Брызги шампанского

Совицкая Мария

– Так какие у вас вопросы, молодой человек? – спросила Смыслова, закуривая сигарету. Повезло же ему – во время всего расследования приходилось общаться с одними женщинами, и все такие приятные! Но Алла Георгиевна была еще и одним из лучших гинекологов в Москве.

– Алла Георгиевна, вы знаете, что в вашей клинике было совершено убийство? – без вступления начал Александр.

Ни один мускул не дрогнул на ее гладком лице. Женщина выпустила колечко дыма и посмотрела на Исаева так, будто она была не гинеколог, а психиатр. А он – страдающий психическими расстройствами пациент.

– Убийство, Александр? Да

что вы! Мы рождением новой жизни занимаемся, а никак не убийствами, - она удивленно приподняла брови. – Конкретнее, пожалуйста. Когда? Кто? Откуда к вам поступили сведения?

Исаев рассказал ей все. Начал с убийства Антона Горячева и закончил смертью Ольги Лагутиной и ее охранника. Не называл только главного имени.

Доктор закурила вторую сигарету. Посмотрела Александру в глаза и произнесла:

– Ну да. Помню. Делала у нас экстракорпоральное оплодотворение Горячева Елена Викторовна. И было это не так давно, летом. Но, поверьте мне, от этого еще никто не умирал. Особо нежным делали обезболивание, но совершенно безобидное… Как раз она и была одной из нежных. Стоит наркоз дорого, но он очень мягкий и безобидный, все пациентки потом легко отходили от него!

– Алла Георгиевна, а вы лично делали обезболивание? – спросил Исаев.

– Нет, что вы! Мое дело – провести операцию, а обезболивающее колет медсестра-анестезиолог! – возразила Смыслова.

– Хорошо. А кто был при вас в тот день в качестве медсестры-анестезиолога? – спросил Исаев.

– - Я обязана назвать имя? – спросила женщина, явно нервничая. Исаев успокаивающе накрыл ее руку своей.

– Не обязаны, конечно… Но после вашего дежурства умерла девушка. Вас, Алла Георгиевна, никто не обвиняет, но вы очень поможете следствию, если назовете ее имя. Это важно.

– Да это Лерка Крайнова… В смысле, Крайнова Валерия Васильевна, - ответила доктор.

– Отлично. – Александр мысленно поблагодарил Бога, к которому обращался только в самых сложных жизненных ситуациях. – Как и когда я могу поговорить с ней?

– Не знаю, у нас в клинике точно не сможете…

– Это почему?

– Лера уволилась.

– Когда?

– Вчера. Говорила про какие-то семейные обстоятельства… То ли мать заболела, то ли еще чего. Я не просила рассказать подробно, но мы ей объяснили: если захочет вернуться, мы с удовольствием примем ее назад. У нас, конечно, элитная клиника, но хорошие медсестры на дороге не валяются. К тому же она давно тут работает. А в чем, собственно, дело, Александр?

– Я же объясняю... Умерла девушка. Как установила экспертиза - от передозировки диазепама. Скажите, Алла Георгиевна, вы же заводите медицинские карты на своих пациентов?

– Заводим...
– севшим неожиданно голосом ответила Смыслова и снова закурила. Она как-то неожиданно потеряла весь свой шик. Осела, как постиранная блузка.

– Могу я взглянуть на карту Елены Горячевой?

– Без разрешения главного врача не можете...

– Алла Георгиевна... Вы понимаете, что, возможно, являетесь соучастицей преступления? Знаете, что такое преступная халатность? Не мне вам объяснят ь. Или хотите, чтобы и главный врач был в курсе всего этого?

Смыслова откашлялась, подошла к красивому резному стеллажу. Исаев увидел там среди папок буквы. Все было расставлено в алфавитном порядке. Алла Георгиевна одела очки, добралась

до буквы "Г" и вытащила тоненькую папку.

– Видите, Александр?
– она нашла нужную страницу и показала ее Исаеву.
– Это количество диазепама, использованное для обезболивания при операции Елены Горячевой. Вы хоть стандарты ВОЗ посмотрите - это допустимое количество лекарства!

Исаев задумался.

– Могу я поговорить с сестрой-хозяйкой вашей клиники?

Через пять минут в кабинет зашла полная пожилая женщина.

– Инна Сергеевна... тут молодой человек, следователь. Хочет с вами поговорить. Ответьте, пожалуйста, на все его вопросы.

Для ответа на его вопросы понадобились отчеты сестры- хозяйки за последние полгода по всем операциям и лекарствам. Исаев нашел нужную дату и нужное лекарство - диазепам. Посмотрел также в карточку Елены Горячевой.

– Алла Георгиевна, я не медик... Но вижу, что доза, указанная в карте, не совпадает с отчетом сестры-хозяйки... Можете посмотреть, были ли еще у кого-нибудь операции с этим обезболивающим в тот день, 29 июля 2009 года?

Смыслова с посеревшим лицом залезла в компьютер. Открыла какую-то базу, нажала несколько клавиш. Лицо ее посерело еще больше.

– Нет, Александр... Больше таких операций не было.

Исаев встал. Застегнул портфель, кивнул доктору и удивленной сестре-хозяйке. Ему теперь все было ясно...

– Спасибо, милые дамы. Приятно было познакомиться.

– Саша!
– Смыслова побежала за ним.
– Я здесь не при чем! Я лечила женщин от бесплодия, никого не убивала!

– Я понимаю, - кивнул Исаев.
– Вы не соучастница, разве что невольная... Вас пригласят, если только как свидетеля. Я знаю, кто истинная преступница. Найти б ее теперь...

Глава 16

Сергей был окрылен.

Он был счастлив своей любовью, а также Наташиной детской улыбкой и совсем не детским делом, ее любовью и жгучими поцелуями. Больше всего он радовался ее согласию стать его женой.

И с таким настроением он пришел на работу, где его радостным эмоциям было совсем не место... Тем не менее ему хотелось поделиться с кем-то своим счастьем.

А кто его поймет, как не лучший друг? И он, разобрав текущие дела, написав несколько повесток и доложив обо всем начальству, сбегал в магазин, купил хороший кофе, торт, хлеб, сервелат и дорогие сигареты, направился в обеденный перерыв к своему лучшему другу Александру Исаеву. Тот уж точно поймет и порадуется. Пусть ое первый на работе узнает, что Сергей Леонов женится.

У Сашки, несмотря на обед, работа кипела. Он печатал что-то на компьютере. При этом постоянно потирал покрасневшие слезящиеся глаза. Сергей пожалел, что не забежал в аптеку и не купил глазные капли. Бедный Саша, скоро совсем зрение потеряет от этой работы...

– Сань, ты бы берег глаза хоть немного, - сказал он, не поздоровавшись. Александр подскочил на стуле и повернулся к нему.

– Прости, я тебя от дела оторвал... Ты делай, что нужно, я подожду...

Александр составлял фоторобот какой-то девушки. Это лицо даже показалось Леонову знакомым. "Надо же, - подумал он.
– Десять лет здесь работаю, столько людей... Уже кажется, что знаю всех преступников в лицо..."