БСФ. Том 5-й дополнительный. Параллели
Шрифт:
Издательство «Нойес лебен» (родственное нашей «Молодой гвардии») совсем недавно выпустило сборник молодых «Встреча в потоке света», откуда мы взяли восемь новелл. Итак, восемь авторов, из которых четверо родились в 1950-м, остальные — в 1949-м, 1952-м и 1954 годах. Что характерно для молодого поколения фантастов ГДР? Высокая профессиональная подготовленность в сфере науки, техники, прикладных наук, спорта. Конструкторы, инженеры, физики, педагоги, студенты соответствующих вузов (только один — студент литературного института), у всех за плечами либо армия, научившая современной профессии, либо работа электриком, слесарем, монтажником, учеником чертежника и т. п. Кстати, это тоже традиция в дружном коллективе фантастов ГДР. Например, В. Вайтбрехт — доктор медицины, работает редактором
Молодых привлекают в фантастической сфере все ее разделы и все способы творческой реализации — от смешливой игры воображения вокруг телекинеза до обстоятельных, а иногда выдержанных в стиле репортажа описаний сверхдальних космических рейсов отдаленного будущего, от смелых попыток представить облик инопланетной жизни в ее разумном варианте да цепи глобальных процессов, связанных с уплотнением материи во вселенной. Не всегда к не во всем опыты оканчиваются удачей (на наш взгляд, 10 четырех разделов упомянутого сборника — «Место действия — космос», «Обжитая планета Земля», «Визиты и ответные посещения», «Другое измерение» — молодые немецкие авторы особенно плодотворны пока в темах первого и четвертого разделов), но хорошо видно, как они полны желания уйти от традиционных сюжетов, от знакомых решений (Э. Симон, Р. Хайнрих, Р. Крон), попытаться взглянуть на будущие космические заботы, словно вооружившись запасом знаний и юмора, каким будет когда-то обладать человек будущего (М. Самайт, Ф. Рыхлик).
Можно еще отметить, говоря о произведениях молодых фантастов, что при всей смелости воображения авторов они часто ставят точку там, где иной литератор лишь разворачивал бы свое обстоятельное повествование. В чем дело? Излишняя осторожность или нехватка пережитого опыта, лично осмысленных явлений действительности? Возможно, но не это главное. Думается, молодым писателям, более чем кому другому, дано чувствовать современного читателя, его уровень — отсюда стремление дать простор домыслу и фантазии читающего, приглашение к размышлению, та самая, говоря словами Пушкина, «пища уму», которой порой недостает в опекающих читателя многословных сочинениях некоторых маститых фантастов.
Читатель заметит, что немецкие писатели, авторы научно-фантастических новелл, никогда не расстаются с юмором. Есть даже специально нацеленные на восприятие одаренных юмором людей произведения (Крупкат, Самайт и др.). И поскольку юмор стал неотъемлемой частью процесса познания нашего будущего в книгах писателей-фантастов, мы решили предложить вниманию читателей несколько миниатюр из сборника Герхарда Бранстнера «Астрономический вор. Фантастические анекдоты». Название говорит само за себя. Но, оставаясь реалистами в потоке шутливой фантазии, мы то и дело сопоставляем, сравниваем, ищем конструктивные решения — словом, так или иначе устремляемся мыслями в будущее, и это как раз отвечает назначению данного сборника.
Герберт Циргибель
ЭКСПЕРИМЕНТЫ ПРОФЕССОРА ПУЛЕКСА
Он гнал, выжимая все возможное из мотора. Машина, колеса которой были еще облеплены дорожной грязью Европы, стонала и дребезжала так, что ее приближение было слышно, когда контуры еще нельзя было разглядеть в облаке пыли невыносимо жаркого июльского дня.
Бруно Плат, бывший ефрейтор, купил по дешевке этот допотопный «форд» на черном рынке. В те дни, когда еще дымились развалины, покупка отслужившей свой век машины была довольно необычным делом. Те, кто пережил войну и хотел продержаться первые голодные месяцы послевоенного времени, думали о более важных вещах: о хлебе, жирах или табаке, единственно действенной и прочной валюте. В то время из-за недостатка калорий, выдаваемых по карточкам, и стар и млад были втянуты в бесконечно сложные обмены на черных рынках. Время отчаяния и надежды, время распродажи и барышей, конца и нового зачина.
Бруно недолго задержался в своем родном Гамбурге. Родители его были эвакуированы в сельскую местность, а от парикмахерской, в которой он сдал экзамен на звание младшего парикмахера, осталась
Сейчас ему было двадцать семь. От жизни он получил еще не очень много. Бедный родительский дом; скудное школьное образование, которого хватило только на профессию парикмахера; безнадежные мечты о лучшем будущем. Потом ему пришлось сменить халат парикмахера на форму, а ножницы на ружье. Казавшиеся бесконечными годы тупого послушания разбудили в нем инстинкт к выживанию.
Он остался в живых и в этот нулевой час видел отныне свой великий шанс. К тому, о чем он раньше даже не осмеливался подумать, оставалось теперь только протянуть руку. Через несколько недель в, центре Гамбурга откроет свои двери большой парикмахерский салон. Кругом стекло, мрамор и зеркала; несколько миловидных парикмахерш, два-три подмастерья, а снаружи большими хромированными буквами, бросающимися в глаза каждому прохожему, написано: «Дамский и мужской парикмахер Бруно Плат».
А благодарить он должен случай. Несколько недель назад, когда война уже близилась к концу, Бруно бежал с остатками своего подразделения от быстро наступавших американских войск. Измотанные войной солдаты устало брели через живописный Шварцвальд. В одной деревне, за Шенау, они остановились на короткий отдых. Бруно Плат зарылся в стог сена и уснул. Когда он ночью проснулся, то обнаружил, что вокруг никого нет. И подразделение и немногие жители деревни удрали. Он увидел каски, брошенные карабины и понял, что американцы налетели сюда внезапно.
Как он ни искал чужих солдат, даже кричал, чтобы добровольно сдаться в плен, кроме собаки да быков, он не нашел ни одной живой души. Вместо этого Бруно заметил два грузовика, крытых брезентом; когда Бруно прибыл в деревню, грузовиков этих на дворе не было. Надеясь поживиться съестным, он открыл брезент и влез в один из грузовиков. На его лице застыло изумление и восхищение, когда при свете карманного фонаря он увидел груз. Машина до краев была наполнена продовольствием. Бруно открыл несколько картонок. Уже годы, как он не видел подобных деликатесов. В жестяных канистрах были редкие пряности; он обнаружил перец, корицу, гвоздику, ваниль и паприку, дюжина мешков была наполнена зернами кофе и какао, в нескольких ящиках лежал шоколад, в других были банки с сардинами в масле и тунцом. Бруно нашел табак, сигары и сигареты; на двух больших ящиках была надпись: «Осторожно, не бросать!» В них были дюжины бутылок коньяка. Он осмотрел другую машину и увидел в ней новехонькие ботинки, тюки с сукном, радиоприемники, зажигалки, рубашки и брюки, множество носков. Видимо, оба грузовика предназначались для старших офицеров.
Сначала ему не пришла в голову мысль, что это сказочное богатство Может принадлежать ему. Но пробыв в деревне в полном одиночестве еще час, он подумал, что война закончится в считанные дни. Тут-то у него и созрело решение спрятать неожиданное богатство. Взять и запросто уехать на грузовики ему показалось слишком рискованным. В одном сарае он нашел телегу для перевозки сена, а в хлеву быка, которого с большим трудом запряг, ибо обращаться с подобным животным совсем не умел. Он торопился, потому что боялся, что могут вернуться его отряд или водители грузовиков. В эту ночь Бруно впервые работал с душой. Доверху нагрузив телегу, он в тот час еще не прикидывал, сколько будут стоить эти товары через несколько дней.
Перегрузив ценности, Бруно сбросил с себя форму, сменив ее на старый крестьянский костюм, который нашел в каком-то доме, набил под конец свой рюкзак сигаретами и торопливо погнал быка.
Местность была незнакомой, поэтому он поехал первой попавшейся лесной дорогой и к рассвету достиг деревни Хинтергейсберг, которая состояла лишь из двух домов и нескольких хозяйственных построек. Все эти годы местность мало чувствовала войну. Иногда пролетали самолеты, прошлой ночью была слышна долгая стрельба. Правда, отсутствие сыновей и мужей напоминало и жителям Хинтергейсберга о том, в какое время они жили. Все хозяйство в деревне лежало на плечах женщин.