Британский качок

Ней Сара

Вскоре мы устраиваемся на его кровати лицом друг к другу, держимся за руки и целуемся. Она обнимает меня за шею и наклоняется, прижимаясь своим лбом к моему.

— Я так сильно скучала по тебе. — Она вздыхает, в ее голосе слышны эмоции. — Не могу поверить, что я здесь.

Кстати, об этом…

— Что ты здесь делаешь, Джорджия? Не то чтобы я не был взволнован сюрпризом, но что-то случилось? Что происходит?

Девушка склоняет голову.

— Мои родители… черт. Не хочу выставлять их придурками, потому что это моя вина, но

они фактически выгнали меня.

— Что? — восклицаю я. — Почему?

— Мы трое — ну, в основном мои родители — провели много самоанализа за последний месяц, и они действительно хотят, чтобы я нашла себя и поняла, чем хочу заниматься. Они хотят… — Она прочищает горло. — Мне нужно повзрослеть. Они «выгнали меня» из дома, типа как выпихнули меня из гнезда, чтобы я могла «лететь».

Джорджия использует воздушные кавычки.

— На самом деле это действительно неловко. Я рассказала им о нас.

Я чувствую, как мои глаза становятся шире от ее заявления.

— Рассказала?

— Да, и все прошло не так хорошо, как я надеялась. Или, может быть, все прошло именно так, как я и предполагала — не знаю. Это было ужасно, я была так смущена, все было так неловко.

— Что ты имеешь в виду?

— Они начали относиться ко мне по-другому — в основном мама. Папа делает то, что хочет мама, поэтому он просто избегал меня, настаивая на расторжении брака и подталкивая меня к поиску лучшей работы.

— Так вот почему ты притворялась, что того разговора между нами никогда не было?

Того, где я сказал, что перееду к ней на шесть месяцев, чтобы мы могли во всем разобраться.

— Да. После твоего звонка в тот день… в конце концов, я рассказала своим родителям, и вот тогда все пошло наперекосяк, и, честно говоря, Эшли… — Девушка опускает голову, избегая моего взгляда. — Я не могла просить тебя сделать это. Бросить все и приехать в Америку, когда я такая глупая и незрелая. Это было бы эгоистично. Все, что у тебя есть, находится здесь.

Вот тут она ошибается.

— Все, что у меня было, было в Штатах.

Она поднимает голову, чтобы посмотреть на меня.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты. Джорджия, мне насрать на работу, деньги и все остальное.

Моя девушка поднимает подбородок.

— Ни за что на свете я не собиралась просить тебя оставить свою работу, свою поддерживающую семью, свое наследие, приехать и подержать меня за руку, пока у меня была голова в заднице. — Она гладит меня по щеке. — Но хорошая попытка.

Я выдыхаю.

— В любом случае, ты здесь.

— Я здесь.

Что вызывает вопрос:

— Как? Как ты здесь оказалась? Я очень рад, но…

Она же на мели.

— Я не горжусь этим, но… я смогла дозвониться до твоей матери и рассказала ей, что происходит. И рассказала о нашем с тобой разговоре. Потом о том, который был у меня с моими родителями. — Джорджия нервно заправляет выбившиеся волосы за уши. — Потом мы поговорили несколько дней спустя, потом еще раз.

Твоя мама очень заботливая и стремится… сделать так, чтобы это сработало для нас любым возможным способом. Поэтому она доставила меня сюда самолетом. — На ее щеках появляется румянец. — Я уволилась с работы, собрала свои вещи и… вот я здесь, пока мы с этим не разберемся. На месяц, или на три, или на шесть. Сколько бы времени это ни заняло.

— А как насчет аннулирования брака — разве заявление не должно быть подано в округе, где мы поженилось?

— Да, но мы можем сделать все это онлайн, если это то, что мы решим сделать.

— Что ты хочешь сказать? Ты не уверена, что это то, чего ты хочешь?

— Я говорю… мы поспешили вступить в этот брак, потому что были пьяны, но, может быть, нам не нужно… торопиться расстаться с ним.

Я почти швыряю свою жену на кровать моего брата, она лежит спиной на матрасе, волосы теперь разметались веером по покрывалу. Наши рты встречаются, языки переплетаются впервые за миллион недель.

— Ты такая вкусная, — стону я, касаясь рукой ее груди через одежду.

Джорджия смеется.

— Нет, я на вкус как самолет и аэропорт.

— Ты не можешь быть на вкус как аэропорт. Нет такого вкуса.

— Ну, вряд ли он свежий и мятный. У Джека не было жвачки в машине, когда он заехал за мной.

Конечно нет. Мой брат чертовски аккуратен и не хотел бы, чтобы обертка от жевательной резинки валялась где попало.

Раздается стук в дверь, за которым следует дерзкое:

— У-у-у, детки, ваше время вышло!

Я стону.

— К концу сегодняшнего дня мы найдем новое место для жизни. Пошли.

Я встаю, беру ее за руку и веду на кухню.

Джорджия

Еще месяц спустя…

Мои пальцы порхают над клавиатурой моего ноутбука, и я останавливаюсь, чтобы посмотреть в окно, не видя ничего, кроме других одинаковых домов на улице, где мы сейчас живем.

Это невероятное место, недалеко от Джека — уровень оплаты намного выше того, что я смогу позволить себе в этой жизни, но это то, чего хотел Эшли, и кто я такая, чтобы возражать?

У меня есть офис. У нас есть столовая — она пуста, но это все равно столовая, — кабинет с телевизором, две спальни наверху и светлая и просторная кухня.

Я хорошо приспособилась и начала разговаривать со своими родителями — мы регулярно общаемся в видеочате, и они счастливы, зная, что я наконец-то стала более сосредоточенной.

Прямо сейчас я работаю на семью Драйден-Джонс, с кузиной Эшли Эмили в отделе маркетинга. Я не решалась воспользоваться кумовством, но никто, казалось, не возражал, и все, казалось, ожидали этого.