Брод через Великую реку. Книга 2

Панов Юрий

Тихий стук в дверь заставил ёкнуть сердце: ноги и руки его мгновенно стали ватными… Что-то внутри него говорило – это она! На второй стук он почти бежал…

Чертовка стояла на пороге в распахнутой спальной рубашке. Как тогда во сне! И улыбалась.

Её распущенные волосы подействовали так, что он мгновенно вспотел и сделал шаг назад, как бы защищаясь от всего виденного во сне. Черные глаза её словно два крыла подхватили его и понесли куда-то высоко так, что дух захватило.

Она же, сделав два шага вперёд, закрыла дверь на ключ, который торчал из замочной скважины. Повернувшись к Флегонту, скинула рубашку и осталась совершенно голой. Флегонт, как завороженный, молча стоял, наблюдая за ней во все глаза и не мог

проронить ни слова. В душе его набирал силу вихрь, с которым он больше не мог справляться.

– Ну? Ты долго ишшо? Ить могу и Ерошку позвать, раз сам не могёшь? Так чё?

Она шла, хищно улыбаясь над тем, как несчастный Флегонт пытался справиться с нахлынувшими чувствами, и наслаждалась его беспомощностью. Он стоял, готовый рухнуть к её ногам и целовать их, но не мог и пошевельнуться, прося, как несчастный о пощаде.

Ведьма подошла к своей жертве, довольная произведённым впечатлением и жарко в губы поцеловала. Что-то животное внутри него зажглось, крутя в вихре и делая абсолютно беспомощным. Руки его тряслись и гладили её кожу сами по себе, рот впитывал греховный напиток, ощущая сладость и соль её губ, шеи, груди… Хищница же смеялась, доводя до бесчувствия его этим… Он и сам не понял, как оказался голым и прямо на полу вошёл в неё.

Вдруг она застонала, выгнула грудь и вонзилась в него своими жесткими пальцами. В груди у него уже волнами развивался шторм. Он то стихал, то вновь набегал от её стонов и криков. Вдруг он увидел, как бы себя со стороны, и ужаснулся: это был не он! Огромный чёрный волчище, оскалив большие зубы, рвал душу молодой волчицы, причиняя себе и ей ужасную боль, и чуть не завыл. Как это ни странно, но боль, причиняемая ею, только усиливала его страшные ощущения…

Матрёна, бившаяся в конвульсиях и стонах от его ударов, раз за разом вызывала в нём что-то огромное, ни разу им не испытанное, охватившее его целиком. И вот она, та самая большая волна… Она захлестнула, захватила, ударила по голове и всему телу… Он зарычал как раненный зверь и завыл от наслаждения, выстреливая из пушки и наслаждаясь полётом семени… Ещё раз… И ещё раз… Шторм утихал…

Что-то светлое, давно не получаемое им, навалилось на голову, всё тело. Он откинулся и замер. В душе было так спокойно, будто его корабль, идущий по торговому морю, легко и свободно парит над волнами. Ветер утих, а корабль идёт и идёт. Такой уверенности в своём будущем он никогда ещё не испытывал. Душа пела и устремилась вперёд, не страшась ничего впереди. Такое с ним никогда не случалось ни с одной женщиной за всю свою долгую жизнь!

Увидев её прекрасное молодое тело, лежащее рядом с ним, желание вновь охватило его. И, накинувшись на неё, как дикий зверь, он зарычал и снова начал терзать его, добиваясь того же чувства, что было недавно им испытано. Но, тщетно! Что-то ушло, исчезло! Даже выстрела не получилось… И ужасное ощущение своей беспомощности и старости навалилось на него… Кое-как поднявшись, оделся сам и надел рубашку на молодую женщину, находящуюся в глубоком обмороке. Так и отнёс в её комнату и положил на кровать.

– Может, ещё разок? – спокойно спросила она, хитро подмигнув ему.

Он даже вздрогнул, услышав спокойно-холодные слова. Вспомнив, чем закончилось его повторное желание, даже испугался. Вдруг что-то оборвалось в его душе. – Как? Она всё это время притворялась?

Холод и усталость разом охватили его душу и тело. В голове то и дело крутились одни и те же мысли. – Не понимаю! Как так можно? Ведьма… Точно, ведьма!

Утром Флегонт почувствовал сильную боль в височной части головы и полную опустошенность. Делать ничего не хотелось, даже голод отступил. В руках не было силы, чтобы подняться. Он лежал на спине и тупо смотрел в потолок и пытался вспомнить, что же произошло вчера. Пошевелил рукой и посмотрел: ни серой шерсти, ни когтей. И ноги оказались как обычно. И клыков никаких. Он встал и посмотрел в зеркало: на него смотрел усталый бородатый мужик.

– Значит, мне всё это приснилось! – с грустью произнёс старый развратник и тут же вспомнил, что ему сегодня нужно закончить передачу дел Алексею.

5.

Умывшись и, заказав себе завтрак в кабинет, он стал ждать его.

Брат не заставил себя ждать долго: строго в назначенное время, он постучал в дверь и вошёл. Увидев усталого, помятого и разом как-то состарившегося Флегонта, он всё сразу же понял.

– Послушай, Флегонт! – с грустью и как-то виновато произнёс Алексей, и взял Флегонта за руку. – Помнишь, я ничего тебе не ответил на твой вопрос «Почему я так рано поседел?». Так вот, в этом виновата Матрёна. Несмотря на свои шестнадцать лет, как ты вчера сам убедился, она далеко не девушка. В этом году она свела с ума здоровенного женатого мужика своими ненормальными потребностями. На нас начали пальцами показывать, мол, у них такая – сякая дочка. Толи ведьма, толи падшая женщина. Поэтому и согласился сразу же: нужно было уезжать куда-то. Жизни бы нам там хоть как не дали бы!

Он вздохнул и, взглянув Флегонту прямо в глаза, добавил. – Брось её! Она может тебя погубить…

Кровь прилила к лицу Флегонта. – Так это было наяву? И все в доме слышали? Какой позор!

Но тут же кто-то внутри него спросил, внося сомнение. – А, может, он тебя испытывает? А никто ничего и не слышал? Да и что с того? Дом-то чей? Твой! Мало ли чем ты занимаешься?!

И дрожащим голосом, с хлипкой надежной, он всё же спросил Алексея. – А почему ты думаешь, что я был ночью именно с ней?

– А потому, что тот, кто был прежде тебя с нею, имел те же синяки, укусы и то же состояние. И он был моим другом! Не забывай, что мы спим в соседней комнате с кабинетом…

– Как же ты можешь так говорить о ней, ведь это твоя дочь… – с легким укором произнёс Флегонт, чтобы хоть как-то выровнять позиции.

– А, по-твоему, я должен снова молчать и смотреть, как появится вторая жертва её неуёмной страсти? Ведь на этот раз не только друг, но и родственник!

Флегонт закурил: два чувства боролись в нём. С одной стороны – бешеная страсть к молоденькой и притягательной ведьме, с другой – осторожность и деловой долг. Он курил и курил, а это означало, что пока долг побеждал. Но надолго ли? Они с Алексеем закончили все свои дела и теперь просто беседовали о разном. Так и закончился этот день.

А ночью Мотька опять пришла. И всё повторилось снова: призывные стоны, царапанье спины её жесткими пальцами и шторм… И опять огромный чёрный волчище рвал душу Флегонта, но в этот раз он, зарычав дико и страшно во время экстаза, потерял сознание… А утром разламывалась голова, не предвещая ему ничего хорошего. Что происходило дальше ночью, он совсем не помнил и это сильно пугало. Спина горела от кровавых полос, оставленных ночной гостьей.

Жена, увидев разом постаревшего мужа, сначала насмешливо, а потом зло произнесла. – Ну, ты, Флегонт, даёшь! Так орал, так орал… Енто всё Мотька, шалава! Да и ты хорош, изменьшшик! И с родственницей! Хоть ба меня постыдился: всю ночь проревела… У-у, ненавижу тобе!

Флегонту было очень стыдно, даже в глаза жене не смотрел. Однако вчерашний вечер показал, что он совершенно беспомощен против этой молодой прелестницы! А ещё ему было страшно, что вместе с этим в нём происходят ужасные перемены, и ведь такого раньше никогда и ни с одной из девок не случалось.

6.

Когда Алексей предложил ему перебраться на заимку от греха подальше, Флегонт тут же согласился. – Да, так будет лучче!

Там он и пробыл все последние три дня. Однако, чтобы попрощаться, всё-таки нужно было ехать домой. Алексей, чтобы Мотька не испортила отъезд Флегонту, запер её в комнате.