Бригада: Металл и воля
Шрифт:
Скажете — узнаю.
Скорей всего, по телефону она ничего не скажет — назначит встречу. До чего же не хочется вести бессмысленную беседу, улыбаться, переспрашивать. В голове болезненной занозой сидит исчезнувший Муса и пропавший Белов. Но Ольга — слишком важный источник информации, чтобы отказываться, ссылаясь на перегруженность или на недомогание.
— Завтра вечером я организую этакий «междусобойчик», по современной терминологии — великосветский раут. Приглашены видные политики, представители бизнеса, писатели, журналисты. Пообещал приехать Михалков. Не хотите ли вы развеяться, пообщаться и со мной, и с любопытными
Настоящий профессионал, а генерал, без лишней скромности, считал себя экстра профессионалом, никогда не откажется от участия в любом торжестве. Возможность выудить из, казалось бы, обычной светской трепотни зёрнышки информации, составить из них многообещающую мозаику — разве не в этом смысл его работы?
— Если удастся выкроить пару часиков свободного времени, обязательно приеду, — осторожно согласился он.
Ожидаю не поздней восьми вечера…
Без четверти восемь генеральская «волга» становилась у подъезда Фонда. Введенский, в новом костюме и при галстуке, кивнул швейцару, вежливо поздоровался с двумя охранниками. Обычно он отвергал всё новое — костюмы, рубашки, обувь. Там давит, здесь жмёт — какое удовольствие? Привычней ношенный, удобный костюм и старые ботинки способствуют плодотворной работе. Но предстоящий «междусобойчик» требует соответствующего снаряжения.
Торжество уже началось. Женщины, одетые в умопомрачитеные платья из коллекции именитых модельеров, с обнажёнными плечами и спинами, увешанные бриллиантами, доброжелательно, на самом деле — завистливо или пренебрежительно, оглядывали друг друга. Мужчины во фраках и с бабочками, тихо разговаривали. Никаких парадных столов, никаких угодливых официантов. На столиках, которые выстроились вдоль стены, — лёгкая закуска и напитки.
Введенского встретила хозяйка. Боже мой, как она изменилась, как поработало над ней время! Вместо изящной, неопытной скрипачки — зрелая женщина, знающая себе цену, глава процветающей компании.
— Спасибо, Игорь за точность… Не обижаешься за фамильярность? Ведь мы с тобой — старые друзья…
Ради Бога, Оленька, никаких обид быть не может.
Они подошли к бару, взяли по бокалу с шампанским, медленно подошли к широкому, во всю стену, окну.
— Как дети, супруга?
Спасибо, всё хорошо… Александр Николаевич не появлялся?
Бестактный вопрос насторожил Белову. Сыскарь не может не знать об изменениях, произошедших в её лично жизни. Значит, или ему известно о местонахождении Сашки, или он пытается выудить это у его законной супруги?
Ольга недоуменно подала голыми плечиками.
— Будто провалился неизвестно куда. Может быть, руководитель службы безопасности Фонда что-то знает?… Дмитрий Андреевич, подойдите, пожалуйста, — не поворачиваясь, позвала она. Будто окликнула комнатную собачку. Шмидт тут же подошёл к собеседникам. — Вот Игорь Леонидович интересуется пропавшим вашим хозяином. Если мне не изменяет память, вы пытались отыскать его. Удалось?
В отрицательном ответе можно не сомневаться. Бесталанные артисты разыгрывают очередную трагикомедию, приглашают тупоголового мента принять в ней участие. Конечно, в качестве статиста. Придётся поиграть в поддавки.
— Пожалуйста, посвятите меня. Желательно, со всеми подробностями, — предельно вежливо попросил Введенский. — Кого запрашивали, что ответили, куда
Просьбы фээсбэшника напоминают требование представить подробный отчёт. Ну, что ж, он имеет право требовать этого от своего агента Фотона.
— Увы, — Шмидт огорчёно потёр лысину, — Почти ничего. По последним сведениям, полученным мною от журналистов, Александр Николаевич покинул Москву. К сожалению, где он сейчас находится — никому неизвестно.
Ничего нового! О том, что Белов уехал, Введенский давно знает. Мало того, ему известно, что он уехал на экспрессе «Москва-Владивосток», что его сопровождали три человека. А вот где эта компания сошла с поезда, в каком городе или посёлке спряталась? Если уж такая мощная организация, как ФСБ, не могла добраться до бывшего авторитета, что можно требовать от начальника службы безопасности Фонда?
— Надеюсь, если вам удастся что-нибудь узнать, поделитесь со мной?
Обязательно, поделимся! — повелительным жестом приказав Шмидту оставить собеседников, пообещала Белова. — Рассчитываю на взаимное одолжение…
Похоже, ничего полезного узнать не придётся. Зря он потерял дорогое время. И всё же почему, услышав простой вопрос о муже, так растерялась Ольга? Зачем она позвала на помощь Шмидта. Неужели, она что-нибудь знает? Придётся задействовать опытных помощников, организовать за ней круглосуточное наблюдение. Не исключено, что Белов находится в Москве и сидит в каком-нибудь подвале…
Вежливо извинившись, Введенский покинул банкетный зал.
А если самому тряхнуть стариной, превратиться в связника, неожиданно подумал он, садясь в машину. Опыта не занимать, чеченский язык он знает, обычаи кавказских народов тоже знакомы. Внешность? А что внешность? Сейчас на стороне сепаратистов кто только не воюет — и украинцы, и латыши, и арабы — настоящий интернационал наёмников. Затеряться в нём — плёвое дело.
Игорь Леонидович знал, что Хохлов высмеет его — надо же придумать такое — генерал и связник! — что Председатель категорически запретит, но думать о своём немалом опыте и полезности делу, служению которому отдана вся жизнь, было удивительно приятно…
В час ночи гости разъехались. Шмидт и Белова тоже покинули здание Фонда. Дома, переодевшись в халат, Белова вызвала в спальню своего гражданского мужа. Именно, вызвала, а не пригласила. Не для выполнения супружеских обязанностей — в последнее время она не приставала к нему с ласками, не теребила мужскую грудь и не подставляла свою. Будто брезговала. Ей нужен был слушатель и зритель в одном лице.
Дмитрий Андреевич понял — предстоит серьёзный разговор. И не ошибся.
Усадив его на пуфик, женщина в распахнутом халатике бегала по комнате. Будто тигрица в клетке.
— Кажется, Введенский до чего-то докопался, — взволнованно рассуждала она, время от времени бросая на статиста гневные взгляды. Будто он виновен во всех её несчастьях — настоящих и будущих. — Неужели ему стукнули о звонке Сашки? Или — о нашем разговоре с ним в «Кабачке»? Вообще-то, всё это не страшно, мало ли что могут обсуждать супруги. Но сыскарь может легко узнать откуда Белов звонил и послать кого-нибудь на выручку. Отыщут беглеца и привезут в родной дом. Соответственно, восстановят в правах президента Фонда. И тогда я останусь у разбитого корыта…