с Мариной так, будто был следователем, его вопросы звучали жестко и категорично. Он и сам понял, что перегибает палку, и извинился: – Ничего, что я вас так детально обо всем расспрашиваю, Марина Петровна?
– Да бога ради! – ответила она.
– Скажите, Азаров является учредителем и хозяином журнала?