Бубенчики
Шрифт:
Живоглот, услышав в свой адрес столь фамильярное обращение, возмущенно чихнул и, распушив хвост, повернулся задом к решетчатому окошку переноски.
Гермиона с улыбкой покачала головой.
— Живоглот, мисс…
— Клейтон, — подсказала ведьма и умиленно взглянула на кота. — Он у вас очаровательный. Очень жаль, что приходится прибегать к таким… мерам. Но что поделать! Как говорит наш босс, «или ты кота, или он тебя».
С этими словами она рассмеялась и отдала Гермионе направление к врачу, пока та мысленно поставила еще одну галочку рядом со словом «идиот» в воображаемой характеристике владельца клиники.
Но вскоре она
«Клянусь, Петси, ты должна это увидеть! За то, с каким мастерством он отрезает котикам эти никому не нужные черешенки, его можно наградить Орденом Мерлина!» — вот что именно говорила одна из дам, восторженно потрясая головой, пока Гермиона даже не пыталась скрыть скептическое выражение лица.
Во-вторых, похоже, Гермиона записалась на прием не просто к самому лучшему маговетеринару, но еще и к человеку с тяжелой судьбой, «достойной сочувствия».
«Говорят, он ненавидит змей, — полушепотом делилась Петси, заговорщицки склонившись к подруге и хитро взглянув на Гермиону. — Ни за какие деньги не берется с ними связываться. А что до котов, то я слышала, что в детстве у него была какая-то травма, связанная с ними. То ли кот испортил его любимую игрушку, то ли покалечил его неокрепший перчик, так что, Мелинда, я тебя уверяю, это и предопределило судьбу бедного маговетеринара, помяни мое слово!»
И, в-третьих, как оказалось, этот «лучший маговетеринар с тяжелой судьбой» являлся по совместительству владельцем клиники!
— Представляешь, дорогуша, здесь все принадлежит ему! — самозабвенно вещала Мелинда, когда Петси скрылась за двустворчатыми дверьми в кабинет доктора. Видимо, Мелинде Гермиона представилась наилучшей кандидатурой, чтобы поделиться безудержным восторгом. — А ведь по слухам он совсем молодой и такой, такой…
— Да, удивительно, — без энтузиазма отозвалась Гермиона и огляделась: в холле больше никого не осталось, а перспектива провести еще около двадцати минут в компании женщины со странными фиолетовыми волосами мало воодушевляла. Поэтому она, подхватив клетку-переноску, поднялась и бодро спросила: — Кстати, вы, если не ошибаюсь, говорили, что здесь где-то можно понаблюдать за ходом операции?
— Хо-хо, милочка, если ты хочешь полюбоваться на лицо этого молодого маговетеринара, то не выйдет: он никогда не снимает медицинскую маску, — пригрозила толстым пальцем Мелинда. — Хотя его серые глаза могут свести с ума и заставить чувствовать…
— Вторая дверь налево? — мягко перебила Гермиона, чуть повысив голос.
— Да, налево, — отмахнулась Мелинда и тут же снова с жаром начала: — Но ты послушай все же, дорогуша…
Гермиона сделала пару шагов, изображая внимание, и даже несколько раз поддакнула ради приличия, после чего не слишком грациозно открыла дверь и, едва не уронив клетку, влетела в зал ожидания. Очутившись там, она шумно выдохнула, а затем покачала головой, слыша, как Мелинда продолжает самозабвенно вещать о судьбе «таинственного доктора, лица которого никто никогда не видел».
Тревожное мяуканье привлекло внимание Гермионы, и только сейчас она поняла, где оказалась. Это была небольшая,
А происходило страшное.
Гермиона видела, как тот, одной рукой придерживая абсолютно неподвижного кота, лежавшего на столе, в другой зажимает инструмент, похожий на ножницы, заносит его, а потом… с каким-то маниакальным блеском в глазах отрезает бубенчики.
Визг Живоглота и ее крик слились воедино. Резко отшатнувшись, Гермиона уронила клетку, что заставило кота орать еще сильнее. Спохватившись, она упала рядом на колени и принялась успокаивать разъяренного и вусмерть перепуганного Живоглота. Впрочем, вскоре любопытство взяло верх, и Гермиона с опаской опять глянула на стеклянную стену. Происходящее заставило ее удивиться: Петси расцеловывала доктора в обе щеки и, по всей вероятности, рассыпалась в словах благодарности, утирая выступившие слезы уголком малинового, как и ее волосы, платка, пока абсолютно здоровый и довольный жизнью кот лениво потягивался на столе и как будто совсем не замечал, что в его хозяйстве всего минуту назад убыло.
— Видишь, Глотик, ничего страшного. Киса даже улыбается!
На самом деле в этот момент кот за стеклом оскалился и, судя по всему, возмущенно заорал, потому как, начав вылизываться, все же обратил внимание на отсутствие в своем организме важного инвентаря, но Гермиона предпочла слегка приукрасить правду.
— Мисс Грейнджер, мистер Живоглот! — в приоткрывшуюся дверь просунулась голова медсестры. — Доктор ждет вас!
— Ну что, идем? — заглянула Гермиона в клетку и фыркнула: Живоглот притворился мертвым, как делал всегда, когда выражал высшую степень презрения ко всему, что его окружает. — Опять ты за свое, — покачала головой она и направилась в нужный кабинет.
Лишь когда Гермиона повернула дверную ручку, она услышала слабый жалостливый писк из клетки, но, переборов чувство вины, все же зашла.
Интерьер ее не удивил ничем — все то же самое она видела сквозь стекло минутой ранее: белые стены, белый кафельный пол и несколько столов с разложенными на них колдомедицинскими инструментами, заботливо укрытыми белой тканью. Все вокруг было настолько стерильным и… белым, что Гермионе тут же стало не по себе.
«Ненормальный», — вписала она еще одно слово в мысленную характеристику владельца клиники и врача по совместительству, потому как не сойти с ума в такой обстановке мог только законченный псих.
Услышав кашель, Гермиона заметила, что тот самый псих стоит к ней спиной неподалеку и моет руки, облаченные в, конечно же, белые резиновые перчатки. Он был достаточно высоким и худощавым, и это все, что могла сказать Гермиона об этом таинственном маговетеринаре, потому как на голове у него был медицинский колпак, а половину лица, как ей и говорили, закрывала медицинская маска.
— Здравствуйте! — несмело произнесла Гермиона, шагнув вперед, но доктор даже не обратил внимания.
«Наверное, не услышал?» — пронеслось в голове, и когда Гермиона, прокашлявшись, уже собиралась повторить приветствие, до нее донесся грубоватый голос.