Будь моей игрушкой
Шрифт:
— Чарли… — ее голос дрожал и звучал жалко. — Это… Что тут скажешь? «Это не то, что ты думаешь»? Так ведь как раз то.
— Пусть возвращается к своим делам, — в голосе Раума зазвучала сталь. — А мы вернемся к своим. У нас ведь осталось одно незаконченное дело, детка.
— Не думаю, — холодно откликнулась девушка, скидывая его руку. — Мне кажется, мы обо всем уже договорились.
Свою часть сделки она выполнила. Теперь дело за демоном.
— Чарли, подожди меня! Оборотень помедлил, но остановился. Когда Дженни догнала
Между лопатками ужасно чесалось, словно слишком пристальный взгляд сверлил спину. Она не оборачивалась, но почему-то была уверена, что беловолосый демон так и стоит у входа в беседку и смотрит им вслед.
Голос преподавателя что-то нудел и нудел над ухом про особенности построения четырехмерных плетений в трехмерном пространстве, но Арман не вслушивался. Вместо этого он вспоминал разговор в столовой и сжимал зубы, чувствуя, как непроизвольно увеличившиеся клыки царапают щеки изнутри.
От гулявшей в крови дикой ярости тело то и дело норовило запустить боевую трансформу. Приходилось сдерживаться.
Вдох-выдох. Глубоко и медленно.
Вот ведь наглая шлюха! Охреневшая наглая шлюха, которой стоило бы выбить все зубы, а потом поставить на колени и пусть делает то, для чего все шлюхи предназначены природой! Арман бросил недовольный взгляд на ладонь. До крови прокусила, сучка. Она хоть не ядовитая? А то что-то долго заживает, прошло почти полчаса, а на руке до сих пор красовалось ряд треугольных ранок полукругом.
Она пожалеет! Арман еще заставит бесхвостую суку рыдать, валяться в ногах и умолять о прощении! Почему он не сделал этого в столовой? Почему позволил ей так нагло говорить, почему растерялся и отступил? Он ведь растерялся, не испугался, а именно растерялся, когда почувствовал, как похожие на острые иглы зубы впиваются в ладонь. И ушел не из-за страха. Просто от неожиданности.
Было бы кого бояться. Человеческая девка, вообразившая себя волчицей.
Рыжую стерву, которая таскалась за его сильфой, он мечтал нагнуть с первой встречи. Распечатать девственную щелку, засадить, чтобы только визжала и всхлипывала.
Не потому, что рыжая такая уж секси. Хотя секси, любой бы не отказался вдуть, кроме ее дружка-импотента. Сиськи — крепкая двойка, жопа сочная, ножки вообще загляденье. Ходит, маячит под носом, как сочный бифштекс. Так бы и укусил.
Полукровка — почти человечка, а люди были и будут едой, для таких, как Арман.
Но нагнуть он ее мечтал не поэтому. Просто, чтобы поставить на место. Чтоб не мнила о себе слишком много. Не смела кривить губы и глядеть на него, как на мерзкое насекомое.
Пару раз Арман попробовал подкатить. Приобнять ее там, ненароком. Отвесить пошловатую, но лестную шутку о ее внешности — обычным девкам нравились такие фривольности от красивого и популярного парня. Даже на танец как-то приглашал, идиот.
Лучше бы не пробовал. Рыжая сучка вылила на него столько презрения, что он чудом удержался от того, чтобы не придушить ее.
— Насосался, упырь? — шипела она при встрече, когда он, подкрепившись от сильфы, сталкивался с ней на пути из общежития. Арман в ответ витиевато посылал ее по матери, а сам мысленно наматывал роскошные рыжие пряди на кулак или устраивал тройничок с тощей белобрысой сильфой.
Но добровольно такая не даст, а нарываться на проблемы с кланом Маккензи, принуждая силой, не хотелось. Благо под рукой всегда была ее безотказная подружка, да и других девок хватало.
Ладно, ей же хуже. Видит бездна, он хотел по- хорошему, предложил ей честную сделку. Но норовистая сука не оценила.
Вампир черкнул пару строк на дощечке постографа, назначая встречу Доминику. Здоровяк точно обрадуется, когда узнает, чьи сиськи ему так и не дали облапить в тот вечер. Другим тоже будет интересно. Пойдут слухи… обязательно пойдут, Арман об этом позаботиться.
Ярость как-то незаметно испарилась, и настроение улучшилось. Еле дождавшись окончания лекции, вампир вскочил и насвистывая направился в сторону паба. До встречи с Домиником оставалось почти двадцать минут. Если оборотень не припрется раньше, Арман успеет не только дойти, но и выпить кружку пива. Отец может хоть сто раз повторить, что пиво и виски — напитки для плебеев и оборотней, а выбор вампира — сухое вино. Срать Арман хотел на эти рассуждения. Ему нравится пиво и бои без правил, а не перебродивший виноградный сок и невнятная нудятина для старперов вроде гольфа.
Но дойти он не успел.
Словно из под земли по бокам выросли два мордоворта- тролля и аккуратно взяли его в «клещи».
— Господин д’Крессен, вам придется пройти с нами, — звучным басом известил громила справа.
— Чего? — Наш босс желает вас видеть, — добавил громила слева.
Босс? Какой еще босс? Кто они? Что им нужно?! Это из-за «пыли»? Твою мать, так и знал, что не стоило брать долбанное зелье! И что теперь? Тюрьма, суд, каторга… Зачем он вообще купил проклятый порошок, если так и не решился ни попробовать, ни выкинуть? Придурок! Паника схлынула так же стремительно, как и накатилась.
Арман вспомнил, что заветный пакетик «Огненной пыли» остался дома в тайнике внутри «Наставлений страждущим».
Бесполезная книжонка, которая есть в каждом доме, и которую никто и никогда не возьмет прочесть по собственному желанию.
Второй здравой мыслью было, что эти двое никак не тянут ни на полицейских, ни на бандитов. Клоуны какие-то. Все это слишком уж нарочито, напоказ. Как сцена в синематографе для человеческого плебса.
— И кто ваш босс? — он старался, чтобы голос звучал небрежно. Вроде удалось.