Брошенка для депутата
Шрифт:
Нам было весело, дети, уже расправившись со своими кусочками будущей пиццы, принялись разрисовывать мучными разводами мордашки друг другу — Сережка даже мне умудрился как-то лихо пририсовать усы! Что поразительно, Ваня тоже искренне смеялся и все норовил заполучить побольше внимания Сережи. Впрочем, тот был только рад: он тискал самого маленького члена нашей "семьи", щекотал его, рисовал что-то на лице и вытирал его маленькие ручки о передник, который повязал себе еще в начале нашего кулинарного поединка.
Неожиданно я подняла глаза и увидела Павла, стоящего на пороге кабинета
Его взгляд переместился — и вот мы уже смотрим глаза в глаза. Улыбка становится шире, а мне разом сделалось жарко. Предательская краска ощутимо опалила лицо, и даже руки слегка вспотели. Кошачьей походкой Павел приблизился к нам, перегибаясь через невысокую барную стойку и заглядывая за нее, чтобы рассмотреть наши шедевры.
— Какая красота! — покачал он головой, но при этом смотрел только на меня.
— Да, дети расстарались! — ответила я и оглядела кухню. — А мне, кажется, все это предстоит отмывать до самого утра!
На полу, столешнице и полках белела россыпь муки, кое-где остались следы от перепачканных пальцев, плитка возле стола под нашми ногами была усеяна частичками абсолютно всех ингредиентов, которые наполняли наши основы из теста. Дети тоже были все в муке и сверкали счастливыми улыбками: Ваня сидел прямо скраю на столе, так как был маленьким и не доставал, Сережка его поддерживал и помогал справиться с заданием, а Лиза с Еськой, почти оттоптав мне пальцы на ногах, были по обе стороны от меня.
— У всех пиццы готовы отправиться в духовку? — спросил задорно Павел.
— Да!! — хором ответили трое из детей, а Ваня кивнул.
— Тогда марш в ванную отмываться, а я пока помогу маме прибрать весь этот кавардак!
Дети, весело улюлюкая и оставляя кое-где мучную пыль за собой, ринулись в санузел, а я принялась раскладывать будущие кусочки пиццы на противень. Павел собрал все тарелки, сложил их в посудомойку, затем стряхнул со стола всю муку вперемешку с кусочками колбасы, помидоров, оливок, ананаса и куриной грудки — дети захотели сделать непременно разные пиццы, — и оттер столешницу от клякс из кетчупа и различных соусов.
Я уже сметала все безобразие на полу в сторону, стараясь не пропустить ничего, как вдруг почувствовала, что врезалась боком в Павла. Распрямившись, неловко улыбнулась, но, увидев смеющиеся озорные глаза напротив, немного удивилась.
Вытащив у меня из кармана передника небольшое полотенце, он краешком принялся аккуратно водить по лицу. И только тут я вспомнила, что Сережка нарисовал мне усы! Не сдержав улыбки от представленного зрелища, я весело посмотрела на Павла:
— Это твой сын решил меня преобразить!
— Надо сказать, из тебя получился довольно милый Барон Мюнхгаузен, — смеясь, ответил мне Павел, придирчиво осмотрел мое лицо, а потом, отложив полотенце, привлек меня за талию к себе. — Мне кажется, за помощь в уборке, меня просто необходимо поощрить, — с чуть заметной хрипотцой сказал он, глядя мне прямо в глаза.
Щекам моментально стало
Однако, даже осознать, что происходит, нам не дали, так как, едва его губы коснулись моих, со стороны тут же послышалось хихиканье Еськи и пораженный вздох Лизки.
Слегка отодвинувшись — окончательно отступить Паша мне так и не дал, по-прежнему держа меня в объятиях, — я слегка обернулась и посмотрела на притихших и удивленных детей. Во все глаза и с широкими улыбками как один они смотрели на нас, будто ожидая чего-то.
Пауза слегка затягивалась, и тут я неожиданно услышала:
— А что, если мы сегодня устроим вечер просмотра интересных фильмов?
— Про Гарри Поттера? — с замиранием спросила Лизка, во все глаза глядя на Павла, озвучившего предложение.
— Почему бы и нет. Кто за?
Дети принялись галдеть и тянуть руки.
— Мам, а ты? — неожиданно посмотрел на меня Павел, ожидая ответа.
От шока я будто на мгновение выпала из реальности. В этот самый момент мы были самой настоящей семьей… И его это шутливое "мам" — так, будто мы настоящие муж и жена, а это — наши дети; все эти нежности на кухне — как в обычных семьях; придуманный им вечер с просмотром кино всем вместе… Осознание всего происходящего не укладывалось в голове…
Поняв, что от меня ждут ответа, я мысленно встряхнулась и кивнула:
— Я только за! — отстранилась, услышав, что на духовом шкафу сработал таймер.
"Надо ему сказать! — подумала я, меняя противни местами. — Надо сказать, чтобы больше так не делал! Не надо давать детям ложную надежду, что у нас все в порядке, что мы и правда семья! Потом будет больно — нам всем!.. Надо сказать!.. Я скажу ему!.. Завтра!"
С этими решительными мыслями я выложила первую большую пиццу, которую делала сама, на блюдо и, оглянувшись, с облегчением и тоской одновременно увидела, что Павел уже не стоит за моей спиной, а куда-то вышел.
*72*
Дождавшись готовности детских шедевров и окончательно приведя кухню в порядок, я оставила эту шумную четверку смотреть первую часть неустаревающей саги о волшебной школе и юных волшебниках в гостиной, а сама помчалась в душ, чтобы смыть мучную пыль и привести себя в порядок.
Когда через полчаса, переодетая в мягкий трикотаж домашнего костюма и с забранными наверх чуть влажными волосами, которые не смогла окончательно досушить феном, я спустилась вниз, моим глазам предстала картина, которую, наверное, мне уже никогда не забыть: большая люстра была выключена, и свет давали лишь небольшие настенные маломощные светильники, диван был немного сдвинут, а на его месте напротив экрана кинотеатра дети расстелили несколько покрывал и набросали подушки. Сейчас на этом большом ложе расположилась вся ватага с Павлом, переодетым в домашние мягкие брюки и свободную белую футболку. Сбоку на низком чайном столике стояли блюда с пиццей и какими-то печеньками, большие картонные ведерки как из кинотеатров с разноцветным поп-корном, высокие стаканы с соком и… два бокала на тонких ножках с бутылкой вина.