Брошенка для депутата
Шрифт:
— Молодцы! Здорово играете! — ее хитрая мордашка расплылась в довольной улыбке.
Скрывая пылающие щеки, я отвернулась от подруги. Кофе как раз подоспел, и я сделала вид, что полностью погружена в созерцание наполняемой чашки.
— Марин… Мандаринка, — хмыкнула она, располагаясь пятой точкой на столешнице. — Ну рассказывай! — ее светящиеся глаза с любопытством смотрели на меня.
— Кат, давай не сейчас, — взмолилась я. — Я и сама толком ничего не понимаю! — со вздохом вырвалось признание.
— Марин, —
Не поворачиваясь к ней, я кивнула.
— Если между вами что-то началось, не сопротивляйся этому! Поверь мне, лучше триста раз пожалеть о сделанном, чем мучиться сомнениями и переживаниями, что не дала себе ни единого шанса на счастье, всю жизнь!
Кат говорила это так проникновенно, с такой болью, что я не выдержала и резко развернулась к ней. В глазах подруги стояли слезы. Раздавая советы мне, она думала про себя, про свою ситуацию. Я шагнула к ней и крепко обняла, чувствуя, что и мои глаза защипало.
Несколько мгновений мы простояли в тишине, а потом Кат мягко высвободилась.
— Иди уже, а то муж кофе заждался!
— Кат! — укоризненно посмотрела я на нее.
— Все-все! — подняла она со смехом ладошки. — Простите, миссис Богомолова. Ступай давай.
С улыбкой посмотрев еще раз на нее, я подхватила кружки и пошла в кабинет.
*75*
Больше сорока часов без сна… Воспаленный мозг с заминкой реагирует даже на простейшие команды. Литры кофе уже не помогают, как и энергетики, которые по моей просьбе притащил Ник.
Безо всякой надежды на чудесное воскрешение допиваю третью банку, игнорируя осуждающий взгляд Паши. Надо же хоть как-то поддерживать свои силы!
Сердце противно ухает частыми ударами в висках и ушах, руки почти не слушаются.
— Прекрати пить эту дрянь! — строго говорит подошедший супруг, вырывая у меня из руки так и недопитую банку.
Впервые за несколько часов мы оказались одни в кабинете. За стенкой все тот же гул уже уставших голосов, слышатся чьи-то шаги и поочередные выкрики… Но это все так, фоном.
— У тебя уже глаза шальные! — с мягким укором говорит Паша, поднимая меня со стула.
Берет за руку и ведет к окну, открывает створку настежь. Чувствую отрезвляющий озноб, почти моментально приходя в себя. Делая глубокий вдох, подхожу вплотную к окну и подставляю лицо ноябрьскому легкому морозцу.
Сзади меня обнимает Паша, согревая своим теплом. Надо бы отстраниться, но мне так хорошо и спокойно в его объятиях…
— Я, наверное, просплю сутки, когда все это закончится! — прикрыв блаженно глаза говорю я, откинувшись головой на его плечо.
— Я
— Устроим сонный марафон? — предлагаю с улыбкой я.
— Обязательно! — тихо смеется он. — Только продержимся еще пару часов — и сразу же спать! Я предупредил, что с детьми надо пробыть до завтрашнего вечера и выделил гувернантке гостевую комнату. Ты не против? А то я даже не успел тебя предупредить.
— На сегодня я очень даже за! — с трудом сдерживая зевок, ответила я, разомлев от тепла его тела, согревающего мою спину.
— Эй, — ласково позвал меня Паша, слегка встряхивая. — Не спать!
— Я стараюсь, — сонно откликнулась я.
— Какие планы на новогодние каникулы? — неожиданно спросил он меня, отвлекая от мерного погружения в вертикальный сон.
— Планы?.. Да, собственно, никаких… — мямлю непослушным языком я.
— У меня за городом есть дача. Предлагаю рвануть туда на все праздники. Только ты, я и дети! Попрошу сторожа, он построит ребятишкам горку… А перед домом есть огромная ель. Можем нарядить ее… Я сто лет не отмечал нормально Новый год!
— Хорошая идея, — говорю я, постепенно включаясь в разговор. — Только до праздников у нас есть еще одно мероприятие, и я как раз хотела с тобой обсудить, но пока не до этого было…
— Какое? — заинтересованно заглядывает мне в лицо Паша.
— У Лизы день рождения в декабре. Моя семья хочет ее поздравить… — открыв глаза, наблюдаю за выражением его лица.
— А почему, собственно, нет? — задумчиво смотрит на меня в ответ он. — Есть гостевая комната. Детям можем привезти надувные кровати — места-то полно!
— Они хотят приехать все, — делаю упор на последнее слово. — Родители, Женька и Саша с семьей. Мы ведь, обычно, дни рождения проводим все вместе! И еще, — подводила я к самой волнующей меня проблеме. — О наших с тобой настоящих отношениях знает только Санька… Ни Женя, ни родители не в курсе!
— То есть для них будет странным, что мы живем в разных комнатах? — "перевел" Паша.
— Да еще и на разных этажах, — кивнула понуро я.
Несколько мгновений Паша молчал, обдумывая сказанное мною.
— Ну смотри, — наконец, начал он говорить. — Родителей мы разместим в гостевой. Женя может лечь в кабинете, — диван там раскладывается. Близнецы лягут в детской, а Саше с мужем отдадим твою комнату, — на мой удивленный взгляд он только пожал плечами. — А ты, как и подобает жене, будешь спать с мужем. Если хочешь, я поставлю себе раскладушку, а тебе, как истинный джентльмен, уступлю свою кровать.
— Давай я на раскладушке, а ты…
— Даже не обсуждается! — перебил он меня и чмокнул легонько в нос. — Все, поговорим об этом после, а сейчас за работу!