Броненосцы типа "Бородино"

Броненосцы русского флота Выпуск III

Санкт-Петербург 1996 г.

"Человек медленно созревает" – как часто жизнь и история заставляют вспоминать эти слова, услышанные в разговоре с адмиралом В. А. Белли. О многом заставляет задуматься эта мудрость потомка старинной, пришедшей из Англии флотской семьи, мичмана выпуска 1905 года, профессора Морской академии 1940-х годов, последнего из могикан старого флота. Одним из итогов подобного "созревания" является и предлагаемая книга. Путь к ней начался от романтических мечтаний, вызванных "Морскими рассказами" Б. Житкова, "Водителями фрегатов" Н. Чуковского, "Цусимой"

А. С. Новикова-Прибоя, "Соленым ветром" Д. Лухманова, фильмом о "Варяге" и великолепным по возвышенности настроя романом об этом крейсере А. Сергеева. Они призвали к широкой сфере интересов – от моделизма и конспектирования книг до курсов старшин шлюпок, походов по Волге и подготовке к поступлению в военно-морское училище. Но вместо флота судьба привела в кораблестроение, и в эти годы учеба и работа начали соединяться со все более захватывавшим углублением в историю судостроения и морских сражений. Так появились монографии о "Варяге" (1975), "Потемкине" (1980), "Очакове" (1986), "Рюрике" (1989) и изрядное количество статей, очерков и брошюр, имевших всегда одну цель – дойти до истоков событий, узнать правду во всей ее первозданности.

Этот опыт и заставляет автора взять на себя смелость высказать сложившееся ныне видение Цусимского боя – этой глубочайшей в нашей истории трагедии, которая никогда не перестанет волновать сердца всех патриотов России. Много лжи, домысла и недомолвок явилось и не перестает являться на свет со времени сражения. И раскрыть его не смогли, как это теперь ясно, ни поразившая еще в семилетней школе "Цусима", ни прочитанная много позднее, выдержавшая когда-то несколько европейских изданий "Расплата" В. И. Семенова. Особое место в ряду всех книг о сражении занимает и, без сомнения, будет занимать "На "Орле" в Цусиме" В. П. Костенко. В ней – непревзойденный по широте и объективности дневник мыслящего, высокообразованного инженера, который попав на постройку готовившегося к походу корабля, прошел на нем путь к Цусиме, а затем и бой. Ему же выпала и редкая удача – составить всестороннее обобщение тактических и технических уроков Цусимы. Но и эта книга несвободна от пут господствовавших ранее двух идеологий – царской и советской. Странно соединившись, они держались одного сугубо пораженческого взгляда на исход для России тогдашней войны с Японией. По этим или иным причинам в книге остался незатронутым и главный секрет японской победы – впервые продемонстрированное миру искусство массирования огня.

Досаду вызывают и смелые, но слишком уж легковесные и однобокие суждения некоторых современных авторов. Недрогнущей рукой они ниспровергают "баталера" А. С. Новикова (забывая, что в работе над "Цусимой" ему помогали едва ли не все оставшиеся в живых участники боя), походя наставляют бывшего-де слишком молодым и зеленым В. П. Костенко и почтительно склоняются перед мудростью "генерал-адъютанта" З. П. Рожественского. Увлекшись самоутверждением, эти "новые историки" к японскому секрету даже не приближаются.

Недоступным феномен Цусимы остался, похоже, и для нашего знаменитого исторического романиста. Построив одно из своих произведений на мемуарах адмирала Г. Ф. Цывинского, писатель спокойно прошел мимо того эпизода, который сам адмирал считал главным делом своей жизни. И состояло оно в проходивших под его командованием исторических стрельбах Черноморского отряда, которыми в 1907 г. был раскрыт и сделан достоянием флота секрет японского метода.

Жестокое поражение в том бою соединилось с исключительным мужеством и самопожертвованием, которые, как это всегда и было в истории России, проявили наши моряки. Замечательные примеры живучести и стойкости продемонстрировали тогда и русские корабли, во многом превзошедшие по этим качествам корабли противника. Но бой был проигран, и вечным уделом последующих поколений останутся горькие раздумья о том, почему это произошло, как могли и должны были поступить в том бою командиры и адмиралы русской эскадры, что помешало им принять правильные решения.

Будем же помнить свою историю не урывками, изучать не по скороспелым и поверхностным суждениям, а глубоко исследовать проблемы во всей широте и многообразии ее явлений.

Р . М. Мельников

Год 1895-й был памятным и поворотным в истории России 40 лет прошло после поражения в Крымской войне и окончания правления проклятого всей страной "незабвенного" императора Николая Павловича, в течение 30 лет неустанно душившего в России все, даже самые благонамеренные, ростки мысли и творчества. Достоянием истории стали реформы императора Александра II, которому нигилисты не простили их половинчатости. Состоялась и стала необратимой ликвидация крепостного

рабства, и еще держалась, упорно подтачиваемая реакционерами, созданная убитым императором, удивлявшая всех своей прогрессивностью, новая судебная система. Прогремели успехи "американской экспедиции" русского флота, "замирилась" на время непокорная Польша. Забылись и постыдные деяния царской дипломатии: отказ от уже состоявшегося фактического приобретения Россией (по инициативе начальника эскадры И. Ф. Лихачева) в 1861 г. острова Цусима, продажа Аляски в 1867 г. правительству США. Прошел патриотический подъем, связанный с освобождением от турецкого владычества славянских народов на Балканах в войне 1877-1878 гг., но не забылся горький осадок or более чем скромных результатов войны на Черном море. Страна, расставшаяся с эпохой контрреформ императора Александра III (он умер 20 октября 1894 г.), была в ожидании либеральных перемен, которые могло обещать царствование вступавшего на престол его сына Николая II.

В России ждали, что новый император, еще не обремененный тяжким грузом мстительности и наклонностью к реакции, отличавшими прежнее царствование, захочет возобновить реформы, которые уже на пороге брезжившей перед страной конституции обратил вспять его венценосный родитель.

Все в России в тот год благоприятствовало благим переменам, и признаки их чувствовались во всех сторонах жизни огромной державы. После периода конфронтации вошли в договорное русло отношения с главными соперниками России на мировой арене. С Англией в марте 1895 г. было подписано соглашение о разграничении на Памире, что сделало возможным и заключение англо-афганского договора. Годом раньше прекратилась изнурявшая обе стороны таможенная война с Германией, согласившейся на более благоприятный для России 10-летний "Договор о торговле и мореплавании".

Уже пятый год самодержавная Россия состояла в союзе с республиканской Францией. Новая союзница, дорожа дружбой с ограждавшим ее от германской агрессии северным колоссом, не жалела средств на укрепление финансовой и промышленной мощи России. Альянс переживал золотые времена: "особо секретной" военной конвенцией 1892 г. каждая сторона обязывалась прийти на помощь другой при нападении со стороны третьей. Займы и широкое привлечение частного капитала из-за границы оживили промышленность России.

При наличии 11 действовавших металлургических и машиностроительных заводов она имела в постройке еще 14 таких предприятий. В числе их сооружались и те, которые в дальнейшем сыграли важную роль в отечественном судостроении. В 1896 г. были основаны электромеханический завод "Дюфлон и Константинович" в Петербурге и многопрофильный корпусно-машиностроительный и металлический завод акционерного общества Николаевских заводов и верфей в Николаеве. За ними в 1897 г. начала работать телефонная фабрика JI. и М. Эриксонов, в 1898 г.-электротехническая фирма Сименс и Гальске и ряд других.

Несмотря на явно реакционный политический курс прежнего царствования, его администрации хватило мудрости поддерживать экономические преобразования, служившие пополнению казны. Была прекращена хищническая вакханалия частного железнодорожного строительства, и дороги, перейдя в ведение казны, стали приносить устойчивый доход. Первые поступления в казну начала в 1895 г. давать постепенно вводившаяся винная монополия. Объявленная в том же году гарантия сохранности вкладов в государственные сберегательные кассы обеспечила стабильное повышение их накоплений, составивших в 1895 г. 300 млн. руб.- вдвое больше, чем в 1891 г. Хлебная торговля, в которой России принадлежала половина мирового экспорта, в 1895 г. достигла рекордной продажи 5,9 млн. т зерна. Переживавшийся страной экономический подъем сделал возможным уже в 1895 г. проведение первого этапа перевода финансов на золотое обеспечение, которое уже в 1898 г. было успешно завершено.

Увеличивалось число высших учебных заведений, а русская научная и инженерная школы трудами И. П. Павлова, И. И. Мечникова, Д. И. Менделеева, А. П. Бородина, Н. Л. Щукина, Н. Е. Жуковского, В. Г. Шухова, А. Н. Крылова завоевывала России мировой авторитет.

Росла мощь армии, перевооружавшейся новой магазинной винтовкой образца 1891 г. системы русского конструктора С. И. Мосина. Введение всеобщей воинской повинности сделало армию массовой. Ее боевая подготовка становилась все более тактической, а не только строевой, как было раньше. Труды военных теоретиков предшествовавшего периода: Г. А. Леера, А. И. Астафьева, М. И. Драгомирова – развивали в своих работах 1898 г. А. Н. Петров ("К вопросам стратегии"), А. Гулевич ("Война и народное хозяйство"), И. С. Блиох ("Будущая война в техническом, экономическом и политическом отношениях"). К новым условиям боя приспосабливалось и обмундирование, значительно упрощенное по инициативе военного министра П. С. Ванновского.