Бронированные жилеты. Точку ставит пуля. Жалость унижает ментов
Шрифт:
" Шаг к генеральской должности…»
Кроме всего стаж партийной работы такого выдвиженца оборачивался для него оплатой за выслугу лет, как если бы все это время работал в системе МВД…
Козлов внимательно вчитывался в каждую строчку.
Установщикам удалось кое–что вытянуть у родителей студентки–сокурсницы, которая короткое время была первой супругой Авгурова. Кое–что рассказал закоренелый холостяк–сосед, с которым объект иногда вместе проводил время.
По их сведениям, постоянных любовниц Авгуров практически
Поэтесса, повидимому, и познакомила Авгурова с его нынешней женойтакже активисткой антивоенных и антифашистских акций миротворок, действовавших под крышей Комитета Государственной безопасности.
Тут и дураку стало бы ясно:
" Стремительное восхождение Авгурова связано с его второй женитьбой. В этом и все дело…»
О супруге Авгурова в установке было сказано кратко
" Характеризуется морально устойчивой и иделогически выдержанной…»
Рыжий просмотрел ее паспортные данные и неожиданнно обнаружил первый для себя зацеп: Авгурова не была прописана на площади супруга, а, следовательно, проживала в другом месте.
Козлов оторвался от бумаг, допил горький остывший чай. Потом набрал номер Центрального адресного бюро. Получил немедленный ответ:
— Москва, Болотная площадь, два…
Место прописки его озадачило.
" Это же Дом На Набережной!.»
Жена Авгурова была прописана в здании–муравейнике, где когда–то обиталась вся партийно–правительственная элита…
— А где до этого?
— Она там и жила. Только фамилия была другой.
— А прежняя? Можете сказать?
— Могу! — Сотрудница Адресного бюро позволила себе вольность — не знала, с кем говорит. — Фамилия очень известная.
— Ну!
— Держитесь за стул! .. — Она назвала.
Фамилия принадлежала одному из первых лиц государства.
— Это его сноха, — сотрудница пояснила доверительно. — Жена сына. Они развелись.
— Ясно. Спасибо… — Он не удержался. — А все–таки зря вы такие сведения каждому…
Та уже не слышала его — бросила трубку.
Итак, госпожа Авгурова еще недавно входила в известную всем всесильную семью известного государственного деятеля, ныне покойного.
История умалчивала, правда, как широко простиралось сегодня влияние всемогущего некогда Клана.
В случае неудачи кагебешника, осмелившегося посягнуть на доброе имя бывшего вождя, наверняка ждало незамедлительное изгнание из Системы…
Над этим стоило задуматься.
«Но замминистра Жернаков и Скубилин решились. И ничего ! И мы не хуже!»
Он вернулся к плану первоначальных агентурно–оперативных мероприятий.
" Кроме адьютанта, Саида, под Авгурова нужно подвести своего человека. Можно даже заставить Картузова стучать на своего партнера…»
Сделать
Надо только было вначале собрать компрматериалы на самого Картузова.
" А это легче легкого!»
Половину совершенных на вокзале краж милиция укрывала от регистрации, чтобы улучшить показатели раскрываемости…
" Предъявить Картузову фамилии и адреса обворованных пассажиров, чьи заявления выброшены в корзинку. Пригрозить, что министерство о них узнает…»
Рыжий снова включил чайник.
Кто–то должен записывать потерпевших, обращающихся в милицию, чьим заявлениям впоследствие не был дан ход. Чьи заявления отправили товарищу Корзинкину…
" Найти такого будет нелегко…» — Менты об укрытых преступлениях молчали. Существовала круговая порука.
" Мой осведомитель должен постоянно находиться в самой гуще событий — в дежурке или в уголовном розыске..».
Козлов задумался.
" Цуканов? Этот не будет действовать против себя. Лучше кого–то из старших оперов, на кого уже есть компромат! — Он внезапно вспомнил. — Борис Качан! Интимная связь на стороне… "
А дальше — как костяшки домино:
«Качан» — «Картузов» — " Авгуров»…
АВГУРОВ
Авгуров терпеливо прохаживался по тротуару у подъезда Министерства..
Вокруг не прекращались перемещения людей и машин.
Подъезжали незнакомые генералы в форме внутренних войск. Сновали многочисленные министерцы — мужчины, женщины. Неторопливо прохаживался приставленный почти к самым дверям гаишник.
— Сейчас будет машина, — доложил неулыбчивый молодой горец–адьютант Авгурова — Саид Саидов, появляясь из министерского предбанника. — Картузов распорядился…
— А где наша?
Помощник развел руками.
С молчаливого одобрения Скубилина его заместителя в Управлении все чаще прижимали с транспортом, поэтому он вынужден был обращаться с просьбами непосредственно на вокзалы. В его частых поездках в МВД он то и дело оказывался пешим.
На этот раз машина пришла быстро.
— Товарищ полковник! — Саидов уже отворял заднюю дверцу подъехавшей «волги».
Внутри Авгурова ждал сюрприз: кроме водилы за ним приехал и сам Картузов. Он сидел на втором сидении.
— Какими судьбами?
— Я на минуту. В какую вы сторону?
— По Садовому.
— Оставите меня у вокзала. А дальше Петрович, — он кивнул в сторону водилы. — Вас отвезет…
— Что–нибудь случилось?
— Пожалуй…
Картузов уехал с перрона сразу — через несколько минут после выстрела.
Надо было посоветоваться с Авгуровым. Но начал он с адъютанта:
— Как настроение, Саид?
Разговор, который генерал Скубилин вел с пульта по телефону с заместителем министра Жернаковым, вопреки заверениям дежурного, был все–таки записан и прослушан. Распространяться об этом Картузов не стал.