Бриллиант для Слепого
Шрифт:
— Никто другой на мой звонок не ответит?
— Нет.
— Пусть ждет, скоро я его потревожу, — Тихон отключил трубку и на всякий случай даже вынул аккумулятор. — Придется утопить ее, бросить с моста в реку.
Бильярдный клуб «Русская пирамида», как любой ресторан или бар, имел своих завсегдатаев. Кто-то появлялся в нем раз в неделю поздним вечером, перед выходными, и задерживался часов до двух-трех ночи, кто-то — два раза в неделю по будним дням, но были и такие, кто проводил время
Бильярдный клуб «Русская пирамида» находился неподалеку от Садового кольца. Работал он круглосуточно, перед выходными все девять столов были, как правило, заняты. Охраняемая стоянка, хорошая охрана — в общем, место приятное во всех отношениях. А если учесть, что повара в бильярдном клубе готовили очень хорошо, то, можно сказать, клуб был заведением популярным.
Глеб поставил на стоянку «тойоту», вошел в клуб, оставил в гардеробе куртку и спустился вниз. Все столы были освещены и лишь один, дальний, находился в тени. Глеб подошел к барной стойке, заказал кофе. Когда кофе стоял перед ним, он повернулся на высоком табурете и принялся следить за игрой.
За двумя столами шары гоняли бандиты, у них были дорогие кии из черного дерева. Глеб смотрел, как двое крепких мужчин пытаются обыграть друг друга, а зрители ждут развязки партии. Один из парней, высокий, широкоплечий, с темными аккуратно постриженными усами ходил вокруг стола, не вынимая зажженную сигарету изо рта. Он поглаживал свой кий, склонял голову то к правому плечу, то к левому, то вдруг приседал, рассматривая комбинацию шаров. Затем затянулся, раздавил сигарету в пепельнице и, еще раз обойдя зеленый стол, замер, держа перед собой кий, как охотник держит карабин.
— Ну, будешь бить или тянуть кота за хвост? — обратился к усатому его соперник.
— Конечно, буду, — сказал усатый, тщательно натирая кий мелом.
Он ударил не сильно, но очень точно. Шар стукнулся о борт, затем задел шар, стоящий на противоположной стороне, и оба шара после удара начали медленно разбегаться в противоположные стороны. Усатый даже не смотрел на них, он щелкнул пальцами, перепачканными мелом.
Оба шара упали в лузу. Соперник усатого выругался матом, вытащил из заднего кармана брюк узкое черное портмоне.
— Ну пошли, — сказал он.
Зрители захлопали. Усатый принялся скручивать кий, протер его фланелевой тряпочкой, спрятал в тубус и направился к столику.
Глеб принялся наблюдать за игрой на соседнем столе. Время от времени он поглядывал на циферблат часов.
— Хотите сыграть? — спросил его бармен.
— Пока нет.
— Что, не видите достойного соперника? Вон, смотрите, с этим попробуйте сыграть.
— А кто он?
— Очень хороший игрок, — сказал бармен, протирая стаканы.
Глеб посмотрел на невысокого небритого мужчину с седыми висками и короткой прической-ежиком. Мужчина, держа в руках тубус, размышлял, чем ему заняться.
— Кто он такой? — спросил Глеб.
— Постоянный игрок, он здесь часто бывает.
— И что, хорошо играет?
— Да, — сказал бармен, — с ним даже маркеры играть боятся.
— Интересно, —
Комплекцией мужчина был почти такой же, как Глеб. Глубоко посаженные глаза под темными бровями, почти сросшимися над переносицей, крепкие руки, пальцы с короткими ногтями. Пальцы постоянно двигались, лицо оставалось непроницаемым. Мужчина со снисходительным видом наблюдал за игроками — так обычно смотрит профессионал на любителей. Он знает наперед, что произойдет, видит намного дальше, чем другие. На мужчине был серый свитер с замком на горле. К нему подходили знакомые, приветствовали его. Он кивал, пожимал руки, оставаясь невозмутимым. Наконец, он подошел к бармену и негромко произнес:
— Привет. Койдановский был?
— Нет, пока не было, — с почтением, но без угодливости сказал бармен.
— Налей сто граммов коньяка. Бармен взял бутылку и налил в низкий бокал.
— И чашку кофе сделай, для начала покрепче.
Бармен выполнил и эту просьбу. Тубус с кием мужчина держал в руках, не расставаясь с ним ни на секунду. Он взглянул на Глеба, быстро, но пристально. По каким-то одному ему известным признакам он понял, что Глеб игрок и, скорее всего, неплохой, хотя тубуса с личным кием рядом с ним не было. С бокалом коньяка и чашкой кофе, держа тубус под мышкой, мужчина двинулся к дальнему, не освещенному столу.
— С кем он играет постоянно? — спросил Глеб.
— Он со всеми грает. Хотите, с вами сыграет?
— Пока не знаю, пока не очень хочется.
— Но предупреждаю, — бармен почему-то проникся доверием к Сиверову, — он очень хорошо играет. А лохов разводит в два хода. Глеб пожал плечами:
— Это не про меня. Хороший кофе варите.
— Не я варю. Машина новая, давление хорошее и кофе свежий. Вот и получается.
Бармен протирал и так идеально чистые стаканы. Стучали шары, звучала негромкая музыка. Многие игроки и зрители курили, но дым в помещении не задерживался, он исчезал в вентиляционных решетках над столами.
— Хорошо у вас.
— Да, место тихое. Да и готовят у нас хорошо, у нас повар армянин. Может, хотите поужинать?
— Пока не хочу, — признался Глеб. Ему и в самом деле есть абсолютно не хотелось. — Сделайте мне еще кофе.
— С удовольствием, — ответил бармен.
Через пару минут чашка ароматного кофе стояла перед Глебом. Он взял ее и направился в дальний угол зала. Там Сергей Коптев, брат Стаса Коптева, неторопливо сворачивал свой кий. Собрав на столе пирамидку, он поставил перед ней шар. Пил коньяк маленькими глотками, курил, иногда прикладываясь к чашке с кофе. Глеб подошел к столу.
— Хотите сыграть? — испытующе взглянув на Сиверова и смерив его с головы до ног взглядом, осведомился Коптев-младший.
— Давно не играл, — признался Сиверов.
— Так все говорят. Я тоже давно не играл, почти неделю.
— А если точнее?
— Если точнее, — выпуская тонкую струйку дыма, произнес Коптев, — то ровно девять дней.
— Что так? — спросил Глеб, беря в руку шар.
— Недосуг как-то было. Работа, вот и не заходил в зал, — Коптев положил кий на зеленое сукно стола и указательным пальцем подтолкнул его. Кий медленно покатился к противоположному бортику.