Бродяга
Шрифт:
– Чем еще порадуешь?
– передавая пузырь, спросил Север.
– Есть хороший гашик, взял два грамма. И вот еще...- Жестом фокусника выудил из внутреннего кармана, десятикубовый баян, под завязку заполненный ширкой. – Алле оп!
Север, молча взял баян, покрутил в руках, посмотрел на свет.
– Говорят, бывших наркоманов не бывает, так ведь?
– Ты это, к чему?
– Явно заволновался Витя.
– Да так. Просто кое-что подумалось. Давай сначала накуримся, а уж потом посмотрим, что за лекарь ты раздобыл.
– Уф! Я грешным делом подумал, что ты выливать собрался, -
Я что, Ирод какой-то? Если бы даже и мелькнула такая мысль, то из уважения к твоим трудам только, не стал бы такого делать. За кого ты меня держишь?
– Как, тебе сказать? Пять лет прошло все-таки. Люди меняются. То, что раньше казалось правильным, теперь кажется абсурдным.
– Я не пластинка, чтобы перевернул, и другая музыка играет. Представления о том, что хорошо, что плохо, у меня не поменялись. В конце концов, я сегодня первый день на воле! Давай, оттянемся по человечьи!
Наступил октябрь, по-украински - жовтень. И вправду жовтень, глядя в окно, подумал, Антон. Газон под окнами был густо усеян желтыми, багрово-красными листьями. Деревья еще не полностью облетели и радовали глаза разноцветным одеянием. Хорошая пора. Особенно это чувствовалось в лесу. Холода пока не наступили, не было надоедливых мошек. Лес, как бы затих, готовясь вскорости уйти в спячку. Вчера вечером, он больше двух часов бродил по осеннему лесу. Хотелось побыть одному. Просто бродил, бесцельно слоняясь по еле приметным тропкам, ни о чем не думая, ничего не планируя. Просто отдыхал душой. Подходя к дому, он увидел на лавочке возле подъезда Толика "Барракуду". Толик, щипач с Николаева, освобождался через месяц после Севера. Когда провожали Антона, сказал на прощание, что заедет в гости. Антон, не принял его слова всерьез, подумал, что обычный треп. И вот, на тебе, гость. Сейчас, он спал на диване в соседней комнате, а Антон смотрел в окно. Смотрел, как облетают листья с деревьев. Внезапно вспомнился рассказ О"Генри - "Последний лист". Вчера, они с Барракудой изрядно таки набрались. Вспоминали зону. Толик рассказывал новости, казалось, что все было так давно, а ведь прошел только месяц.
– Завтра отправлю его домой, в Николаев, - решил Север.
– Сегодня еще погуляем, а завтра до свидания. Нечего ему тут ошиваться.
Друзьями, они никогда не были. Общались, конечно, но так можно было сказать про любого на отряде. В тюрьме, как на подводной лодке, и рад бы не видеть кого-нибудь, но никуда не денешься. Вот это вот вынужденное общение, пожалуй, больше всего доставало.
– Вставай, хорош, спать уже!
– Север, бесцеремонно растолкал Толика.
– Должен, Шмаль подойти с минуты на минуту, а ты дрыхнешь. Сходим на рынок, прикупим тебе кишки, а то ходишь, как оборванец.
– Встаю, уже встаю, - Барракуда потягивался, лежа на диване.
– Шмаль, это тот, что вчера заглядывал? Твой приятель?
– Да. Да вставай ты уже. Пока помоешься, в порядок себя приведешь, он и подойдет. Держи вот, подлечись.
– Антон, протянул ему бутылку пива.
– Вот и Витя!
– В прихожке протренькал звонок.
Сходили на базар, купили Толику обновку. Джинсы, джинсовую же зимнюю куртку, кроссовки.
– Теперь можешь домой ехать. Давай зайдем на вокзал, купим тебе билет на завтра. Ты уж не обессудь Толян, но у нас тут с Шмалем, кое-какие дела намечаются, а ты меня, как бы отвлекаешь. Сегодня еще оттянемся, лекаря щас подварим, соберем тебя на дорожку, и в путь. Лады?
– Какой базар!
– Толик улыбался во всю физиономию.
– Что я, не понимаю, что ли. У вас свои дела, да и мне пора. Дома, наверное, уже беспокоятся.
Проводив на следующий день, Толика до автовокзала, и посадив его на автобус, Север вздохнул с облегчением. Пришел домой и сходу завалился на диван. После двух дней гулянки, требовался отдых. Не успел прикрыть глаза, как в дверь затрезвонили.
– Кого еще принесло?
Раздался требовательный стук. Так ломится, могли только мусора. Ничего не поделаешь, надо открывать. В квартиру вломились двое оперов и участковый.
– Кто-нибудь в квартире еще есть?
– Сходу поинтересовался участковый.
– Нет, а что должен?
– Ты не умничай, сообщили, что у тебя проживает, какой то подозрительный тип.
– И чем же он подозрительный, хотел бы я знать. Приезжал ко мне погостить на пару деньков, старый товарищ. Сегодня отбыл на родину. Это что, преступление, друзей принимать?
– Участковый, поманил Антона в соседнюю комнату, опера тем временем листали старый номер плейбоя на кухне. Васильевич, подошел вплотную к Антону и прошептал,
– Слушай, Антон, надо тебе срочно уезжать. Достоверно знаю, прикрыть тебя хотят. Кое-кто положил глаз на твою квартиру. Посадят, потом по тихому выпишут, так как в квартире никто не проживает. В это раз, что-то не срослось, пока тебя не было, но в следующий может получиться. Уезжай, пока волна не спадет. Через какое-то время вернешься, приватизируешь хату, и тогда точно никто ничего не сможет сделать. А иначе, уже завтра придут к тебе со шмоном, найдут наркотик, и все. Прощайся с волей и квартирой. Все понятно?
– Чего уж тут непонятного, а это точно, что уже завтра?
– Точнее не бывает. Я тебя предупредил, а дальше, как знаешь.
– Он вышел из спальни.
– Пойдем!
– это, уже операм.
Оставшись один, Север прошел на кухню, достал с холодильника початую бутылку водки. Сделал несколько основательных глотков, уселся на стул. Подумать, было о чем. Он не сомневался, что все сказанное участковым, правда. Нужно было сваливать, куда-нибудь подальше. Вопрос, куда? Зайду к Вите, надо сообщить ему.
– Что, прям так и сказал? Не думаешь, что это мусорская прокладка?
– Шмаль, был в недоумении.
– Может какая-то очередная шняга?
– Не думаю. Какой ему понт? Тем более, Васильевич, всегда к нам относился по человечьи. Вспомни, это ведь он, сказал тебе кто у меня терпила и дал ее адрес. Нет, скорее всего, как он говорит, так и есть. Надо валить отсюда на хрен. И чем дальше, тем лучше. Куда вот только, никак не могу решить.
– Надо в Москву ехать. Там сейчас самые бабки крутятся. Город огромный, есть, где затеряться. У нас многие туда свалили. Кто на заработки, а кто в поисках, чем поживится. Москва, это самое то. Прямо завтра с утра и рванем.