Бренд.
Шрифт:
Летать на самолетах – значит отдаляться от понимания мира. Находясь на расстоянии десяти тысяч метров над землей, ты и от земли далеко, и к Богу не особо близок.
Самолет как телевизор – там невозможно ничего понять, просто сидишь и коротаешь время, смотришь, как мелькает внизу земля, размышляешь о всяких романтических вещах, об облаках – чайка Джонатан Ливингстон и все в таком роде. Иногда это, наверно, полезно.
Мне больше нравятся аэропорты, чем самолеты. Я обожаю аэропорты.
Даже то, как звучат их названия, уже очень красиво: Орли, Хитроу,
Шёнефельд, Фьюмичино, Арланда, Мирабель, Барахас, Ла-Гуардиа,
Гадермуен, Клотен,
Мне кажется, что находиться в самом аэропорту (а тем более в самолете) не так приятно, как ехать в аэропорт на желтом такси.
Ощущение приближения к аэропорту сравнимо разве что с приближением
Нового года или Рождества. Сами Новый год и Рождество не так прекрасны, как их приближение. Праздники было бы хорошо вообще отменить, а оставить только канун праздников. Ну, что-то вроде улыбки кота без кота. Ожидание чего-то всегда более прекрасно, чем это что-то.
Определенность и совершенность всегда немного разочаровывают. Сразу подступают ностальгия и скука. Поэтому, наверно, людям нравится летать на самолетах. В самолете все неопределенно, ничего нельзя сказать наверняка, в самолете ты всегда в ожидании чего-то. Ты в ожидании того, когда принесут выпивку или еду, в ожидании взлета или посадки, может быть, в ожидании новых знакомств и, главное, никогда не знаешь, рухнет твой самолет или нет. Это самое трепетное ожидание из всех ожиданий в самолете. Судьба – она ведь нечто индивидуальное, для каждого человека своя, а тут она становится общей, одной на всех. Я не верю, что в самолете могут собраться 200 человек с одинаковой судьбой. В самолетах индивидуальная судьба ничего не значит.
У Lufthans’ы был такой слоган – “Alles fur diesen Moment” (“Всё для этого момента”). В нем есть очень много неопределенности. Создается такое ощущение, что следующего “момента” может, в общем-то, и не быть. Но в то же самое время говоришь себе, что это Lufthansa и боятся нечего. Однако этот слоган почему-то убрали.
Я не летаю на самолетах, потому что слишком много смотрю телевизор.
Самолет и телевизор очень похожи, поэтому мне хватает телевизора. Но если бы я летал, то мне было бы все равно, разобьемся мы или нет.
Смерть в авиакатастрофе, наверно, не худшая смерть, которая может быть. Во всяком случае, это быстрая смерть. Никто не знает, как там нам придется умирать, доживи мы до старости. А кроме того, мое имя попадет в выпуск новостей. Единственное, что огорчает: оно будет стоять в середине длинного списка пассажиров. Мне было бы приятно, чтоб мое имя как-то выделили. Я думаю, что за отдельную плату телевизионщики могли бы это сделать.
Люди, погибшие в авиакатастрофе, – люди особые. По ним объявляют общегосударственный траур, их родственникам выражает соболезнования сам президент, даже бывает, что в день траура отменяют рекламу по телевизору. Все эти почести только потому, что люди погибли не поодиночке, а вместе, коллективно. Хотя умереть всем самолетом, всем кораблем или же всем миром уже удача, потому что умерать одному гораздо обиднее.
Но с другой стороны, мне не хотелось бы умирать раньше времени.
Во-первых, я пропущу следующий Tour de France, а во-вторых, если я полечу, то полечу с Lufthans’ой, а я свято верю, что самолеты
Lufthans’ы никогда не падают. Всегда до боли обидно, когда во что-то или в кого-то веришь, а потом эта вера рушится, и не важно, человек это, авиакомпания, Бог или ботинки Ecco. Разочарование – оно, в общем-то, по сути
У авиакомпании Lufthansa мне очень нравятся цены. Почти в любой город мира билеты на рейс Lufthans’ы самые дорогие. Это подтверждает мою догадку, что Lufthansa – лучшая авиакомпания мира. Если бы я собрался полететь на Рождество 2006 года в Нью-Йорк, то за билет в одну сторону отдал бы 2300 евро. И сделал бы это с удовольствием. Но я не полечу в Нью-Йорк на Рождество в этом году, потому что хочу впервые попасть в Нью-Йорк именно по какому-нибудь особому случаю. Я даже не могу сказать, что это за “особый случай”, но точно знаю, что полечу туда только по особому случаю. Хотя если бы было можно, то я поплыл бы в Нью-Йорк на корабле. Пока же я сижу в Интернете на www.earthcam.com и смотрю, что там происходит на Times Square.
Мне не нравится, что самолеты так быстро преодолевают пространство.
Это ненормально. Совсем не видишь, как меняется земля, воздух, люди, погода. Просто выходишь через каких-нибудь несколько часов в абсолютно новом мире. Это, должно быть, большой шок. Я бы с гораздо большим удовольствием летал на дирижабле. В этом тоже моя большая несовременность.
Но моя нелюбовь к самолетам никак не влияет на мою любовь к авиакомпании Lufthansa. Цвета Lufthans’ы очень похожи на цвета IKEA.
А кроме того, почему-то так кажется, что самолеты, на которых написано Lufthansa, выглядят гораздо больше всех остальных самолетов. У меня такое ощущение уже давно. Самолеты Lufthans’ы какие-то более толстые, что ли. Как бывают обычные чайки, а бывают жирные чайки. И вот самолеты Lufthans’ы – это жирные чайки.
Вообще, непонятно, почему нравится один бренд и не нравится другой.
Мне вот просто очевидно, что Lufthansa – самая лучшая авиакомпания мира. И я не могу понять, когда кто-то говорит, что лучшая авиакомпания- это Air France или British Airways. Может, те, кто это говорит, почаще летают на самолетах, чем я, но что это меняет?
Они, конечно, могут сказать гораздо больше о полетах с той или иной авиакомпанией. Но я-то не летаю. Какое мне дело до самих полетов? Я и не говорю, что летать с Lufthans’ой лучше всего, – хотя наверняка это так. Я говорю, что Lufthansa- самая лучшая авиакомпания мира. Хотя бы как звучит: “L-u-f-t-h-a-n-s-a”.
Soundtrack. Sting “Englishman in New York”.
Bonus. Мы видим очень близко довольное лицо человека. Его обдувает ветер. Затем камера потихоньку начинает отдаляться, и мы видим, что этот человек сидит на крыле летящего самолета авиакомпании Lufthansa.
Packshot Lufthans’ы и слоган: “Мы превращаем мечты о полете в реальность. Lufthansa”.
13. McDonald’s
Меня зовут Энди Уорхол, и я только что съел гамбургер.
Из фильма Йоргена Лета “66 сцен из Америки”
Factum: McDonald’s является самой крупной сетью быстрого питания в мире.
Штаб-квартира McDonald’s находится в пригороде Чикаго, городке
Оук-Брук.
McDonald’s основали братья Дик и Мак Макдональды. Первый ресторан
McDonald’s открылся в Сан-Бернардино, штат Калифорния, в 1940 году.
Успех к McDonald’s пришел после 1948 года, когда McDonald’s окончательно сформировал свою fast-food-концепцию.
Еда McDonald’s – это, в первую очередь, сэндвичи (гамбургеры, чизбургеры, бигмаки и др.), картофель фри, пирожки с начинкой и молочные коктейли.