Бродяги

Кузьмина Ольга Владимировна

Плотно прижав к спине крылья, Дилла как могла тише перемещалась от дерева к дереву, проклиная не вовремя поднявшийся ветер. Уши заболели от напряжения. Она слишком поздно вспомнила, что сиды передвигаются бесшумно. А уж если у Лейна в роду кто-то из лесных фэйри, услышать его нет ни единого шанса.

Она остановилась, наложила стрелу на тетиву. Что-то мелькнуло на краю зрения. Дилла крутанулась, выпустила стрелу и тут же отскочила за толстый ствол.

— Мимо! — раздался злорадный голос Лейна.

Вот паршивец! Дилла посмотрела по сторонам. Слева рос невесть откуда взявшийся

в дубраве куст рябины. Низкий, но зато развесистый. Так, с этой стороны Лейна можно не опасаться. Знает ли он, что демоны не боятся рябины? Скорее всего, знает. Дилла развернула крыло и шевельнула ветку куста. Если стрела порвет перепонку — это неприятно, но не страшно. За пару часов зарастет.

Выстрела не последовало. Значит он подбирается с другой стороны. Дилла приготовила вторую стрелу, третью зажала в зубах, пригнулась и двинулась в обход дуба. Щелчок тетивы заставил ее нырнуть прямо в гущу рябиновых веток. Стрела срезала гроздь ягод у нее над головой, еще две прошили правое плечо. Дилла зашипела от боли и ярости. Это просто невозможно — так быстро стрелять!

— Ты проиграла!

Дилла бросила бесполезный лук и поднялась. Рукав рубашки намокал от крови. Она переломила древки стрел, дернула, разом вытащив их. Зажала раны. От серебра рука медленно немела. Очень хотелось набрать полную пригоршню красных ягод и запустить и ухмыляющегося Лейна. Но такой поступок недостоин леди из древнего рода банши.

— Ну, чего ты хочешь?

Лейн задумчиво выпятил нижнюю губу.

— Я еще не придумал. Будем считать, что ты мне должна. Кровь слышала.

— Кровь слышала, — угрюмо повторила Дилла. Негнущимися пальцами подобрала лук, сгребла сломанные и уцелевшие стрелы и пошла прочь.

— Стрелы мои отдай! — возмущенно закричал ей вслед Лейн.

Дилла оглянулась.

— Это твое желание?

— Нет! Но это мои стрелы!

— А на них моя кровь. Отдам, когда отчищу.

Лейн фыркнул.

— Надо же, ты не полная дура, оказывается.

"Когда-нибудь я разберусь с ним! — истово поклялась себе Дилла. — Он еще будет умолять меня о пощаде".

***

Бал под холмом был в разгаре. На возвышении в центре огромного зала королева Мэб принимала подарки от многочисленных гостей. Дилле следовало сейчас находиться там — у подножия трона, рядом со свои сестрами. Род Керри не входил в число королевских придворных, но все банши занимают высокое положение среди неблагих фэйри.

Дилла вздохнула и отступил подальше за сумеречные занавески, скрывающие нишу в стене. Ближе к концу бала все потайные местечки будут заняты, но пока гости только начали обхаживать друг друга. Особым успехом пользовалось посольство Благого двора. Шесть дочерей Финварры уже успели стать причиной десяти дуэлей и впятеро большего числа ранений разной степени тяжести среди придворных Мэб. Впрочем, сестры Диллы тоже не остались обделенными вниманием. А она из-за этой глупейшей перестрелки вынуждена жаться в тени. Ее единственное, сшитое специально к балу, платье было с прозрачными рукавами и не скрывало свежий шрам. Каждый косой взгляд казался насмешкой. Оскорбленное самолюбие взывало к отмщению.

Лейна,

как ни странно, видно не было. Дилла потерла плечо. Не следовало выставлять себя на посмешище, принимая вызов. Но кто мог подумать, что этот тощий — одним ударом хлыста перешибить можно — мальчишка стреляет, как бог? Что он пожелает? У сына Финварры воображение должно быть богатым…

В зале зазвучала музыка. Дилла осторожно отодвинул занавеску на пару дюймов. Её сестры танцевали с рыцарями Неблагого двора, бросая друг на друга взгляды, исполненные далеко не родственных чувств. Опять ухажёров не поделили.

— О, леди Дилла! А я тебя ищу, — медово пропел смутно знакомый голос.

Возле ниши остановилась Придвен — старшая дочь Финварры. Вот чья чистота крови даже малейшего сомнения не вызывает — сапфировые глаза, золотые локоны, статная фигура. А если верить слухам — ещё и весьма изощренный ум.

— Миледи. — Дилла коротко поклонилась. — Чему обязана счастью беседовать с тобой?

Придвен улыбнулась кончиками перламутрово поблескивающих губ.

— Приношу свои извинения за неподобающее поведение… — небольшая пауза, — моего брата. Если бы ты только знала, как мы все устали от его выходок!

Дилла сочувственно покивала, но ничего не сказала. Если Придвен не просто болтает, а хочет чего-то определенного, пусть выражается яснее.

— Его давно бы следовало проучить. — Принцесса мягко потеснила Диллу. Теперь их обоих скрывали занавеси. — К сожалению, отец к нему благоволит. Но это до поры до времени. Стоит Лейну оступиться, и он окажется в опале.

— Оступиться? — осторожно переспросила Дилла. Похоже, ее пытаются втянуть в какие-то интриги Благого двора.

— Например, покажет свою слабость. — Придвен доверительно придвинулась ближе. — Что тебе известно о Дорогах, леди Дилла?

— Ты имеешь в виду Дороги между мирами?

— Да.

— Я видела их. — Дилла начала понимать, к чему клонится разговор. — Но это не то место, где можно мериться силами. Дороги слишком опасны.

— Говорят, их создали драконы. — Придвен мечтательно улыбнулась. — И они до сих пор где-то там — грезят в вышине. У Лейна есть заветная мечта — увидеть Дороги с высоты драконьего полета. Ты хорошо летаешь, не так ли?

— Миледи, я польщена сравнением с драконом. Но я здраво оцениваю свои силы. Чем выше взлетаешь над Дорогами, тем больше шансов угодить в шторм или вихрь. Меня не прельщает перспектива оказаться невесть где и вывернутой наизнанку. Даже если то же самое случится с Лейном.

— О, я вовсе не желаю ему смерти! А тебе — тем более. — Придвен невесомо коснулась ее плеча. — Я всего лишь предлагаю проучить моего братца. Позволь, я изложу свой план.

— Если так, я внимательно слушаю.

Придвен быстро глянула в щель между занавесками, убедилась, что поблизости никого нет, но всё же понизила голос.

— У Лейна есть тайна, о которой я узнала совершенно случайно — он боится высоты.

— И при этом мечтает взлететь над Дорогами?

— Во всеуслышание заявлять о заветной мечте — хороший способ скрыть свою слабость. Тем более, если эта мечта несбыточная. Как он считает.