Брызги зла
Шрифт:
А хозяин меж тем вознамерился встать в наши ряды и теперь настойчиво растолковывал крайне угрюмому Петровичу собственную необходимость. Какой переворот совершили последние события в голове этого проныры, я мог только догадываться, но, судя по хитрой лисьей физиономии Намира и его возбужденно блестящим глазам, возвращаться назад в Киаксар он не собирался. Самым удивительным было то, что Петрович хмуро внимал доводам жулика и не спешил отправить его подальше! Ни устно, ни с помощью магии. Любопытство заставило меня подъехать поближе и прислушаться к монологу Намира.
— Подумай, господин, —
Я мысленно расхохотался приведенным доводам, но, поразмыслив, не смог отказать им в некоторой логичности — слуга иногда не роскошь, а просто средство, позволяющее не отвлекаться на бытовые мелочи. А такой прохиндей, каким выглядит Намир, наверняка сможет оказаться полезным и нескучным помощником…
Через пару минут я понял, что Намир таки добился своего, и принял этот факт без особого удивления — в конце концов Намир уже помог Строганову выйти на похитителя талисмана, а Петрович, несмотря на кажущуюся суровость, никогда не отказывал в содействии успевшим доказать свою полезность.
Мы не стремились афишировать свой отъезд, однако весть о нем успела разнестись по городу, и провожать нас вышли все, кто уцелел в ночной мясорубке: горстка угрюмых стражей во главе с Тешубом и небольшие — в три-четыре человека — группки горожан, выстроившиеся вдоль нашего пути. И полное молчание. Ни приветствий, ни проклятий. Как, прочем, и всегда. Молчал даже Зайченко, вышедший на крепостную стену в сопровождении надменно вздернувшей носик дочери наместника — девица явно считала, что отныне мы обязаны охранять ее драгоценную жизнь до конца дней своих, и потому была крайне недовольна нашим отъездом. Ничего, ее воспитание и мировоззрение пусть волнуют Серегу. У нас хватит и других забот.
Я посмотрел на сопровождавших нас порубежннков и отметил, что ночной бой сказался не только на остроте их оружия: бойцы в кустах не отсиживались и теперь смотрелись не лучшим образом — все, как один, достойные кандидаты в походный лазарет Антоныча. Только стоит ли штамповать оборотней в незнакомом мире?
— Раненые в твоей бывшей команде есть? — спросил у Кандиса Антоныч, не хуже меня видевший состояние порубежников, — я все-таки целитель, хотя, как ты уже знаешь, несколько своеобразный. На мелочи не разменивайся, но о серьезных ранах все-таки сообщи.
— Задерживать поход никто не будет, — отозвался Кандис, — но кое-кому помощь хирурга лишней бы не показалась.
Антоныч удовлетворенно кивнул — значит, трансформация будет частичной и у Зайченко не прибавится хлопот с новым имиджем местных головорезов. Приятная новость.
— На ближайшем привале подошлешь их ко мне — подлечим, — сказал Свиридов и вновь занял место рядом с Натальей.
Киаксар постепенно уходил за горизонт, и силуэты его сторожевых башен плыли в мареве нагретого солнцем воздуха. Мой дебют в роли бойца Светлых Сил остался позади. Странные мысли кружили в голове, очередной раз напоминая о превратностях человеческого бытия: кто я теперь? Маг? Слишком уж претенциозно. Псиэнергант? Чересчур заумно. Так, нечто способное принести некоторую пользу… Безусловно, на роль фраваши командир подходил гораздо больше меня, но его ли это дело — погрязть в проблемах заброшенных земель альтернативного мира? Конечно, решения зависели не от меня, но откуда же тогда это паскудное чувство, словно я сдрейфил, подставив вместо себя Горицкого?
Порыв сухого горячего ветра бросил в лицо пригоршню песка, заставив закашляться. Я настороженно огляделся в поисках враждебного вмешательства в погоду. Ничего необычного. Обычный пустынный пейзаж с редким чахлым кустарником и колючими шарами перекати-поля. Где-то впереди нас ждет разрушенный поселок упырей и форт напротив него, затем спуск с плоскогорья по высохшему речному руслу и короткий переход до отделяющего нас от дома портала… Однажды пройденный и потому кажущийся безопасным маршрут… Откуда же беспокойство?
Словно что-то почувствовав, ко мне подъехал Строганов и негромко осведомился:
— Полагаешь, нас ждут?
— Не знаю, — честно ответил я, — только уж больно на душе погано…
Он коротко кивнул и жестом подозвал Кандиса.
— Отправь-ка в дозор своих ухорезов, — предложил он нашему новому соратнику, — да пусть глаза пошире держат.
— А я-то думал, что в компании таких могучих колдунов мальчикам сплошные развлечения предстоят, — осклабился Кандис, — даже приготовился им ума вкладывать, чтобы не расслаблялись, ан нет, нашлось все-таки дело!
Он вложил в рот сложенные кольцом пальцы и оглушительно свистнул. Ехавшие чуть в стороне порубежники вмиг прекратили досужую болтовню и смех, один из них отделился от группы и, нетерпеливо подстегнув коня, подлетел к Кандису.
— Случилось что, командир? — спросил он у Кандиса. Даже узнав о решении экс-Владыки присоединиться к нашей команде и покинуть пределы империи, порубежники отказались выбирать другого вожака, и Кандису пришлось назначить одного из них своим заместителем.
— Пока не знаю, — сказал Кандис, — и надеюсь, что ты сам ответишь на этот вопрос — наши гости немного беспокоятся, а я нынче предпочитаю больше доверять их чутью, чем собственным глазам… Короче, бери людей и отправляйтесь в дозор. Докладывать результаты каждый час.
Порубежник отдал честь, бухнув в грудь кулаком, и поскакал обратно. Через несколько мгновений неорганизованная с виду толпа разбилась на тройки и рассыпалась по окружающим тракт холмам и распадкам.
— Так спокойней? — спросил меня внимательно наблюдающий за моей реакцией на происходящее Строганов.
Я порылся в царившем в голове сумбуре и недоуменно пожал плечами:
— Не знаю, наверное… Вот только что они смогут, если хороший маг решит им отвести глаза?
— Накрыть заклинанием всех порубежников не удастся, — хищно усмехнулся Петрович, — обязательно заденут одного из нас, а попытку магического воздействия заметит даже такой неопытный колдун, как ты. Пусть попробует!