Бриллиант Кон-и-Гута. Затерянные миры. Т. XVIII
Шрифт:
— Он уехал, говорят, куда-то на Восток. Что касается профессора Шедит-Хуземи, то он исчез бесследно. Не было никаких улик против них, хотя теперь выясняется, что убийство Рау-Ру, жены Мэк-Кормика, и похищение его детей…
— Устроено «Обществом Зеленой Луны»?
— Достоверно известно, что «Общество Зеленой Луны» служило в руках Ораз-хана ширмой его эгоистическим стремлениям. Как видите, эти люди не останавливались даже перед преступлениями!
— Но как же открылась тайна существования детей?
— Старик-рокандец, как
— А сын его?
— Им оказался Джонни Гарриман!
— Что вы говорите?! Джонни — сын Мэк-Кормика?
— Да. На его груди обнаружен был тот же знак. Когда Джонни узнал примету дочери охотника, он сам открыл, кто был его отцом. В младенческом возрасте он был передан по приказанию Ораз-хана на воспитание какому-то лондонскому мошеннику, из рук которого его вырвал фон Вегерт.
— Но почему Ораз-хан приказал убить свою сестру?
— Как рокандец, он мстил ей за то, что она вышла замуж за англичанина. Каждого из нас он считает своим врагом.
— Но детей он все-таки оставил в живых?
— Да, но скрыл их от отца.
— Жестокий, вероломный человек! — воскликнула Эрна.
— Я передам вам письмо ко мне фон Вегерта. Прочитайте его на досуге, но, кажется, я подробно рассказал вам обо всем, что вас может заинтересовать.
— Вы несказанно обрадовали меня, профессор! За это время я в первый раз почувствовала себя счастливой!
— Дитя мое, позвольте задать вам вопрос?
— Пожалуйста, профессор.
— Но он касается того, что вас, по-видимому, очень огорчает!
— Меня уже ничто не может больше огорчить…
— Когда, наконец, вы снимете вашу вуаль? Даже мне, человеку, который к вам так хорошо относится, вы не показываете своего лица!
— Я никогда не сниму вуали, профессор. Я никого не хочу огорчать своим видом.
Он взял ее за плечи.
— Но ведь я старик! Чего же вы стесняетесь? Я был бы вашим искренним другом, если бы вы этого захотели.
— О, профессор! Вы так добры… я так рада вашим словам…
— Следовательно?
— Я не могу!
— Прошу вас!
Она с минуту колебалась, потом сдернула вуаль.
Но то, что она прочла в смущенных глазах Бонзельса, заставило ее снова быстро ее накинуть.
И он!.. Даже он! Человек, который ничем не интересуется, кроме своей науки!..
Опустив голову, подавленная своим уродством, Эрна Энесли вышла из кабинета ученого, держа в руке толстый конверт, заключавший в себе объемистое послание фон Вегерта к его другу, профессору Бонзельсу.
И вот она снова сидит в том же сквере, где ее когда-то нашел Гарриман… На той же самой скамье…
Она не помнит, как и в тот раз, каким образом она здесь вновь очутилась. Что ее сюда привлекло? Но одно она твердо знает: в дом Голоо она не вернется. Взгляд Бонзельса доказал ей всю тщетность ее надежд: никогда ни один человек не посмотрит на нее иначе, чем с сожалением и ужасом…
Машинально она раскрыла письмо и стала его читать. Сначала строки сливались и она не понимала смысла слов, перечитывая по несколько раз одно и то же место. Но, наконец, механизм чтения отвлек ее от мысли о самой себе, и она перенеслась в них к тем, среди которых находился и тот, кто сказал ей, что любит ее и будет любить вечно.
Она тогда не поверила ему. Любовь с первого взгляда? Этого не бывает.
Нет, она не покажется на глаза этому простодушному влюбленному! Правда, он не похож на других людей… Он выражает все свои чувства как-то иначе, чем, все…
Но и ему нельзя верить! Вечной любви не существует. Она — простой самообман. Стоит ему взглянуть на него и пожалеть, хотя бы это сожаление промелькнула только во взгляде, как у Бонзельса, чтобы сердце ее разорвалось… Пожалеть! О, как ей горько! Так не лучше ли покончить с этой мукой раз навсегда?
Увлажненные глаза ее тем временем пробегали по листкам письма.
…Удалось проследить лишь один только ход из тех трех, о которых говорит Авиценна, — именно правый, в котором легендой обещано «всезнание».
По-видимому, землетрясение, происшедшее здесь, о котором вам, вероятно, известно от сейсмографических станций, совершенно засыпало и завалило центральный и левый ходы. Можно думать, что в левом ходе, который скрывает, по словам, Авиценны, «всемогущество», местные жители издревле прятали золото, которое они намывали здесь в огромном количестве, ибо Кон-и-Гут — в полном смысле слова золотое дно! Не этим ли объясняются колоссальные богатства владетеля Кон-и-Гута — Ораз-хана?
…Пещера вулканического происхождения… Работа воды и другие медленно действующие силы создали теперешний вид пещеры, которую местные обитатели приспособили под свои секретные надобности, руководствуясь, очевидно, директивой рокандских ханов, властителей этих мест…
Научное описание Кон-и-Гута воспринималось сознанием Эрны постольку, поскольку встречавшееся в нем имя Ораз-хана воскрешало в ней обстановку, одним из действующих лиц в которой была и она. Когда она дошла до описания того, что сделал для раскрытия тайны Кон-и-Гута Гарриман, она стала вчитываться в каждую строчку, пытаясь найти сведения и о Голоо. Фон Вегерт писал: