Бросок «Каракурта»
Шрифт:
От островов Большой и Малый Тютерс до Санкт-Петербурга по прямой – чуть больше 190 километров.
– Но ведь на Малом Тютерсе тоже есть маяк и радиолокационная метка, а я ее не наблюдаю, – возразил оператор РЛС.
– Это потому, что на Малом Тютерсе маяк еще не построили… – несколько туманно ответил Виктор Чайка.
– Но как это возможно, командир?.. – несколько растерянно произнес старпом Султанов.
– Товарищи офицеры, мичманы и матросы, слушайте внимательно. Я, кажется, начинаю понимать, что происходит. Видимо… Повторяю – видимо, нас забросило в 1941 год, а конкретнее – в самый конец августа месяца… Напомнить,
– Но… Ведь это же невозможно! Таллинский переход?!! – воскликнул штурман Гравицкий.
Рациональное математическое мышление навигатора просто не могло осмыслить подобный пространственно-временной парадокс.
– Погоди, Саша, – перебил его рассудительный старпом Султанов. – Перед тем, как у нас выбило электричество, а потом «сошли с ума» приборы, группа РЭБ – радиоэлектронной борьбы зафиксировала мощный всплеск электромагнитного излучения и с борта нашего корвета «Меркурий», и с борта шведского разведчика…
– Похоже на знаменитый Филадельфийский эксперимент. Тогда, в 1943 году, американский эсминец «Элдридж» пропал с экранов радаров, когда на борту включились генераторы электромагнитных помех. Говорят, что корабль побывал то ли в параллельном мире, то ли в будущем. Хотя, кто его знает, все засекречено… – прокомментировал со своего места за пультом командир-электромеханик «БЧ-5».
– Да уж: если и существует для военного моряка ад – то мы в него попали! Совсем скоро, если я все-таки прав и сейчас утро 29 августа 1941 года, начнутся массированные налеты бомбардировщиков Люфтваффе. А главные силы флота вместе с флагманом вице-адмирала Трибуца – крейсером «Киров» уйдут в Кронштадт. И множество транспортов с беженцами и солдатами, гражданских судов и плавучих госпиталей окажутся беззащитными. У гитлеровцев на пути можем встать только мы со своей зенитной артиллерией. Боевая тревога не отменяется.
И словно бы в подтверждение слов командира корабля раздался слитный грохот артиллерийских орудий. Чуть в стороне взметнулись белопенные фонтаны от падений снарядов.
– Штурман, время?
– Сейчас 06:20 утра, командир.
– Есть. Ходовой мостик, лево руля!
– Есть лево руля, корабль в циркуляции.
– Докладывает сигнальщик, два корабля ведут обстрел примерно с полусотни кабельтовых.
– Это нас свои же обстреливают – лидеры эсминцев «Минск» и «Ленинград». Но пока, слава богу, безрезультатно… – констатировал неутешительный факт капитан-лейтенант Чайка.
Он и сам удивился, насколько спокойно отнесся к тому, что корабль ВМФ России оказался «заброшен» в самое пекло 1941 года на Балтику. С другой стороны, и он сам – командир корабля, и вся его команда постоянно находились в огромном напряжении сил, решая боевую задачу охранения экспериментального «корвета фрегата». Теперь Виктор понимал, что тот двухмоторный беспилотник, который они сбили в самом начале, после инцидента со шведским кораблем-разведчиком и всплеском электромагнитного излучения, скорее всего, был немецким самолетом. Кстати, капитан-лейтенант Чайка тогда еще удивился, что «БПЛА» оказался таким большим. Помнил он и черный крест с белым контуром на нижней поверхности крыльев, который мелькнул на мгновение в луче их прожекторов.
А что тут скажешь?! Сама по себе ситуация с забрасыванием современного ракетного корабля Балтфлота России более чем на три четверти века назад для рационально мыслящего офицера-моряка выглядела не просто нелепостью, а поводом к внеочередной военно-медицинской комиссии с последующим списанием из флота по душевной болезни. Хотя Виктор как-то читал роман писателя-фантаста, где во времена Великой Отечественной войны угодила целая атомная подлодка с противокорабельными крылатыми ракетами на борту. «Хорошо им, наверное, было: атомная субмарина – сама по себе замкнутая система со всем необходимым внутри. Реактор практически вечный, электричества на борту – неограниченное количество. Кислород из воды электролизом добывают, питьевую воду дают опреснители. Да к тому же еще на борту – шестнадцать сверхзвуковых «Гранитов»! Не считая торпед. Да, так можно было «проваливаться» в прошлое», – подумал Виктор Чайка.
А у него под командованием – всего лишь навсего кораблик меньше тысячи тонн водоизмещением с «главным калибром» всего 76 миллиметров у носового орудия. Правда, ракеты тоже имеются в количестве восьми единиц. Но по кому ими стрелять – вот вопрос… Да, и еще – кормовой зенитный ракетно-артиллерийский комплекс «Панцирь-М». Но вот боекомплект!.. Боекомплект ограничен и весьма существенно.
Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. «Главное, экипаж подобрался толковый – все сплошь молодые офицеры и мичманы: некоторые – из экспериментальных научных рот, да и матросы-контрактники уже довольно опытные», – подумал Чайка.
Во флот берут далеко не всех, тут все же довольно жесткий отбор – и в профессиональном плане, и по психологии, и по образованию. Малые ракетные корабли – все-таки основное ударное ядро Балтийского флота, а тем более служба в Калининграде – на самых западных рубежах России. В постоянном соприкосновении с передовыми силами НАТО.
Капитан-лейтенант Чайка был уверен в своих людях, экипаж отличался слаженностью и настоящим боевым товариществом. Виктор вложил в это немало сил, но теперь пожинал позитивные плоды своего труда. Под его началом находились восемь мощнейших ракет, и он был уверен в каждом из своих моряков. Именно они и управляли этим небольшим, но мощным кораблем, способным решать оперативно-тактические задачи.
Глава 5
«Балтийск» против асов Люфтваффе
В бинокль капитан-лейтенант Чайка наблюдал, как основные силы Балтфлота – эсминцы во главе с флагманом, легким крейсером «Киров», – снимаются с якоря и уходят. Что ж, вице-адмирала Владимира Трибуца винить нельзя: для него главное – спасти «ядро флота». Но гражданские транспорты остались без зенитного прикрытия боевых кораблей. Лишь на некоторых из них были пулеметы или малокалиберные пушки противовоздушной обороны.
Военно-морской офицер, коренной петербуржец Владимир Чайка знал все особенности Таллинского перехода, равно как и героической обороны Ленинграда, страшной блокады города на Неве не понаслышке.
Как только рассветет настолько, чтобы визуально определять с воздуха крупные надводные цели, начнется адова мясорубка, перед которой меркнет даже трагедия печально известного каравана «PQ-17».
Чайка помнил, что гитлеровцы на аэродромах в захваченной Риге базируются силами «Флигерком-мандо «Остзее» – всего около 100 боевых, спасательных и разведывательных самолетов. «Ядром» немецких воздушных сил была 806-я бомбардировочная авиагруппа морского назначения – «K"ustenfliegergruppe-806». Она была вооружена новейшими на 1941 год двухмоторными скоростными бомбардировщиками «Юнкерс-88». Против Краснознаменного Балтийского флота действовала и эскадрилья «Зеленые жопы» – печально известный «Jagdgeschwader-54».